Схватка - читать онлайн книгу. Автор: Евгений Шепельский cтр.№ 33

Улочки, по которым шли, окончательно приобрели трущобный вид. Покосившиеся дома и трактиры, жалкие лавчонки с подслеповатыми окнами сопровождали нас. Мостовая превратилась в грязную тропу. Ободранные дети играли в грязи с ободранными псами. Матросы, что пропивали жалование в здешних кабаках, выглядели совершенно истасканно и точно так же выглядели местные шлюхи.

Нас обогнал какой-то бородатый прощелыга в старом матросском костюме — коротких, до колен штанах, куртке из серого сукна и черной шапочке. Мы свернули на улочку, которую указала Атли, и увидели, что прощелыга, подперев косяк запертой двери, играет на крыльце в куклы с таким же, гнусного вида пожилым оборванцем. То есть — играли в куклы они оба! Прощелыга шевелил короткими пальцами и маленькая нагая кукла из дерева вздергивала руками и ногами на шарнирах в странных, но, так мне показалось, осмысленных жестах: вправо, влево, вверх, вниз; трепетали тонкие серебряные ниточки. Марионетка выплясывала танец, за которым внимательно следил пожилой оборванец. В руке его тоже была кукла, но пока она не шевелилась, руки и голова — безликая, как болванка для парика — обвисли. Странное представление… Более чем странное!

Мы прошли еще квартал. Я зацепил пожилого оборванца боковым зрением, чисто случайно. Он стоял в темном переулке перед группкой таких же достойных людей, а в руках его была крохотная деревянная марионетка! И она плясала, вымахивала руками и ногами, дергала безликой головой, повинуясь движениям пальцев кукловода!

Я замедлил шаги, но Атли дернула меня за рукав:

— Чуточку прыти, ротозей!

— Куклы… Ты заметила? Взрослые люди играют в куклы!

— Двигай, Торнхелл! Это немой язык.

— Что?

— Немой язык. Язык Страдальцев.

— Страдальцев? Кто такие Страдальцы?

— Торнхелл… — Интонации у нее были как у Амары, не раз объяснявшей мне реалии Санкструма. — Страдальцы — крупная припортовая банда Норатора. Э-э, как их тут называют — мазурики. Они не скрываются, потому что думают, что ты не понимаешь смысла их действий… А может, пугают, гонят нас на охотника, х-хо!

— Они сообщают друг другу, что мы идем!

— Х-хо-хо! Ну точно!

— Ты понимаешь их язык?

— Нет. Но я знаю, что он существует. Ты знаешь, куда легче бежать с каторги Санкструма в горах Тервида? В Степь… У нас в Степи гостили и Страдальцы, и Палачи, и Печальники… У каждой банды Норатора свой немой язык. Мы кое-что знаем, но мне было недосуг учить все это… Нет, мне это неинтересно. Просто не обращай внимание на этих дурачков. Пойдем! — Она чихнула. — Тут ужасные запахи!

Как же хорошо вы подготовились к вторжению… Вы знаете даже мелочи совершенно, казалось бы, необязательные, но, тем не менее, вы их изучили. Я не удивлюсь, если вам известен реальный годовой доход в казну Санкструма! Сумму в пятьдесят тысяч вы не с потолка взяли! Но только вы не могли предположить, что все деньги, что поступают в казну империи, тут же разворовываются властью.

Нас вели, передавая сообщения танцующими марионетками. Страдальцы делали вид, что нас не замечают, а мне было страшно — им ничего не стоило прибить нас прямо вот тут, на кривых припортовых улочках. Но, насколько я понимал, неизвестный заказчик хотел приморить меня в строго выбранном месте и так, как хотел именно он, а Страдальцы просто получили заказ работать загонщиками.

Хорошо, что я не взял с собой переодетых Алых, иначе Страдальцы наверняка бы их засекли. Я чувствовал за спиной десятки взглядов, но упорно не оборачивался.

Спустились сумерки. Вдали погромыхивало, тучи неумолимо наползали на город. Я нервно сжимал и разжимал кулаки.

Внезапно дорогу нам заступил человек в чем-то, что могло сойти в сумерках за пристойные куртку и штаны, перешитые не по росту, и оттого вздутые и перекособоченные.

Человек выставил ладонь, останавливая нас. Карман его куртки оттопыривался и оттуда свисали тонкие серебряные ниточки, увенчанные колечками, куда продеваются пальцы.

Страдалец задушевно улыбнулся, показав бездонные космические дыры в череде верхних зубов, и завлекающее взмахнул рукой.

Глава шестнадцатая

Я старательно избегал выказывать страх, но сердце прыгало, и руки легонько начали дрожать.

Местный криминал повел нас какими-то тропами все ниже и ниже, в самые глубины ада. Я сообразил, что ведут нас, скорее всего, не к «Пескарям» («Пескарики» дрянские, пиво рыбой пахнет» — так приписал Шутейник на карте), что трактир — банальная обманка, на случай, если я зашлю или хотя бы попробую заслать туда людей заранее. Или все-таки ведет в «Пескарей», но путает следы? Но я готов к тому, что трактир — обманка. Главное, чтобы попытка убийства архканцлера состоялась, все же, в самом порту, или в ближайших окрестностях.

Запахи в этой клоаке и правда были скверные. Вонь отбросов, тушеной капусты и жареной рыбы сплеталась в какой-то гнусный колючий клубок. Даже меня тошнило. Атли постоянно чихала и вполголоса бранилась, стараясь делать голос хриплым, мужским. Страдалец не вел и ухом, ни разу не обернулся, только манил рукой. Был он стрижен наголо, по складчатому затылку текли струйки пота. Нервничал, видимо. Это было хорошо. А то я уж подумал — Страдальцы совершенно не умеют пугаться.

Камни, доски, вязкая грязь, ни единого деревца. Прохожих на улочках мало, зато в спины давит уже не один десяток глаз. Но не хочу оборачиваться. Сделать так — выказать страх. Идем мимо ветхих домов, у дверей которых сидят разнообразные оборванцы, нищие, старики с изможденными лицами… Тут ютятся обездоленные, обозленные на жизнь люди… Те, кого вытолкнули сытые кварталы наверху. Везде, в самых преуспевающих странах мира, даже на Земле, даже в самых развитых странах есть такие кварталы и такие люди… Зазеркалье, изнанка, куда не суются деловые и успешные, куда и я не совался и никогда бы не сунулся, если бы не обстоятельства.

И хоть бы один стражник завалящий попался нам по пути. Не-ет, стражники сюда не заглядывали — смысл? Тут нельзя получить мзду со шлюх или торговцев, а, напротив, риски расстаться с собственной головой необычайно велики.

Наш провожатый кинул в рот что-то и принялся мерно работать челюстями, это было видно даже со спины, по тому, как заходили его хрящеватые, не вполне человеческие уши. Встречный ветер донес струйку запаха. Чудо. Местная дурь, которой меня пытались накормить в первый же день моего вселения. Здравствуйте, брат Аммосий и брат Сеговий, давно не виделись! Ох, и примусь я за вас, производители дури, и мало вам не покажется, дайте мне только выжить и расправить крылья!

Проходим мимо какого-то заведения… Вижу толстые, освещенные изнутри желтым стекла с крестовинами свинцовых переплетов. К одному такому стеклу прилепилась искаженная увеличением рожа, совершенно нечеловеческая, и, выпучив глаза, провожает таким взглядом, словно нас ведут по меньшей мере на плаху. По-моему, это пожилой хогг… А пространство вокруг — замершее, мертвое перед грозой, перед смертоубийством архканцлера. Господи, может, тут, в этом мертвом пространстве, где время как бы застыло, и парочка эльфов сохранилась? Тех, что покинули Леса до момента всеобщего заражения? Я бы порасспросил их, как мне выполнить задание, полученное из уст чудовищного младенца, сотканного из червезмей эльфийской тоски, как уничтожить Леса Костей, которые не поддаются корчеванию и огню.