Рузвельт - читать онлайн книгу. Автор: Дилан Лост cтр.№ 16

— Как это ушел? — недоумевала Кара.

— Вот так.

— Просто ушел в закат, как ковбой? И не поцеловал тебя, как Хан Соло перед заморозкой? Не сказал «Эй, Рузвельт, у тебя отличная задница в пижамных шортах»?

— Нет, — смутилась я. — Не такая уж у меня и отличная задница.

— А вот и нет. Задница у тебя, что надо, — подмигнула подруга. — Даже в щеку не поцеловал? Не пытался расстегнуть лифчик, когда обнимал на прощание?

— Нет!

— Боже, — выражение лица Кары приняло траурный вид. — Только не говори, что на тебе опять был тот спортивный нерасстегивающийся лифчик.

Мое открытое игнорирование послужило ей ответом.

— О, милая, — подруга приободряюще обняла меня за плечи. — Ну ничего, секреты этой чертовой Виктории все равно преувеличивают. Все, включая твоего паренька, знают, что она та еще потаскушка.

— Он не мой парень, отстань, — я стряхнула ее руку, заметив, что Кара готова рассмеяться. — Просто я надеялась, что хоть раз в жизни у нас дома будет не зоопарк. Миссис Лукас рассказала, как я в детстве чуть не прострелила ей бедро дробовиком, который нашла у нее в серванте.

— Ну в самом деле, Тэдди, нельзя лезть в чужие серванты!

— Ты меня не успокаиваешь.

— Да как же ты не поймешь, подруга, — Кара обвила вокруг меня свои худые руки и сжала в удивительно крепких объятиях, звучно целуя в щеку. — Ты никуда не денешься от своей чокнутой семейки. И от меня ты никуда не денешься. И боже тебя упаси деться куда-то от Хайда! Этот невротик начнет строчить тебе слезливые смс-ки. А вообще, мы все психованные, и если кто-то из твоего нового окружения не сможет принять нас такими, то даже не знаю, — она пожала плечами, — наверно, придется подвесить его на огромном крюке для мяса и тушить сигареты об его соски.

— Ты сегодня необычайно милосердна, — рассмеялась я.

— Я бросила Шона, так что это у меня такое игривое настроение, — она улыбнулась и начала тереться об меня носом.

Я начала истерично хохотать, когда она повалила меня на барный стул и начала целовать меня в обе щеки. И пока Кара лобызала мое лицо, устраивая отличное шоу всем извращенцам, сидящим в зале, я успела смириться.

Даунтаун живет где-то там, в абсолютно другом измерении, за стеной стереотипов и предрассудков, где правят другие люди, традиции и законы. Ему никогда не стать частью той жизни, нелепость которой я уже привыкла не замечать.

Ведь Кара была права — моя семейка была сплошным сборищем психов. И мои друзья тоже, да и я сама заодно.

Как выбросы Джона Сины на чемпионате мира, как прикиды Леди Гаги на всех музыкальных премиях, как Деннис Родман, когда он заявил, что женится на самом себе.

Как чертов Мэрлин Мэнсон.

Мы все. Абсолютно и бесповоротно.

Чокнутые.

Разве может кто-то вроде Даунтауна с нами справиться?

Время близилось к шести вечера, когда мы с Карой на велосипеде добрались до дома. Уже прислоняя свой двухколесный транспорт к перилам на крыльце, мы услышали громкую ругань и долбежку, раздающуюся изнутри.

На кухне, где, по всей видимости, прошелся ужаснейший природный катаклизм, мы обнаружили Хайда, стоящего на одной из кухонных тумб. В руках — отвертка, в зубах — сигарета, на лице — улыбка, которая мне совсем не понравилась.

— Привет, медвежонок, — он повернулся к нам с абсолютно будничным выражением лица.

Хайд не звонил и не писал, и вообще никак не давал о себе знать с того дня на парковке, когда он признался мне, что он гей. Я так переживала, что не находила себе места. Кара говорила, что ему нужно было время, чтобы «во всем разобраться». Но я как всегда накручивала себя, уверенная, что он просто больше не хочет быть моим другом.

Наконец увидеть друга, конечно, было огромным облегчением. Но это не изменяет факта, что он занимался какой-то подозрительной деятельностью на нашей кухне.

— Что здесь происходит? — спросила я, оглядывая передвинутую мебель, перевернутый обеденный стол, наставленные друг на друга табуретки и постеленные на пол газеты.

— Вытяжка у вас совсем хреновая.

— Это еще что зн…

Не успела я закончить предложение, как он оторвал решетку от стены вместе с саморезами, на которые она была прикреплена. Из дыры в вытяжке вывалился огромный ком пыли и паутины, отчего мы все закашлялись.

— С чего это ты начал волноваться о нашей вытяжке? Никто к ней не притрагивался уже лет тридцать. — спросила я, пройдя к неработающему холодильнику.

Хайд догадался отрубить электричество во всем доме.

— Оно и видно, — чихнув, пробормотал он. — На кухне невозможно курить. Тут теперь как на «Шоу с Джонни Карсоном» в шестидесятых.

Мы с другом одновременно перекрестились, а Кара, глядя на это, закатила глаза.

У нас с Хайдом был собственный пантеон богов, и имя Джонни лично нами было занесено в Лику Святых. Яростно проповедуя свою религию, мы считаем богохульством упоминать таких великих людей в суе.

— Я скоро не смогу разглядеть, что там творится в вырезе Кары, а это серьезно, потому что цвет ее лифчика обычно может определить даже больной амоврозом.

— Иди к черту, Хайд. — равнодушно бросила подруга.

— Я тоже тебя люблю, крошка. Отличный пуш-ап. — послав воздушный поцелуй, он протянул ей свою недокуренную сигарету, мешавшую ему заниматься делами.

Хайд начал прочищать вытяжку, стряхивая весь мусор в раковину, пока я доставала себе яблочный сок.

— Эй, Джул, ставь шланг! — он постучал в окно моему брату, перелезающему через забор заднего двора соседей.

— Вы подключаетесь к вытяжке Брайтонов? — полюбопытствовала Кара.

— Их собака вечно лает как резанная, так что пусть от этой кучки недоумков будет хоть какая-то польза, — входная дверь хлопнула и явила нам Джека, молча прошествовавшего к холодильнику.

Без лишних слов он достал себе бутылку пива, открыл ее о торчащий край раковины и, не обратив никакого внимания на все происходящее, вышел из другого входа.

В этом весь Джек — никогда не здоровается, не прощается, не извиняется, не устанавливает ни с кем зрительный контакт. Иногда кажется, что у нашего паршивого кота Тони больше социальных навыков, чем у него.

Для меня все еще секрет, как это Джек может быть геем с двадцатилетним стажем, если он является практически самым бесчувственным и толстокожим человеком, которого я когда-либо знала, и как Чарли смог провести с ним так много времени и не задушить во сне подушкой.

Родители всегда больше напоминали мне двух лучших друзей, нежели влюбленную пару, они не держались за руки, не ходили на свидания, не отмечали годовщины знакомства, у них даже ласковых кличек друг для друга не было. Максимум, на что они способны, так это на редкие крепкие объятия. Я знаю, что они просто не любят все эти стереотипы, сложившиеся о людях нетрадиционной ориентации, но навящивая мысль о том, что мои отцы просто притворяются геями, все же прокралась в мою голову, и я никак не могу от нее отделаться.