– Проклятье, – тихо выругался он, а затем открыл дверь.
– И? – тут же спросил Иезекииль, торопливо подходя ближе. Михаэль сидел на диване, скрестив руки на груди, и пристально рассматривал его. – Совет решает проблему?
– В некотором роде, – ответил Тариэль, и Михаэль прищурился.
– В некотором роде? Да или нет, скажи уже.
Несложно было заметить, как все это тревожит Иезекииля, как сильно он беспокоится. Только в этот момент Тариэль разглядел сахар, муку и тесто. Иезекииль был покрыт ими с ног до головы. Как и вся кухня.
– Он готовит, Ти! Готовит! – ответил Михаэль на его невысказанный вопрос. – Последний раз он пытался что-то испечь после той истории с Ашером. Помнишь?
Вздохнув, Тариэль провел рукой по лицу и снова посмотрел на Иезекииля, который теперь стоял перед ним не то пристыженный, не то обиженный.
– Я люблю готовить выпечку. Она меня успокаивает. Это называется «снимать стресс».
– Это называется преувеличивать. А в твоем случае – легкий привкус безумия.
Иезекииль, не обращая внимания на Михаэля, направился к столешнице. Кухня была в ужасном состоянии.
– Где он все это добыл? У меня же тут ничего не было.
– Специально принес.
Тариэль подошел к Михаэлю.
– Пока я отсутствовал, ты хотя бы попытался его сдержать?
– Не смотри на меня так! Из-за тебя же мы во все это и вляпались! – зашипел на него Михаэль. – Так что же сказал Совет?
– Артас. Там был только Артас и…
Иезекииль повернулся к ним, тоже прислушиваясь. Михаэль выжидательно посмотрел на Тариэля.
– Приказ таков: найти Милу.
– Значит, Совет ничего не будет делать.
– Нет. Этим должен заняться я. Все будет хорошо.
В этот момент Михаэль встал, подошел к Иезекиилю и попытался донести эту мысль до него.
– Ты слышал Тариэля. Все будет хорошо. Возвращайся домой и прихвати с собой вот это все. Успокойся.
Он показал ему на выход. Потому что он знал, насколько чувствителен Иезекииль и как близко к сердцу принимает происходящее с Милой. А еще потому что Михаэль уже давно научился читать между строк. Иезекииль помедлил, но все-таки подчинился.
– Если я вам понадоблюсь, сообщите.
– Обещаем, – ответил Михаэль.
Вскоре только перепачканная мукой и приведенная в полный беспорядок кухня свидетельствовала о том, что недавно здесь побывал Иезекииль.
– Значит, у тебя теперь новое задание.
– Именно.
– Найти Милу.
– Этого хочет Артас. Мила – аномалия, активная аномалия. Ее захватил Ашер. Поэтому мы должны ее отыскать и сообщить об этом Совету.
– И все?
Михаэль недоверчиво посмотрел на Тариэля, и тот совершил нечто, что шло вразрез со всеми его принципами: соврал своему старому другу.
– Да.
Было очевидно, что Михаэль еще не решил, поверить ему или попытаться выведать что-то еще. Но он решил остановиться на этом.
– Хорошо. Что нам теперь делать? Вряд ли мы сможем явиться в покои Ашера и сказать: «Привет». Не говоря уже о том, что мы понятия не имеем, где они находятся. Как ты собираешься это выяснить?
– С помощью заклинания.
– Интересно, почему это не вызывает у меня восторга? Ах да, потому что, когда мы пытаемся создать заклинание, что-то постоянно идет не так.
– Ты же знаешь, как сильно я не выношу сарказм.
– Я понятия не имею, почему мы вообще еще дружим, – шутливо ответил Михаэль, хотя в его голосе прозвучали и серьезные нотки.
Тариэль не стал к этому цепляться: он думал только о Миле, о том, что случилось из-за него, и о своем приказе. О том, что он соврал.
С гнетущим предчувствием он пересек комнату, подошел к длинному высокому шкафу и поднял правую руку. Затем плавным движением опустил ее, прочертив дугу слева направо. Воздух замерцал. Энергия Тариэля стала видимой, и полки раздвинулись в стороны. Между ними появилась дверь, которая распахнулась сама собой.
– Пойдем, нужно торопиться.
Заклинания всегда были Михаэлю не по душе. Использовать собственную магию – это нечто иное, но, в конце концов, она – часть его самого. Чтобы заклинание сработало, нужно вложить в него нечто большее, чем ты сам, и это каждый раз пробуждало скептицизм. Прежде всего потому, что они слишком редко пользовались заклинаниями и слишком часто работали не так, как надо. А еще магия требовала определенной цены. И потому что существовали заклинания, с которыми лучше не связываться.
Помещение оказалось не слишком большим, но при этом хорошо обставленным. Как только Тариэль и Михаэль вошли, вдоль стен загорелись маленькие огоньки. Дверь у них за спиной закрылась. Пыль покрывалом лежала на старинном столе и рядах полок, поднимавшихся до потолка. Воздух казался застоявшимся и пах смесью разных трав, хранившихся здесь. Полки были заставлены баночками и колбами всевозможных размеров, в которых держали вполне обычные или невероятно редкие вещества. Ядовитые, опасные.
– Надеюсь, ты знаешь, что делаешь.
– Это простое заклятье поиска. Ты его точно знаешь.
– Что-то знаю, – согласился Михаэль.
– Шпионы, – просто сказал Тариэль, и Михаэль кивнул.
Соглядатаи. Разведчики. Называть их можно как угодно.
Затем Тариэль принялся листать пожелтевшие страницы книг, лежавших на столе и на полках, в поисках нужного заклинания. Он использовал его только один раз и, в общем-то, помнил, но хотел перепроверить, чтобы все точно получилось как следует.
«Воспользуйся своей силой», – донеслось со стороны Михаэля, который выглядел более чем раздраженным.
– Так не получится. Я защитил заклинание, чтобы его нельзя было просто призвать.
Михаэль сухо рассмеялся.
– Это полезно, если поддерживаешь в доме порядок.
– Я никогда не пользуюсь этой комнатой, так что перестань действовать мне на нервы!
Тариэль перебирал листки бумаги один за другим, откладывая их в сторону: на некоторых чернила были уже нечитаемы. И все-таки он никогда не признал бы, что Михаэль прав.
Следующий листок был сложен в несколько раз.
– Вот оно.
Михаэль подошел поближе и встал у стола, прямо рядом с другом. Тариэль тем временем перечитал записи на листке.
– Мне нужно еще несколько чистых листков, – сказал он, и Михаэль фыркнул, умолкнув лишь когда Тариэль зло посмотрел на него, и ему пришлось, извиняясь, поднять руки. В этом бумажном хаосе было невозможно хоть что-нибудь найти.
Михаэль осмотрелся по сторонам в поисках подходящего листка и решил выбрать простой вариант. Провел рукой над столом, закрыл глаза, подумал о бумаге, о ее структуре и свойствах. Он соединял частицу за частицей, формируя из них нечто новое, пока перед ним не появилось несколько листов бумаги. Затем он открыл глаза, убрал магическое воздействие и подтолкнул бумагу к Тариэлю.