Ну, здравствуй, муж! - читать онлайн книгу. Автор: Татьяна Абалова cтр.№ 82

— Пусть меня покарают боги, если я, а не она, последний из рода Читающих письмена, — Фар поверил сам и убедил в этом брата. После того, как в ректорате Кендик указал на висящий на стене портрет лорда Дафоя, сомнения полностью отпали. Сходство между дедом и внуком оказалось поразительным — достаточно первому сбрить бороду и прибавить на голове волос.

— Выходит, Алекс наша сестра?

— Нет, девчонка самозванка. У нашей матери никогда не было дочери. И не могло быть — вы с ней родились с разницей в три месяца. Кендик показал мне документы мошенницы.

— Тогда кто же она?

Открытие, что лже-Дафой знает политическое устройство Песчаного Хаюрбата, ввело братьев в еще большее сомнение. Ну не могли о Гиенах шептаться на ярмарке у эльфов! Оборотни из северных оазисов были слишком молодым кланом, еще ни разу не участвовавшим ни в одной схватке, а закрытое королевство строго хранило свое тайное оружие.

Именно для чистоты эксперимента (вдруг Алекс и на самом деле бастард Краста Дафоя) Раф подсунул ей книги на разных языках, но тут братья потерпели неудачу — она легко прочла названия, что косвенно доказывало, что девчонка все-таки имеет отношение к роду Читающих письмена. Спустя несколько дней, когда Фар и Касс уже точно знали, что перед ними самозванка, и в отношении языков все встало на свои места: оказалось, что Алекс носила строн полиглотов из рода Меняющих лики, а, значит, легко перенимала новые навыки.

— Если бы не Вари-даг, мы до сих пор терялись бы в догадках, — Касс с балкона третьего этажа наблюдал, как Алекс с Дюшей бегут по переходу.

— Ты отцу написал?

— Он приказал не трогать танцовщицу.

Последовавшие вскоре события сильно озадачили братьев: из комнаты Алекс вынесли труп одного из телохранителей Великой Даюри. Хаюрб противоречил сам себе? Сказал не трогать и тут же наслал убийц?

— Нет, это не он. Старуха.

— Моя бабушка сошла с ума? — Кассилий злился. Он ненавидел, когда кто-то из дворца принимал решения в обход принца. — Зачем ей убивать какую-то беглую рабыню?

— Я слышал, это Даюри-дан помешала твоему отцу жениться на землянке.

— Бабушке следовало написать мне, и я сам свернул бы Шаше шею.

Вот это равнодушие к чужой жизни и страшило Фара. Сам он не был таким, и вряд ли всадил бы в глаз Гиены нож, и уж тем более не задушил бы старичка-артефактора. Касс удивлял его своей жестокостью. Весь в отца? Да, Хаюрб мог в порыве гнева убить, но он воин, на воспитание которого был потрачен не один десяток лет, а тут совсем мальчишка…

— Я предан отцу, — Касс укладывал в мешочек черный камень. Он собирался отправить его с летучей мышью — пусть знают, что агридцы скоро докопаются до истины. — Я предан Хаюрбату. Надо будет, я и глазом не моргну, уничтожу любого человека, вставшего на нашем пути.

— Его Величество не позволит убить Шашу. Она его козырная карта.

— Сейчас, когда Алекс жена Гаррона Цессира, все козыри в руках агридцев, — Касс скривился. Его переполняла ненависть ко всем этим напыщенным отпрыскам родовитых семейств. Насмотрелся на них в академии.

— Вот увидишь, твой отец сам явится за ней и предъявит права. Ты забыл? По законам Хаюрбата человек, женившийся на чужой рабыне, сам становится рабом. Или Гаррон подожмет хвост и отдаст Шашу ее хозяину, или получит Ярмо раба. А его магия столь сильна, что намертво подчинит даже самого сильного мага. Лорд Цессир сделал большую глупость, разрешив сыну взять в жены наложницу отца.

— Хаюрбат ждет открытое противостояние с магами Агрида из-за какой-то рабыни? — в очередной раз фыркнул Касс. — Проще ее убить. На худой конец выкрасть. Зачем поднимать шум? А дома ошейник подчинения быстро выбьет из нее всю дурь.

— Убить, убить, убить… — Фар поморщился. — Откуда в тебе столько жестокости, брат? Тебе не страшно видеть кровь на своих руках?

Кривая ухмылка младшего подтвердила опасение, что убийство для него сделалось обычным делом.

— Лишать человека жизни страшно в первый раз. Поверь, Вари-даг в моем списке даже не второй.

— Когда ты стал таким?

— Тебя слишком давно не было рядом со мной. Ты и не заметил, что твой младший брат превратился в мужчину.

— Да, я очень сожалею, что оставил тебя и уехал в Агрид. Меня не оправдывает даже то, что я удалился не по собственной воле. И…многих ты лишил жизни?

— Достаточно. Мне позволили охотиться на беглых рабов. Ни один не ушел живым.

Фар закрыл ладонями лицо.

На следующий день Хаюрб получил встревожившее его сообщение.

«Фар настоящий агридец. У него слишком мягкое сердце. Боюсь, он нас подведет».

Песчаный король правильно понял послание сына: пасынок слаб и в любой момент переметнется на сторону врага. Хаюрбат никогда не делал ставку на сына госпожи Сэс. Поиск важных документов, могущих подорвать могущество Агрида — вот тот максимум, на который способен Фариссий Дафой.

Хаюрб криво усмехнулся. Его Кассилий — настоящий хаюрдаг. Безжалостный, хитрый и сильный волк, неожиданно получивший от матери одно важное умение — легко создавать иллюзии. Кто заподозрит, что под личиной бледнокожего мальчишки, похожего на изнеженного эльфа, прячется сын короля песков?

Ночью в покоях Хаюрба появился сам Касс. Зачем использовать летучую мышь, если есть возможность встретиться с правителем с глазу на глаз. Плевать на цену амулета перемещения, последние сведения намного дороже.

— Здравствуйте, отец!

Крепкие объятия и укор в глазах.

— Кассилий, сними морок. Видеть не могу эту мерзкую рожу северянина.

Сын широко улыбнулся. Иллюзия спала. На широкой груди молодого хаюрдага затрещал шелк эльфийской рубашки.

— Я должен вернуться до рассвета, — даже голос Касса поменялся, исчезли мягкие ноты, речь стала напоминать раскатистый рык волка.

* * *

Сесилия шла во дворец в сопровождении стражников Хаюрба.

«Что-то случилось с моими сыновьями», — тревога пригибала к земле, лишала дыхания.

Измученной ожиданием матери давно не присылали весточку, что она может, пусть издалека, посмотреть на своих мальчиков, ставших теперь такими взрослыми. В последний раз Сесилия видела их прошлым летом, когда Фариссий приезжал в кратковременный отпуск, а Касс собирался поступать в академию.

Фар возмужал, но мягкость черт, выдававшая в нем добрую душу, бледность лица и светлые густые волосы теперь как никогда делали его похожим на погибшего мужа Краста Дафоя, а вот младший сын был совсем другим. Касс пошел в своего отца — крепкий, смуглый, как все хаюрдаги, со жгуче-черными коротко стриженными волосами. День и ночь. Они выросли такими разными, ее сыновья, но оба были любимы.

Когда их отняли, она покорно смолчала. А что она, рабыня, могла сделать? Пусть так. Они живут во дворце и в довольстве.