Неизвестные QUEEN. Моя жизнь с величайшей рок-группой XX века - читать онлайн книгу. Автор: Питер Хинс cтр.№ 16

– Желаю вам отличного дня.

Почему у меня должен быть отличный день? Америка – свободная страна, я что, не имею права немного погрустить? Да и чашка американского чая не шла ни в какое сравнение с нашим национальным напитком.

Несмотря на все различия, американская еда очень привлекала молодого приезжего парня, у которого вкус пока еще не сформировался, зато желудок был луженый. То были семидесятые, когда изысканным ужином в ресторане считался бифштекс с картошкой фри в «Берни-Инн». Не техасский бифштекс, который свешивался по краям тарелки, словно ковбойское седло, а если вам удавалось съесть его целиком, то второй вы получали бесплатно.

Дома наш опыт общения с гамбургерами ограничивался «Уимпи-Баром», и в сравнении с американскими гамбургерами они в самом деле были очень хлипкими! ^[10] Я никогда не видел и не пробовал таких хороших гамбургеров. И таких больших. Их приходилось держать двумя руками, а подавали их с жареной картошкой, салатом и знакомыми приправами, а также какими-то подозрительными длинными, пахучими и шишковатыми зелеными штуками по сторонам. Лучше их и не трогать!

Когда американские промоутеры предложили Фреду гамбургер в качестве обеда для группы, он ответил со своим обычным апломбом: «Гамбургер? Вы должны принести мне бифштекс!»

И они принесли.

Переходим к десертам…

В Америке субстанция, известная англичанам как «желе», называется «джелло». Обычно «джелло» подают на детских вечеринках, но однажды оно оказалось в весьма неожиданном месте – в ванне одного из номеров «Холидей-Инн». Одним теплым летним вечером 1980 года в Чарльстоне, штат Западная Виргиния, местная девчонка, которую пригласили в номер к технику для ночных забав, призналась, что всегда хотела лечь голой в ванну, полную желе с вишневым вкусом, и дождаться, пока оно не загустеет. А потом покрыть этот «десерт» взбитыми сливками.

Не желая разочаровывать юную леди, мы быстро позвонили в местный таксопарк и отправили водителя в супермаркет «Севен-Элевен» с пачкой долларов и подробной инструкцией – он должен был обязательно взять чек…

Пока наш таксист занимался покупками, игривая девушка попросила привязать ее к стулу ремнями-липучками, которыми мы обычно закрепляли провода на концертах.

Потом мы позвонили диджею местной рок-радиостанции и стали вести прямой репортаж о наших гостиничных похождениях. Будучи порядочным парнем, он объявил, что юным леди, которым очень хочется повеселиться с техниками Queen, нужно обращаться в «Холидей-Инн» по такому-то адресу.

Отправив озадаченного таксиста восвояси с щедрыми чаевыми и пропуском на завтрашний концерт, мы налили теплую ванну, чтобы растопить желе. Когда этот процесс завершился, наша красотка залезла в ванну и расслабилась, и мы все стали ждать, пока желе не затвердеет.

Этой историей вряд ли гордилась бы моя мама, да и то, как я отметил свой 21-й день рождения на американской земле, ее тоже вряд ли впечатлило бы. 23 января 1976 года в «Холидей-Инн» в Уотербери, штат Коннектикут, я получил «ключ от двери» ^[11] и много чего еще. Стояла суровая восточноамериканская зима; гостиницу и театр «Пэлэс», где проходили репетиции перед грядущим американским туром, окружали огромные сугробы. Все, даже сами Queen, жили в «Холидей-Инн» – лучшей гостиницы в Уотербери просто не было. Я не знаю, о чем думал Фред, бегая из гостиницы в зал и обратно в короткой меховой куртке и обтягивающих атласных брюках. Техники носили термобелье. Брайан, как всегда, носил деревянные башмаки, и я не раз видел, как он, спотыкаясь и скользя, семенил к спортивному двухместному «Вольво-PlSOOS» – на таком же ездил Саймон Темплар в сериале «Святой». Брайан взял напрокат такую же машину, какая была у него в Лондоне – разве что другого цвета. Эта машина принадлежала Чаку, одному из американских техников-осветителей, и они с Брайаном часто обсуждали ее достоинства.

Как самый младший из всей команды, я постоянно становился жертвой розыгрышей, и на двадцать первый день рождения ждал худшего. Но в результате вышло, что я сам себя разыграл.

В баре меня угостили немалым количеством бренди и имбирного эля. Я тогда пил мало, так что меня быстро развезло, и я начал изводить гитариста, мирно игравшего кантри в углу зала:

– ЭЙ, ПРИЯТЕЛЬ! Можешь сыграть песню Yes «Close То The Edge»? Ну давай! Ты ее знаешь?

Ухмыляющиеся коллеги подсовывали мне все новую выпивку, так что я вскоре рухнул лицом на ковер, и Кристал, мой сосед по комнате, дотащил меня до кровати.

Тут же уснув под действием алкоголя, через несколько часов я проснулся, и меня ужаснейшим образом стошнило у кровати. Ночь вышла жуткой: я метался, ворочался и изо всех сил пытался справиться с жуткой головной болью, распростершись по всей длине большой гостиничной кровати и измяв все постельное белье.

Ковры в американских гостиницах были печально знамениты высоким содержанием нейлона, который часто накапливал немалый заряд статического электричества, и, когда вы дотрагивались до металла (например, вставляли ключ в дверной замок или вызывали лифт)… бах! Вас сильно било током, вы даже видели большую белую или синюю искру.

Я метался по кровати, изнывая от боли и ковыряя одной ногой ворсистый ковер. Повернувшись на другой бок, я случайно коснулся ногой металлической спинки кровати… БАБАХ! Мощный заряд статического электричества вышвырнул меня из постели прямо в лужу, исторгнутую мной из желудка. Ужасно.

Я дополз до душа, чтобы отмыться. Несомненно, хуже я еще никогда себя не чувствовал. Несмотря на то что я попытался немного прибраться, мне все равно было еще и очень стыдно перед горничными. На нетвердых ногах я спустился в кофейню, где меня тут же поприветствовали улыбающиеся коллеги.

– Ну что, каково это – взрослая жизнь, а, Рэтти?

– Ужасно, блин, – только и сумел выдавить я.

– Выпей кружку молока. Оно успокоит желудок.

Подошла официантка и как всегда во все горло спросила:

– Что тебе-е-е принести, дорого-о-о-о-о-ой?

– Стакан молока. Просто молока. И еще мою юность, – простонал я.

Увидев, в каком я состоянии, она без лишних вопросов принесла молоко.

Я осторожно, маленькими глотками начал его пить; остальные по-прежнему бросали на меня самодовольные взгляды. Я почувствовал, как молоко течет по пищеводу и запускает непонятную биологическую реакцию с непредсказуемым результатом. И тут без всякого предупреждения рядом со мной поставили поднос с чьим-то завтраком – яичница с беконом, сосиски, жареная картошка, блины, вафли, сироп и тост с джемом.

От одного вида и запаха у меня едва не помутился рассудок (и не только рассудок), так что я тут же сбежал из-за стола. Схватив чек за молоко, я умудрился даже добраться до кассирши, но там меня стошнило на чек и кассовый аппарат. Протянув ей мокрый и липкий чек и еще более мокрые и липкие деньги, я жалким тоном проговорил: «Сдачу оставьте себе». Доковыляв до кровати, я поклялся больше никогда не пить.