Уинстон Черчилль. Против течения. Оратор. Историк. Публицист. 1929-1939 - читать онлайн книгу. Автор: Дмитрий Медведев cтр.№ 218

читать книги онлайн бесплатно
 
 

Онлайн книга - Уинстон Черчилль. Против течения. Оратор. Историк. Публицист. 1929-1939 | Автор книги - Дмитрий Медведев

Cтраница 218
читать онлайн книги бесплатно

Уинстон и Невилл знали друг друга относительно давно — с 1924 года. Особой близости, правда, между ними не было. «Наши отношения, как общественные, так и личные, продолжали оставаться холодными, но в то же время ровными и корректными», — скажет о них Черчилль впоследствии [2172]. У британского политика было двойственное отношение к новому руководителю правительства. На заседании Консервативной партии, когда на обсуждение была вынесена кандидатура нового претендента на столь ответственные посты — лидера партии и главы кабинета министров, Черчилль демонстративно выступил в поддержку Чемберлена. Он отметил, что, несмотря на явные разногласия, у них есть общие ценности и общие стремления. Благожелательное отношение нашло отражение и в одной из статей, которая вышла в октябре 1937 года в Collier’s и была посвящена новому премьер-министру [2173]. По мнению ряда исследователей, подобный реверанс был сделан сознательно, с целью показать, что прежние распри были незначительны, и вполне можно рассчитывать на Черчилля, включив его в команду [2174].

Но истинные мотивы Черчилля были не столь однозначны. Он не опустился бы до расточения похвалы хотя бы даже потому, что у него было предостаточно возможностей сделать это раньше, начиная еще с индийского вопроса пятилетней давности. В то же время, разумеется, он хотел, мечтал и жаждал получить место в новом кабинете и искренне полагал, что на этот раз его не оставят без внимания. Он даже отложил свой отпуск в надежде на долгожданное назначение. Но эта надежда опиралась больше на неискоренимый оптимизм, чем на рациональное объяснение реальных перспектив. Он настолько верил в свою звезду, что даже эту кадровую перестановку на политическом Олимпе рассматривал как шанс для себя и просвет в своей карьере. «Я очень рад, что Болдуин ушел», — признавался он друзьям [2175].

Если же абстрагироваться от эмоций и пропустить ситуацию через жернова холодного разума, то положение для Черчилля было в какой-то степени еще хуже, чем при Болдуине. Основными стремлениями Чемберлена было «ограничение расходов на военные цели», а также «решительное» выступление против «всевозможных чрезвычайных мероприятий» [2176]. Вторая причина касалась личности нового премьера. Среди коллег о Чемберлене сложилось скромное мнение. Все началось с его отца, который считал Невилла «полностью не подходящим для политической карьеры». Не лучше относился к нему и старший брат Остин, который однажды грубо поставил его на место фразой: «Невилл, ты ничего не понимаешь во внешней политике». А Ллойд Джордж считал, что новый премьер не более велик, чем «провинциальный производитель кроватей» [2177].

Но Чемберлен, этот флегматичный, немногословный, бесстрастный политик, был далеко не так прост. Несмотря на оскорбительные слова брата, он питал искренний интерес к международным делам и верил, что может достичь на этом поприще большого успеха. «В отличие от Болдуина, он считал себя способным понять все проблемы Европы и даже всего мира», — проницательно замечал о нем Черчилль [2178]. Кроме того, Чемберлен, стремящийся «осуществлять деспотичный контроль над деятельностью многих министерств» [2179], был упрям, самоуверен, решителен и практически никогда не испытывал сомнений. «Вместо смутной, но, тем не менее, глубокой интуиции, присущей Болдуину», он был «очень деловитым и целеустремленным человеком, но только в той мере, в какой это отвечало политическому курсу, в который он верил сам» [2180]. Новому премьеру были чужды эмоции, и он не допускал в свою лабораторию власти чувства, предпочитая руководствоваться исключительно логикой. Ему не хватало фантазии и воображения, поэтому он всегда питал нелюбовь к инновациям, ярким личностям и обладателям выдающегося интеллекта.

По этой причине ему чужд был велеречивый коллега с его вспышками, прозрениями и эскападами. Соприкоснувшись с Черчиллем в 1920-х, он первое время пребывал в недоумении, «не зная точно, то ли восхищаться талантами Уинстона, то ли беспокоиться о его импульсивности и скороспелости суждений» [2181]. В дальнейшем Чемберлен определился, предпочитая при упоминании потомка Мальборо вспоминать высказывание Ричарда Халдейна из асквитовских времен: «Пытаться переубедить Уинстона, что спорить с духовым оркестром» [2182]. Спорить с Черчиллем ни Чемберлен, ни его коллеги по правительству не собирались. Да по большому счету, и не могли. «Каждый член кабинета министров будет выступать против назначения Уинстона, поскольку он превосходит их всех по интеллектуальной мощи и опыту», — комментировал ситуацию Ллойд Джордж [2183].

Двух «Ч» неслучайно называли «антиподами». «Бесцветная политика» Чемберлена зиждилась на «грамотном управлении, компетенции и эффективности», — объясняет французский исследователь Франсуа Бедарида (1926–2001). Он воспринимал решение государственных проблем, как «семейное дело», требующее исключительно «особых технических навыков». Политика Черчилля, напротив, отличалась «честолюбием, масштабом, романтикой». «Он верил, что творит историю» [2184].

Но главная проблема Чемберлена заключалась не в его различиях с более импульсивным и великим коллегой. Главный недостаток младшего сына «Пробивного Джо» состоял в том, что он действительно, как верно заметил его отец, занимался не свойственным ему делом. Но занимался уверенно. Черчилль ошибался, сетуя, что у его коллеги нет «плана» и он движется словно «в тумане» [2185]. Напротив, у Чемберлена была собственная теория деэскалации международной напряженности. До него основополагающий принцип британской внешней политики сводился к балансу власти. Против самого сильного государства на континенте, которое рассматривалось как потенциальный противник, Британия заключала договоры с другими странами, создавая альянсы для уравновешивания возможных угроз и сохранения стабильности. Чемберлен не верил в баланс, считая его неустойчивой гарантией мира. Также он не верил в международные конференции и Лигу Наций, которые показали свою неэффективность как в части решения вопросов разоружения, так и сдерживания агрессии. Свою внешнюю политику он решил строить на установлении добросердечных отношений и заключении двухсторонних соглашений с каждой из стран Оси: Германией, Италией и Японией.

Вернуться к просмотру книги Перейти к Оглавлению Перейти к Примечанию