Иностранец ищет жену - читать онлайн книгу. Автор: Марина Багирова cтр.№ 77

— Удивлена? — ухмыльнулся мужчина. — Я давно знаю правду, ты сама дала мне подсказку.

Он заставил её придвинуться еще ближе, его рука на её шее, в его глазах — ярость, в её — страх. Эрих удерживал её осторожно, но давал понять — дернешься, и пострадаешь.

— Кулон, — немец заботливо провел подушечками пальцев по её щеке. — На той девчонке, что ты мне подсунула, был твой кулон. Он был на тебе во время нашей первой встречи. Я не сразу это понял, лишь когда выпроваживал девчонку из дома. Она плакала, пыталась меня поцеловать, обнять. В какой-то момент девчонка резко дернулась, и побрякушка выпала из её рук. Я еще подумал, почему она в такой момент украшение в руках держит, а потом прочитал ауру украшения, и понял, что девчонка интуитивно тянулась к столь энергетически заряжённому предмету, искала у него подпитки.

София закрыла глаза. Вот и все, конец…

— София… посмотри на меня.

Она вынуждено открыла глаза. И удивилась тому, что в глазах этого жестокого мужчины увидела… нежность.

— Я провел несколько дней, вспоминая, где мог видеть это украшение. А потом вспомнил… В тот вечер, когда я решил приготовить нам ужин. Ты ведь помнишь тот вечер, не так ли?

Она лишь кивнула. Непрошенные слезы вырвались на свободу.

— Не плачь…

Эрих отпустил её горло, погладил скулу, заправил прядь волос.

— После того ужина я вернулся к себе в комнату, и мне впервые за долгое время было так спокойно, так хорошо… Думая о тебе, я не мог прекратить улыбаться. Осознание, что это твое украшение, пришло внезапно, будто я давно уже знал об этом, но не хотел признавать. София…

Её накрыло осознание, что он не видит в ней Тамары. Не видит и никогда не видел, в отличии от Марка. Для Эриха она, в первую очередь, София Коваль.

— Ты помнишь тот вечер? Как хорошо нам было? София… ты понимаешь, что я просто не выживу без тебя?

Его признание огорошило. Она не знала, что ответить, а он ждал. Ждал!

— Эрих… Ты меня почти не знаешь, — с мольбой. — Вспомни, как ты ко мне относился, когда мы только познакомились! Ты ненавидел меня!

— Глупая, глупая София, — он нежно очертил её скулу. — Я влечение к тебе испытал, которое не мог заглушить доводами рассудка. Я знал, что не имею права к тебе приближаться, что разрушу тебя, и от этого бесился еще больше. Ведь я думал, что ты — не моя сафрон, а значит близость со мной рано или поздно начала бы тебя разрушать. Ты ведь помнишь раны на тех девушках, которых ты для меня находила? Я не хотел, чтобы с тобой случилось нечто подобное…

Он прикоснулся щекой к её щеке. Вдохнул её запах.

— Как бы я хотел познакомиться с тобой в ресторане, или на улице. Завести разговор, легкий, необременительный, пригласить на ужин, гулять по городу, твоему или моему, но…

«Но это не про нас…» — подумала София с непонятной горечью.

— София…

Он резко дернул её на себя, посадил себе на колени, погладил спину.

— Эрих, пожалуйста… не нужно… — Она вяло попыталась оттолкнуть его.

Немец был намного сильнее… и София не надеялась на то, что сможет его остановить. Да и в то, что её просьба подействует, тоже не верила.

— Неужели я так тебе противен? — он провел кончиками пальцев по её шее.

— Нет, но…

— Но что?

Ей хотелось прошептать: «Но ты не Марк. То, что я чувствую к нему — намного сильнее» …

София не рискнула дать такое объяснение, но он рискнул прочитать правду в её глазах.

— Но быть со мной ты не хочешь… — прозвучало тоном смертного приговора, — и никогда не захочешь.

Это был конец! Это конец! Конец!

Паника отражалась в глазах, в дрожащих губах!

Что он предпримет теперь, зная правду? Убьет?! Ведь говорил же, что не отпустит.

Чертов Эрих Нойман будто мысли её читал!

— Думаешь, я тебя убью? — Продавливает смешок. — За жизнь опасаешься? Как же плохо вы меня знаете, госпожа Коваль.

Женщина молчала. Он заглядывал ей в глаза, и (так ей казалось) чего-то ждал. София не знала, чего именно, и это пугало.

— Поцелуй меня! — ухмыльнулся. — Давай же, София, Марка целовала, и меня сможешь.

Не дожидаясь ответа, мужчина притянул её к себе, и принялся целовать.

Его рука погладила её спину, затем полезла под кофту. Все, что ей оставалось — терпеть.

Он целовал напористо, властно, а она … отвечала. Не до конца понимая, почему это делает. Страх? Рефлекс? Чувство самосохранения?

София не вкладывала в поцелуй эмоций. Она всего лишь поддавалась более сильному противнику. А в голове билась примитивная мысль: смягчит ли его этот поцелуй? Передумает ли он причинять ей боль?

В какой-то момент Нойман резко её от себя оттолкнул.

Женщина стукнулась об дверцу машины и пораженно затихла. Она не понимала, почему он так себя вел. Быть может, оскорблен, что она не горит желанием его целовать? А чего он ожидал?! Она старается его не злить, чего еще он от неё хочет?!

— Надоело! — прохрипел Нойман, его пальцы бездумно обхватили руль. — Твой защитник уже почти на месте, пора наконец-то во всем разобраться.

— Кто?! — Сердце, казалось, рухнуло в пятки.

— Догадайся, Софийка, — и кривая ухмылка. — Вижу, что догадалась.

У нее перехватило дыхание.

— Эрих, что происходит. Что бы задумал?

— Вот и увидишь! — Пауза, а следом еще одна кривая ухмылка. — За него переживаешь? Правильно делаешь, тебе есть о чем переживать.

Она оглянулась, в заднем окне открывалось прекрасное обозрение безлюдной трасы. А затем… на её глазах из-под земли полез туман. Такой густой, казалось, и не туман это вовсе, а теплое парное молоко.

Следом из тумана вынырнуло знакомое авто.

— А вот и непрошенный гость.

Какое-то время Эрих задумчиво разглядывал пассажирку, затем вышел из машины, обошел авто, открыл дверцу с другой стороны, и вытащил Софию из автомобиля. Схватил её за плечо.

— Эрих, что ты…

— Не дергайся! — приказал, с кривой ухмылкой наблюдая, как из притормозившей машины выходит Марк.

София бросила взгляд в его сторону. Марк был напряжен, его сосредоточенный взгляд бегал от старшего брата — к ней, и обратно. Никогда еще не доводилось ей видеть Марка… паникующим.

«Нет, это не паника… Он растерян! И он боится своего брата. Что ж, дела действительно плохи».

— Не трогай её, Эрих, — Марк замер у своей машины, что остановилась в трех метрах. — Не трогай, я виноват, со мной разбирайся!