Ход королевы - читать онлайн книгу. Автор: Уолтер Тевис cтр.№ 33

– Я отложила двенадцать долларов, чтобы сегодня вечером отпраздновать твою победу в ресторане, и два доллара на скромный завтрак. Итого наши расходы составляют сто семьдесят два доллара тридцать центов.

– Остается больше трехсот долларов, – сказала Бет.

Последовало молчание. Бет пробежала взглядом список, хотя в нем все было верно. Вероятно, ей следовало поделиться деньгами с миссис Уитли, но очень уж этого не хотелось. Все-таки она их сама заработала.

Первой тишину нарушила миссис Уитли.

– Ты можешь предложить мне десять процентов, – любезно подсказала она. – В качестве комиссионных за посреднические услуги.

– Тридцать два доллара семьдесят семь центов, – подсчитала Бет.

– В «Метуэне» мне сразу сказали, что ты сильна в математике.

Бет кивнула:

– Договорились.

* * *

В итальянском ресторане им подали какое-то блюдо из телятины. Миссис Уитли заказала себе графин красного вина, потягивала его до конца ужина и курила «Честерфилд». Бет понравились хлеб и холодное, очень светлое масло. Еще понравилось деревце с настоящими апельсинами в кадке у барной стойки неподалеку от их столика.

Допив вино и затушив последнюю сигарету, миссис Уитли промокнула губы салфеткой.

– Бет, дорогая, – сказала она, – после праздника, двадцать шестого декабря, начнется шахматный турнир в Хьюстоне. Мне кажется, поездка в Рождество пройдет без проблем, поскольку народ будет сидеть по домам и уплетать кексики с изюмом или что там у них принято.

– Я в курсе, – кивнула Бет. Она уже прочитала анонс в «Шахматном обозрении», и ей очень хотелось поучаствовать в турнире, но Хьюстон был слишком далеко, чтобы тащиться туда ради премиальных шестисот долларов.

– Полагаю, можно добраться до Хьюстона на самолете, – бодро сообщила миссис Уитли. – Мы чудесно проведем зимние каникулы на солнышке.

Бет задумчиво доедала спумони ^[27].

– Хорошо, – сказала она. И глядя на мороженое, добавила: – Хорошо, мама.

* * *

Их рождественским обедом стала индюшка из микроволновки, поданная на борту самолета, а подарками – бесплатный бокал шампанского от авиакомпании для миссис Уитли и банка апельсинового сока для Бет. Это было лучшее Рождество в ее жизни. Самолет пронесся над заснеженными просторами Кентукки и в конце пути сделал круг над Мексиканским заливом. Приземлились они в тепле, под ярким солнцем. По дороге из аэропорта за окном автобуса проплывали строительные площадки; огромные желтые краны и бульдозеры отдыхали, замерев возле штабелей из балок и брусьев. Один из кранов кто-то украсил рождественским веночком.

За неделю до их отъезда из Лексингтона почтальон принес свежий выпуск «Шахматного обозрения», и Бет, открыв журнал, нашла там свою фотографию с Белтиком на дальнем плане в заметке под заголовком «ШКОЛЬНИЦА ЗАБИРАЕТ ЗВАНИЕ ЧЕМПИОНА КЕНТУККИ У МАСТЕРА ПО ШАХМАТАМ». Дальше была приведена нотация их партии, а в комментарии говорилось: «Зрителей изумило, сколь искусно юная шахматистка владеет тонкостями стратегии. Она продемонстрировала мастерство и уверенность, достойные игроков в два раза старше». Бет дважды прочитала заметку, прежде чем показала ее миссис Уитли. Та пришла в восторг. Недавно миссис Уитли продекламировала вслух статейку из лексингтонской газеты, воскликнув под конец: «Это потрясающе!» – но на этот раз читала про себя, а потом тихо и трепетно проговорила: «Это всенародное признание, дорогая».

Журнал миссис Уитли взяла с собой в Хьюстон, и в самолете они занимали время, отмечая турниры, в которых Бет нужно поучаствовать в ближайшие несколько месяцев. Условились, что одного турнира в месяц будет достаточно – миссис Уитли боялась превзойти, как она сказала, «лимит достоверности», если станет чаще писать записки о недомоганиях приемной дочери, да и перечень болезней так можно исчерпать. Бет задумалась, почему нельзя попросить у директора школы разрешение в открытую – ведь мальчиков из баскетбольных и футбольных команд отпускают на соревнования вполне официально, – но ей хватило благоразумия промолчать: миссис Уитли определенно доставляла удовольствие такая организация процесса, для нее это было как участие в заговоре.

В хьюстонском турнире Бет победила без малейших затруднений. По словам миссис Уитли, она «уже набила руку». В третьей партии ей пришлось согласиться на ничью, зато в финале она провела блистательную атаку и разгромила сорокалетнего чемпиона всего Юго-Запада ^[28] как мальчишку. На солнышке они понежились еще пару дней, сходили в Музей изящных искусств и в зоопарк. На следующий день после турнира фотография Бет появилась в газете, и на этот раз ей было приятно себя увидеть. В заметке ее называли вундеркиндом. Миссис Уитли купила три экземпляра, заявив, что собирается делать альбом, посвященный успехам дочери.

* * *

В январе миссис Уитли позвонила в школу, сообщила, что у Бет опять мононуклеоз, и они поехали в Чарлстон. В феврале были простуда и Атланта, в марте – грипп и Майами. Время от времени миссис Уитли общалась с завучем и с классной руководительницей Бет, но в подробности никто не вдавался. Некоторые однокашники, судя по всему, знали о достижениях Бет из газет, выходивших в других городах, или из разговоров с родителями, но школьное начальство об этом не упоминало. Бет совершенствовалась в игре по три часа каждый вечер между шахматными турнирами. В Атланте она одну партию проиграла, но все же заняла первое место в соревновании, а в двух других городах дошла до финала без поражений. Ей нравилось летать на самолетах с миссис Уитли, которая становилась веселой и словоохотливой благодаря мартини, который подавали на борту. Они болтали и вместе смеялись. Миссис Уитли рассказывала уморительные истории о стюардессах, обсуждала с Бет их летную форму в облипочку и яркий, неестественный макияж или перемывала косточки своим лексингтонским соседям. В такие моменты она делалась оживленной, забавной, откровенной, и Бет смеялась больше, чем обычно, и смотрела в иллюминатор на облака, проплывавшие внизу, и никогда ей не было так хорошо, даже когда в «Метуэне» она закидывала в рот по пять-шесть накопленных зеленых таблеток разом.

Бет полюбила отели и рестораны, она наслаждалась чувством радостного возбуждения от самого участия в шахматных соревнованиях, от продвижения вверх по турнирной таблице партия за партией, от того, что толпа вокруг стола, за которым она играет, растет с каждой ее победой. Теперь уже все участники турниров знали, кто она такая. И Бет по-прежнему была там самой младшей шахматисткой, а порой единственной представительницей женского пола. Возвращаться после этого в школу становилось все скучнее – мир вокруг сразу делался тусклым. Одноклассники обсуждали, в какой колледж идти по окончании старшей школы, некоторые даже выбрали себе профессии – две девочки, насколько ей было известно, хотели стать медсестрами. Бет в таких разговорах никогда не участвовала: она уже стала тем, кем хотела стать. Но ни о своих поездках, ни о репутации, завоеванной на шахматных турнирах, она никому не рассказывала.