Золото в тёмной ночи - читать онлайн книгу. Автор: Лия Арден cтр.№ 55

Тогда каиданцы решают выпороть меня в качестве примера для остальных заключённых, одновременно требуя ответы. Эту задачу поручают Арису, и я буквально физически ощущаю его ненависть, которая обязательно отразится в каждом ударе плетью. Хоть я и понимаю, что всё быстро заживёт, но страх перед болью всё равно захлёстывает с головой. Я пытаюсь приготовиться и быть сильной. Призываю свою злость, стараюсь терпеть побои ради Дарена, ради своей семьи, которую я обязательно найду. Но всё равно дёргаюсь вперёд всем телом, когда хлыст в первый раз опускается мне на спину. К счастью, охранники не подвергают меня позору, заставив снять одежду, и ткань хоть немного защищает кожу.

Мне удаётся сдержать крик лишь на первых трёх ударах. На четвёртый из горла невольно вырывается тихий стон, а на десятом я чувствую, как рвётся ткань рубашки и кровь начинает течь по спине. Боль обжигает огнём, она пульсирует, охватывая всю спину, но в ответ на каждый заданный вопрос я молчу или издаю мучительный вопль.

Я получаю двадцать пять ударов плетью. После экзекуции тяжело дышать, тело горит от приступа лихорадки, а лицо покрывается каплями пота. Отстранённо вспоминаю своё ранение в плечо у Теневого залива. Это было месяц назад? Тогда я на собственную открытую рану без приступа тошноты не могла смотреть, а что теперь? Насколько же моя жизнь изменилась за столь короткий срок.

Тилус недоволен, что не получил никаких ответов, но убивать меня тоже не собирается. Мне даже на руку, что он считает, будто у Мальты в запасе множество трюков, а я лишь бесполезная девчонка, к которой старая ведьма почему-то привязалась. Капитан приказывает отправить меня в повозку к Дарену, считая, что исарийка может обработать мои раны, а без неё я промучаюсь дольше или вовсе умру от заражения.

Солдаты набрасывают на меня дорожный плащ, затаскивают в тюремную повозку, бросают на пол и выходят, заперев за собой дверь. Когда глаза привыкают к темноте, я со стоном приподнимаюсь на трясущихся руках, чтобы проверить состояние лежащего рядом друга. Каиданцы оказались правы. Он плох. Даже хуже, чем я думала. Кахари свернулся на груде одеял, многие из которых грязные. В воздухе стоит кислый запах, а значит, парня много раз рвало. Перед глазами сразу появляется образ, как его ударили по голове.

Я тяжело опускаюсь рядом, чтобы проверить повреждения, и обнаруживаю гноящиеся раны на руке и бедре. Дарена лихорадит сильнее, чем меня: тело бьёт крупная дрожь. Когда я приподнимаю другу веки, то вижу, что его глаза закатились. Я нахожу кровь на рубашке, а расстегнув её, замечаю ещё один порез от меча, хоть и не столь глубокий, а также несколько огромных синяков на груди и боку. Друг сильно похудел. Я кладу руки ему на грудь, чувствуя напряжённые, как струна, мышцы под кожей. Не так всё должно было быть. Похоже, несколько рёбер сломаны.

– Всё будет хорошо, Дарен, – хрипло выдавливаю я, вновь обдирая ладонь о неровный метал в стене. – Я тебе помогу.

– Ойро… – не громче шёпота.

Он слышит меня, но не может сфокусировать взгляд.

Морщась от боли в спине, я приподнимаю голову парня, открываю ему рот и роняю на язык несколько капель алой жидкости. Сжимаю кулак, пока не начинает течь красная струйка. Раны друга кажутся мне серьёзнее, а сколько именно крови нужно, я не знаю. Наверняка больше, чем его отцу. Вначале приятель не хочет глотать, морщится и кашляет, но в итоге сдаётся, а затем я с облегчением замечаю, как его дыхание становится ровнее и некоторые раны медленно затягиваются прямо на глазах. Дарен засыпает, а я без сил ложусь рядом и тут же сама проваливаюсь в темноту.

* * *

Я просыпаюсь от тихого разговора и прикосновений. Кто-то дотрагивается до моей спины сквозь пропитанную кровью одежду. Вспомнив порку, я неосознанно дёргаюсь, стараясь отодвинуться от чужих рук, словно они могут принести новую боль.

– Что они с тобой сделали?

Вопрос с трудом добирается до сознания, но когда я силюсь ответить, тьма вновь утягивает меня за собой.

Когда я просыпаюсь в следующий раз, наша повозка, медленно раскачиваясь, катится по дороге. Очень холодно. Я подтягиваю ноги поближе к груди, кутаюсь плотнее в мантию и одеяло, которым меня кто-то укрыл. Я с трудом разлепляю глаза, словно давно этого не делала. Рядом находится кто-то ещё.

– Просыпайся уже, – конечно, это Мальта.

– Как ты сюда попала? – Язык шевелится с трудом, горло сухое, в глаза как будто песка насыпали.

– Она одним взглядом способна заставить жутких воинов Каидана надуть в штаны, – раздаётся знакомый голос, и я приподнимаюсь, чтобы рассмотреть слабую улыбку Дарена.

Я счастлива видеть даже такую.

Друг сам садится ко мне ближе. Двигается он осторожно: вероятно, рёбра не зажили до конца. Протягивает мне флягу с водой, и я жадно приникаю к горлышку. Я также замечаю в углу спящего Алана. Дарен часто поглядывает в его сторону. Мне понятны чувства парня, ведь теперь у него остался только отец.

– Я же не могу оставить вас надолго. Каиданцы могли заподозрить неладное от того, что вы вылечились так быстро. А обо мне и так ходит множество слухов, поэтому все решат, что и это моих рук дело, – несмотря на все беды, Мальта возвращается к своему привычному ворчливому тону. Похоже, она тоже рада, что с Дареном всё в порядке. – Я не отставала от капитана, пока он не приказал посадить нас всех вместе. А ещё я капнула тебе в глаз настойку и положила склянку обратно, так как солдаты пару раз пытались привести тебя в чувство.

– Сколько я проспала? – доходит до меня смысл её слов.

– Несколько дней. Скорее всего, к утру мы приедем в Церу.

Я нервно сглатываю. Вот мы и попали туда, где не должны были оказаться вовсе. Я не готова. Надеялась, что у меня будет ещё пара дней, чтобы продумать план действий, как сбежать всем вместе.

– Я говорила тебе: будущее не изменить, – словно читая мои мысли, бросает Мальта.

– Как ты? – я поворачиваюсь к Дарену, не желая продолжать разговор о неизбежности судьбы.

– Мальта мне всё рассказала. Что ты сделала для меня… и для отца. И что сделали с тобой, – сердце сжимается, когда я вижу виноватый взгляд друга, раскаяние сквозит в каждом его слове и в том, как он мнёт край своей изношенной рубашки. Несчастный парень едва может смотреть мне в глаза. – Это всё из-за меня! Если бы я не сорвался… – Я отрицательно мотаю головой, но он продолжает, не обращая на это внимания: – Если бы я оставил тебя в укрытии, то с тобой всё было бы хорошо. Если бы я не родился таким… мама бы…

Теперь я замечаю, что мой весёлый беззаботный друг умер в ту секунду, когда тело его матери упало от удара топора. Теперь я смотрю в лицо молодому мужчине, который, к счастью, не сломался, но потерял что-то важное слишком рано, и это оставило отпечаток на внешности. Если раньше Дарен казался мягким и открытым, то теперь ореховые глаза смотрят исподлобья, брови нахмурены, а челюсти напряжены. Передо мной – мужчина, который желает отомстить, но никогда не оправится от своей потери, потому что нет Дара, способного поворачивать время вспять.