Кровь. Меч. Корона - читать онлайн книгу. Автор: Геннадий Борчанинов cтр.№ 19

— Да кто вас, варваров, разберёт.

— Кабы ты про защиту крепости пёкся так, то и стены починил бы, и народишко муштровал исправно, — сказал Чёрный Ветер.

— Так и на ремонт казна денег не даёт! А средь ополчения сопляки одни, сколько не муштруй, всё едино! — выпалил командир.

— Меньше пить надо, — сказал гаэл, забирая у него кувшин с вином. Налил себе, поставил обратно.

— А это уже к делу не относится, — отрезал командир.

— У меня приказ от наместника. Лонгхорн — взять пятнадцать человек. Или тебе на приказы его светлости плевать? — спросил Чеслав.

— Нет у меня столько. Я вам что, родить их должен? Писарюги цифры придумали, а я теперь расхлёбывай, ага, — развёл руками командир. — Могу троих дать, больше нету. Во всей крепости семнадцать воинов, вместе со мной. Жёны тут у всех, дети. Пятнадцать дам, вдвоём останемся службу нести?

Киган грязно выругался.

— Так, как у тебя служба идёт сейчас? Тогда хватит и двоих, — сказал он.

В итоге сошлись на пяти вместо пятнадцати. Но одно хорошо, командир отдал нам тех, кому было скучно сидеть в четырёх стенах крепости, тех, кто любил хорошую драку, и тех, кого в этих землях ничего не держало.

Нам предстояло объехать ещё восемь таких же крепостей, и я понимал, насколько нелёгкой задачей это будет.

«Угли чужие

Горят в очаге,

Лают собаки,

Заперты двери.»

— «Возвращение короля».

Закончили мы набирать войско только через два с лишним месяца, и я радовался, что наши солдаты набраны из гарнизонов и крепостей, а не призваны как ополчение. В пору жатвы любое ополчение разбредётся по домам, убирать урожай и готовиться к зиме, а не сражаться на чужой войне.

Всего собрать удалось сто двадцать три воина, не считая нас. В основном, простая пехота, но из них удалось выделить два десятка лучников и один десяток тяжёлых гвардейцев. Выглядел наш отряд максимально разношёрстно — в каждой крепости одевались по своему, времена, когда вся теурийская армия вооружалась и одевалась по одному стандарту, давно прошли. Но хотя бы оружие у всех пехотинцев было одинаковое, об этом Чеслав позаботился в первую очередь: копьё, круглый щит и короткий меч. Стрелки несли с собой короткие охотничьи луки и такие же короткие тесаки, а у гвардейцев были топоры на длинном древке.

Солдаты из Форт Туида носили красные стёганки, дешёвые, но зато однообразные. Воины из Лонгхорна отправились в куртках из толстой бычьей кожи, пехотинцы из Форт Одайна, все как один, одевались в стёганые куртки с нашитыми железными бляхами. Парни из дальних гарнизонов были одеты кто во что горазд, начиная от меховых жилетов, покрытых железной чешуёй, заканчивая простыми рубахами. Из-за этого наш отряд напоминал сброд, а не армию, и сильно отличался от моих представлений о воинском подразделении.

Все, разумеется, сразу разбились на мелкие группы-землячества, начались мелкие ссоры, но Чеслав перемешал десятки по составу, утверждая, что после первого же боя отряд сплавится в единое целое.

Но сейчас до всеобщего понимания и единства было далеко. Киган с Чеславом выбрали десятников, из наиболее толковых парней, но даже с их помощью за всем уследить было невозможно. Первое время я носился как угорелый, пытаясь разобраться в каждой проблеме, всё решить, всем помочь, но вскоре бросил эту затею. Я представил, какой хаос творится в стотысячной армии, ужаснулся, и понял, что пусть лучше всё идёт своим чередом. Я даже немного скучал по тем временам, когда был простым деревенским болваном с отцовским мечом. Тогда мне не приходилось думать за целую сотню людей, а нужно было всего лишь вовремя исполнять приказы Родерика.

Сейчас наш обоз плёлся к северу, будто раненая черепаха. Мы забрали из Форт Рентона последнюю партию новобранцев, пришлось даже пригрозить коменданту, что мы сравняем крепость с землёй. Он, конечно, обещал жаловаться наместнику, но нам было плевать — у нас и так не хватало людей, вместо обещанных двух сотен мы кое-как наскребли одну. Поэтому Чеслав решил, что если не хватает количества, то нужно работать над качеством, и каждый вечер мы тренировались биться в строю, пока не начинали падать от усталости. Я тренировался вместе со всеми, но уже как командир.

— Строй сомкнуть! Щиты поднять! — над поляной раздался зычный голос Чеслава.

Я стоял на правом фланге, плечом к плечу с одним из новобранцев. Щиты с грохотом соединились в одну линию, накладываясь один на другой и превращаясь в нерушимую стену.

— Ровнее держать! Этвальд, шаг назад, не высовывайся! — Чёрный Ветер уже запомнил каждого из солдат по именам. Я таким похвастаться не мог, а Киган и подавно. Королю вообще было плевать на солдат, и он знал в лицо только некоторых десятников.

— Бей! — кричит Чеслав, и вся стена щитов делает дружный выпад копьями. Я тоже сражаюсь копьём, чтоб лишний раз не доставать Призрачного Жнеца из ножен.

И так до самой темноты, пока едкий пот не промочит толстую стёганку насквозь, пока руки не нальются свинцовой тяжестью, а голова не станет пустой как колокол, в котором бьются всего две мысли: желание упасть и желание попить воды.

Но чем дальше мы продвигались на север, тем реже Чёрный Ветер заставлял нас тренироваться до изнеможения, и тем чаще выставлял увеличенные дозоры и посылал вперёд разведчиков. Это были наши земли, но жизнь в пограничье научила меня быть готовым ко всему.

Широкий тракт сменился просёлочной дорогой. Я начал узнавать эти места, и, словно камнем по голове, понял, что наша армия приближается к Стратхорну, деревне, в которой я родился и вырос. На глаза навернулись неожиданные слёзы, и я послал кобылу в галоп, не обращая внимания на удивлённые возгласы позади.

Стратхорн совсем не изменился за эти годы, всё тот же невысокий частокол, всё те же крестьянские хижины, амбары, колодцы. Но зато изменился я.

Пыльные улочки пронеслись одна за другой, и я подъехал к своему дому. Спрыгнул с лошади, бросил поводья на палисадник. Не знаю почему, но мне было страшно.

Я рванул дверную ручку на себя, ожидая увидеть мать, братьев, но увидел мужской силуэт в полумраке. За столом, спиной к двери, кто-то сидел. Я вошёл, на всякий случай проверил, как меч выходит из ножен.

— Эй, ты кто? — выпалил я.

Мужчина оторвался от трапезы, обернулся и в недоумении уставился на меня.

— А ты кто? — он встал из-за стола и мелкими шажками направился к печи.

— Ламберт, я здесь жил, — ответил я, стоя в дверях.

Лицо его просветлело, мужчина заметно расслабился.

— Понял, — сказал он. — Мать ищешь?

Я кивнул.

— Ушла на юг, а куда — не знаю, — сказал он.

Я безвольно опустился на лавку, словно кукле-марионетке обрезали все нитки.