Уинстон Черчилль. Против течения. Оратор. Историк. Публицист. 1929-1939 - читать онлайн книгу. Автор: Дмитрий Медведев cтр.№ 50

Наблюдая за тем, как Черчилль перечисляет положительные моменты, связанные с установлением контроля США над бывшим испанским сателлитом, невольно приходит на ум другая держава и другая колония. В своей восторженной статье автор выступил в роли защитника как колонизаторских устремлений в целом, так и — опосредованно — проводимой в Индии политики. Он открыто проводит аналогию между успехами американцев на Филиппинах за последние тридцать лет и теми многочисленными благами, что принесли на субконтинент британцы. Также он осуждает разрыв связей между США и Филиппинами, считая, что при таком сценарии филиппинцев ждут еще более тяжелые последствия, чем во время испанского владычества: города превратятся в «голодную пустыню», привнесенные США интеллект и благосостояние заменят «азиатская анархия и неуправляемость», простые жители падут жертвами болезней, «школы и больницы разрушатся», на территории воцарятся «хаос и долгая ночь» ^[450]. Неосознанно Черчилль оказался прав — не в кошмарных пророчествах, конечно, а в исторической аналогии. Когда в 1935 году будет принят Закон об управлении Индией, Филиппины получат статус автономии, а независимость эта страна обретет за год до Индии — в 1946-м.

Статья Черчилля обращает на себя внимание и явным разворотом в сторону англоязычных стран. По его словам, «приобретение и контроль над территориями со стороны англоязычных правительств никогда не означает оскорбления беззащитного населения; оно неизменно способствует защите населения от тирании, как внешней, так и внутренней» ^[451]. Другие правительства — не англоязычные — не рассматривались априори. Либо Черчилль не делился этой мыслью с общественностью.

Вторая тема, рассмотренная в американском цикле для Collier’s, касалась экономики, а точнее — международного финансового кризиса. Ей посвящены две публикации: «Слишком ли мы умны?» (номер от 27 августа 1932 года) и «Связь между нами» (номер от 4 ноября 1933 года). Над последней статьей автору пришлось изрядно потрудиться. Он трижды переписывал основную часть в связи с изменениями во внешней среде ^[452].

Черчилль изложил свою точку зрения о причинах, которые вызвали финансовый кризис, стараясь рассматривать сложившуюся ситуацию не только в экономической, но и в политической плоскости. Свои рассуждения он начал с постановки проблемы, само появление которой представлялось автору событием неординарным. Мировая война завершилась более десяти лет назад, наука и технология развивались семимильными шагами, экономические университеты выпускали хорошо обученных специалистов, появились новые теории, природа за эти годы не преподносила никаких неприятных сюрпризов, предоставляя возможность для выращивания и сбора урожая, проблема бедности решалась, социальное законодательство совершенствовалось. Казалось бы, все замечательно. Но — на дворе кризис, количество безработных неуклонно растет, доходы населения стремительно падают. Почему? Профессиональные экономисты, к которым обращался Черчилль, считали, что корень зла сосредоточен в перепроизводстве. Но о каком перепроизводстве можно говорить, когда приходится решать проблемы с продовольствием и нехваткой товаров? «Неужели мы оказались в нужде, потому что стали настолько умными, что смогли производить все необходимое?» Нет, делает вывод автор. Истинная причина экономических бед не в перепроизводстве. «На мой взгляд, что-то не так с монетарной системой. Она больше не позволяет людям и странам обмениваться результатами своего труда».

Для обоснования своей гипотезы Черчилль предлагает совершить путешествие в недавнее прошлое. Кризис начался не вчера, и проблемы накапливались задолго до него. Бомбой замедленного действия стали «баснословные послевоенные репарации». В этом «диктате», как его называет Черчилль, воплотился «гнев держав-победительниц», а также их вера в то, что побежденную страну можно «обложить такой данью, которая способна возместить стоимость современной войны» ^[453]. Но вера оказалась ошибочной. И не только потому, что современная война стоит слишком дорого, чтобы потери можно было компенсировать. Проблема заключалась также и в том, что наложенную контрибуцию взыскать крайне сложно.

Для наглядности своих рассуждений Черчилль рассматривает варианты возвращения долгов: посредством товаров, услуг или золотом. Предположим, говорит он, оплата осуществляется товарами. Германия (наиболее крупный должник) начинает производить товары, которые затем упаковывает и направляет в США (самый крупный кредитор). Но США отказываются их принять, потому что поступление такого объема продукции на внутренний рынок негативно влияет на американскую промышленность и угрожает ростом безработицы. Аналогичная ситуация наблюдается и с услугами, которые способны обрушить рынок труда и вместо пользы принести убытки.

Соответственно, остается золото. Но где его взять поставленной на колени Германии? Более того, когда обсуждался размер репарационных выплат, страны-победительницы не скупились в своих притязаниях, выставив поверженной Германии такой счет, что даже в лучшие времена его погашение было бы крайне затруднительно. Нельзя забывать и о том, что Германия была не единственным должником. Военные долги имелись также у Англии и Франции. Причем получались последовательные цепочки: Германия должна была Англии, Англия — США, но так как немцы не могли исполнить свои обязательства, то и англичане не могли исполнить свои ^[454].

Черчилль предлагал обнулить все долги. Но США выбрали другой вариант, позволявший если не вернуть выданные кредиты, то распространить свое влияние на Европу, — навязать новые огромные займы для оплаты старых долгов ^[455]. В итоге это привело к ужесточению финансовой зависимости и ухудшению общеэкономического фона, а также к «очень быстрому восстановлению» военной промышленности Германии и созданию за счет «американских и английских» вливаний «огромного промышленного потенциала для производства новых видов вооружений» ^[456].

Негативную ситуацию с выплатами военных долгов усилил и другой опасный процесс — дефляция. Черчилль называет ее «главной причиной наших проблем» ^[457]. Для современных читателей, которые привыкли экономическую стабильность оценивать по уровню инфляции, угроза дефляции может показаться непонятной. Казалось бы, что плохого в том, что покупательская способность денег увеличивается, а цены снижаются? Но для экономической системы дефляция еще более опасна, чем ее антипод. Падение цен приводит к тому, что производители товаров оказываются не в состоянии покрыть понесенные убытки; сначала они сокращают зарплаты, затем начинают активное увольнение сотрудников, а в итоге объявляют о банкротстве. Учитывая, что основным источником инвестиций являются кредиты, массовое банкротство предприятий приводит к разорению банков и их вкладчиков. Возникает совокупный эффект домино, ставящий на колени всю экономику страны.