Доктор заколотился, стараясь оборвать руки, которые вцепились в его горло. Он чувствовал, как пыль забивает ему горло и душит его.
— Это то, что вам нужно? — Сказал голос. Он был приглушен пылью, что охватывала голову Доктора.
Он почувствовал, как что-то зажато в его руке. Звуковая отвертка. Он вонзил ее в серый туман, что окружал его и услышал слабый звук активированного звукового устройства. Затем он снова смог дышать. Пыль исчезла, и рядом с ним стояла Бобби. Доктор радостно ей улыбнулся. Но не было времени на разговоры. Он вскочил на ноги и повернулся к монстру, что потянулась к нему, обволакивая ноги, словно туман. Кристалл а его толстой ее искрился и горел ледяным огнем. Свет от звуковой отвертки стал куда как светлее, и комната словно затряслась от звука, что исходил от нее.
Клинтон и Хендерсон забились в угол, оббиваясь от вездесущей пыли. Профессор опустился на колени у основной консоли и попытался защитить Лизу, что лежала там, свернувшись в защитной позе. Бобби стояла рядом с Доктором, повернувшись лицом к монстру.
Серое существо колебалось. Потом оно сделало еще один шаг вперед. Но его ноги не остановились, когда он коснулся пола, но продолжило идти, словно сделало шаг по лестнице, пока не рассыпалось на части, которые затем распались облаком пыли.
Доктор закашлялся, и смахнул пыль. Он шагнул прямо в туман, нагнулся и подобрал кристалл, который лежал в куче пыли на полу. Он слабо засветился в его ладони, а затем свет погас. Доктор подбросил кристалл в воздух, затем поймал его и сунул в карман пиджака.
— Вот и хорошо, — сказал он. — Волна отмены. Следует отсортировать выход, по крайней мере, пока. Пока я не смогу поместить его в изолирующий ящик. — Он обвел взглядом комнату управления, посмотрел на Долланда и Лизу, которые встали на ноги. Клинтон и Хендерсон осматривали комнату в изумлении и облегчении. Потом Бобби обняла его, и он рассмеялся. Комната вокруг них была полна пыли и грязи.
— Я думаю, — сказал Доктор, — что вам потребуется кто-то с огромными навыками по уборке. — Он нахмурился. — Пепел, к пеплу. Прах, к праху, — решительно сказал Доктор.
— У нас проблема, министр, — сказал брат Ардос.
Дракон медленно повернулся к нему. Он занимался подготовкой к отчету перед правящим советом Темных Наследников.
— Проблемы? — Эхом отозвался он.
— Кристалл вечности остановился, — сказал Ардос, ожидая самого худшего.
Но голос Дракона был спокойным, и полным контроля.
— Остановился? Что вы имеете в виду?
— Мне жаль, но…
— Что вы имеете в виду? — Повторил Дракон громче, но уже было невозможно понять его эмоции.
— Больше мы не можем обнаружить его выбросы.
— Вынесен за пределы диапазона?
— Нет, министр. Они прекратились на Луне.
— Значит ли это то, что кристалл настолько минимизировал выбросы, что мы не в состоянии их обнаружить?
— Нет, министр, — нервно ответил Ардос. — У нас нет ничего.
На несколько мгновение повисла тишина.
— Это невозможно, — сказал Дракон. — Только Варлос знает, как уничтожить кристалл. Никто не может остановить кристалл, если только не…
— Министр?
Голос Дракона был тихим, но решительным:
— Мы можем получить сообщение от агента?
Ардос кивнул.
— Мы по-прежнему можем отослать сообщение агенту, и оно дойдет до Луны. Это получится быстро.
— Скажите агенту, что кристалл перехвачен могущественным врагом, который знает, как блокировать силу кристалла. Скажите агенту, что ничто не должно его сдерживать. Если придется применить крайние меры, то так тому и быть. Мы должны вернуть кристалл вечности, чего бы это не стоило.
Ардос поклонился и поспешил из комнаты. Он создал агента, и он знал, на сто тот способен. Кто бы не взял кристалл, он скоро будет мертв.
10. Смертельный приговор
Хранилище было маленьким и совершенно обычным ящиком, не намного больше самого кристалла. Вихревой циркулирующий шаблон был сделан из какого-то странного металла. Кристалл лежал на пурпурном бархате. Доктор посмотрел на него, и закрыл крышку на совершенно простую застежку.
Доктор сбалансировал поле на консоли ТАРДИС. Он был уверен, что это именно тот кристалл, который когда-то направил ТАРИС к Луне. Он должен быть невероятно мощным. Внутри кристалл может творить все, что угодно, только толку от этого не будет. Ящик абсолютно герметичен. И Вселенная не будет так переживать о нем.
Следующей задачей Доктора было послать за помощью. Он открыл канал связи через системы ТАРДИС и послал шифровку, которую Клинтон записал для него. Коммуникации базы были настолько забиты пылью, что требовали капитального ремонта.
В ТАРДИС кристалл может быть в безопасности. Рука Доктора колебалась над главным рычагом. Он уже собирался покинуть Луну. Повод был — кристалл интриговал его, и он хотел изучить его в безопасности. Уйдет время на то, чтобы выяснить, кто направил его туда, и почему. Но он долен был проверить, как себя чувствуют его новые друзья, и сказать им, что помощь уже в пути. Он не мог просто послать им сообщение из-за состояние коммуникаций базы.
Прежде, чем уйти, он установил аппаратуру. Нет причин того, чтобы откладывать анализ из-за его отсутствия.
Долланд с энтузиазмом пожал Доктору руку:
— Это было просто прекрасно, — сказал он.
— О, и для меня тоже, — сказал Доктор. — Это всегда поднимает настроение. — Он усмехнулся. — И это просто прекрасно.
Хендерсон и Клинтон пожали Доктору руку слишком сильно.
— Спасибо, — сказал Хендерсон, — за все.
— О, ничего особенного не произошло. Просто ерунда.
— Хорошо, что мы встретились, Доктор, — сказал Клинтон. — Извините, если это было слишком беспокойным.
— Разве? — Доктор пожал плечами. — Так всегда, когда я рядом.
Лиза быстро обняла Доктора.
— Спасибо, — тихо сказала она.
— Это было удовольствием, — сказал Доктор, так же тихо. Затем он чуть не был сбит с ног объятиями Бобби.
— Осторожно, — сказал Доктор замученным голосом. — Думаю, мне нужен перерыв.
— Не тебе, — сказала Бобби, со слезами на глазах.
— Нет, ну, может, нет, — признался Доктор. — Позаботься о себе, — сказал он ей. — Думаю, помощь уже не за горами.
— Багги уже здесь, — сказал Клинтон. — На самом деле, Доктор, ты можешь выбраться обратно довольно быстро. Один из них погрузил вашу синюю будку, кажется, они планируют перевести ее. — Он повернулся к Доктору. — Все хорошо?