Уинстон Черчилль. Против течения. Оратор. Историк. Публицист. 1929-1939 - читать онлайн книгу. Автор: Дмитрий Медведев cтр.№ 136

Помимо статей, Черчилль собирался попробовать себя в качестве сценариста. Кино было для него достаточно сильным увлечением. Друзья вспоминали, что Уинстон «любил все жанры, но предпочтение отдавал историческим сюжетам, полным сантиментов» ^[1373]. Самой любимой картиной политика была «Леди Гамильтон» с супружеской парой Вивьен Ли (1913–1967) и Лоуренсом Керром Оливье (1907–1989) в главных ролях. По разным данным, он смотрел фильм Александра Корды (1893–1956) о трагической истории любви Эммы Гамильтон (1765–1815) и адмирала Горацио Нельсона (1758–1805) от десяти до семнадцати раз ^[1374], и каждый раз не мог сдержать слез в момент гибели легендарного флотоводца ^[1375].

«Леди Гамильтон» вышла на экраны в 1941 году. Примерно в это же время просмотр кино в загородной резиденции премьер-министра Чекере, куда Черчилль обычно выезжал на выходные, превратился в ритуал. Дворецкий Норман Макгован вспоминал, что его босс любил комедии, особенно с участием братьев Маркс ^[1376]. Черчилль и сам признается в этом в своих мемуарах ^[1377]. Упоминание комического квинтета встречается, к примеру, в его реакции на новость о том, что в Шотландии приземлился второй человек в НСДАП Рудольф Гесс (1894–1987): «Гесс или не Гесс, а я пойду смотреть братьев Маркс» ^[1378].

Среди других исторических картин Черчиллю нравилась «Железная маска» (1929 год) с Дугласом Фэрнбексом (1883–1939). Еще он любил вестерны, такие как «Дестри снова в седле» (1939 год) по одноименному роману Макса Брэнда (1892–1944). Также он с удовольствием смотрел мультфильмы Уолтера Диснея (1901–1966) про антропоморфного мышонка Микки Мауса. Из других картин он отдавал предпочтение «Голубому ангелу» (1930 год) с Марлен Дитрих (1901–1992), мелодраме «За горизонтом» (1942 год) и мюзиклу «Поющие под дождем» (1952 год) ^[1379].

Кино оказывало на Черчилля не только расслабляющее воздействие. Наслаждаясь просмотром, он нередко размышлял над накопившимися проблемами, приходя по завершении киносеанса к новому и неожиданному решению ^[1380].

С некоторыми из режиссеров своих любимых картин Черчилль встречался лично. Так, например, автор исторической драмы «Знак креста» (1932 год) Сесил Блаунт Демилль (1881–1959) подарил Черчиллю экран и проекторы. Когда режиссер был лично представлен политику, то он признался, что на создание одного из своих шедевров — «Десять заповедей» — его вдохновило эссе Черчилля про Моисея. Учитывая, что первая публикация упомянутого эссе состоялась в ноябре 1931 года, а фильм вышел в декабре 1923 года, это была явная лесть. Черчилль с иронией отнесся к словам Демилля, сделав вид, что не помнит, в какой из его книг был опубликован материал о еврейском пророке. Об этом он спросил своего секретаря. Тот ответит: «В „Великих современниках“». — «Черт бы тебя побрал, не смешно», — улыбнувшись, произнес Черчилль ^[1381]. Смешного действительно в этой истории мало. В 1956 году Демилль решит переснять «Десять заповедей». Во время съемок в Египте у него произойдет сердечный приступ, от которого он так и не оправится.

Черчилль не только наслаждался кино, но и пытался понять феномен этого нового вида искусства, а также оценить его влияние на общество. В одной из своих статьей для Collier’s, опубликованной в конце декабря 1935 года, он выделил две разновидности влияния киноиндустрии. Первая связана с непрямым воздействием на зрителей. Через воссозданную в фильмах атмосферу, фабулу и главных героев выражается то, что добродетельно, справедливо, полезно, благородно и правильно. Аналогично изображаются пороки и недостатки. Относящиеся к подобной категории картины нередко носят описательный характер: рассказывают историю отдельного индивидуума или страны.

Второй вид влияния сводится к пропаганде, которая создается в «интересах политической системы и партии». Подобные фильмы снимать легче, но эффект воздействия от них ниже. По мнению Черчилля, успешность пропагандистского кино возможна либо в том случае, если картина, вне зависимости от идеологического посыла, представляет собой произведение искусства либо если зрителями являются «примитивные люди, привыкшие верить в то, что видят». В этом отношении, считал автор, пропагандистские фильмы нацистов, несмотря на все используемые ими техники, оказались бессильны для «образованной немецкой публики». У иностранцев же такие фильмы вызывают в лучшем случае «скуку», а то и «отвращение». Степень влияния пропаганды, заключал Черчилль, находится в обратной зависимости от утонченности, образованности, независимости и развитости зрителей ^[1382].

По своей натуре Черчилль был деятельным человеком, привыкшим не только наслаждаться произведениями искусства — он стремился лично приложить руку к их созданию. Так было с литературой, так было с живописью. Так будет и с кино. Первое предложение сказать свое слово в киноиндустрии поступило Черчиллю в сентябре 1927 года от Бивербрука. Он сообщил политику, что «крупнейшая корпорация» American Telephone and Telegraph Co. достигла потрясающих успехов в синхронизации звука и изображения. Американцы собирались продемонстрировать свои достижения в Лондоне, устроив в середине октябре показ отснятых новинок. Были готовы документальные записи президента США Джона Калвина Кулиджа (1872–1933), дуче Бенито Муссолини и премьер-министра Франции Раймона Пуанкаре (1860–1934). Планировалось также отснять и кого-нибудь из британских политиков. Бивербрук предложил кандидатуру Черчилля. Он не скупился на аргументы, заявив, что появление звукового кино «является величайшим развитием кинематографа с момента его появления». Попытки объединения изображения и звукового ряда применялись и ранее, но, как правило, имели посредственный успех. Инженерам AT&T удалось разработать новый метод, позволивший приблизиться к долгожданной цели ^[1383]. Учитывая, что премьера первого полнометражного звукового фильма «Певец джаза» состоится спустя чуть более двух недель после презентации американцев, Черчилль вполне мог бы войти в историю кино.