Британские интеллектуалы эпохи Просвещения: от маркиза Галифакса до Эдмунта Берка - читать онлайн книгу. Автор: Татьяна Лабутина, Максим Ковалев cтр.№ 69

Защищая королевскую прерогативу, Свифт, подобно многим тори, отстаивал доктрину «пассивного» подчинения власти правителя. Он подчеркивал, что эта доктрина была введена в употребление священниками в правление Карла II Стюарта для того, чтобы послужить напоминанием о «противоестественном восстании (революции середины XVII в. – Т.Л.) против его отца, а также, чтобы устранить его последствия». Однако данная доктрина никогда не предназначалась для такой цели, как установление деспотической власти в стране.

Наиболее подробно вопрос о «пассивном» подчинении и теории сопротивления был рассмотрен Свифтом в № 33 журнала «Экзаминер». Автор указывал, что виги во множестве своих трактатов и памфлетов обвиняли тори в приверженности к доктрине пассивного подчинения, убеждая народ в том, что ею руководствовались министры и члены парламента. На его взгляд, данная доктрина, в представлении вигов, предусматривала, что правитель получал власть от Бога, перед которым и был подотчетен. Такой правитель возвышается над законом и если отдает антиконституционные распоряжения, то у подданных не остается иных способов оказания сопротивления, кроме как «молиться и рыдать». «Если такой правитель насилует вашу жену или дочь, убивает у вас на глазах ваших детей или рубит по пятисот голов каждое утро ради собственного развлечения, а вы по – прежнему должны желать ему долгих лет царствования, милостиво сносить подобную жестокость, .. поскольку сопротивляться его власти равносильно оказанию сопротивления самому Богу. Если король Англии надумал пройтись по лондонским улицам, приказав убивать каждого встречного прохожего, то и тогда доктрина о пассивном подчинении велит его подданным все сносить и терпеть. И лишь один Бог может привлечь верховного правителя к ответу. Однако народ, объединенный под властью правителя, не может оказать сопротивления, поскольку считается, что он создан для правителя, а не правитель для народа». Виги, по мнению Свифта, распространяли теорию пассивного повиновения также на порядок престолонаследия: «Наследник правителя, даже если он был совершенно неприспособленным для правления, или незаконнорожденным, все равно обладал неоспоримым божественным правом на корону. И никакой закон не в праве изменить существующее положение вещей. Даже если принц убьет своего отца, чтобы завладеть короной, он и тогда незамедлительно сделается законным королем» ³⁸⁸.

Если сравнить представления Свифта о том, как виги понимали теории пассивного повиновения и сопротивления с изложением тех же доктрин самими вигами, хотя бы Дефо и Стилем, то обнаружится разительный контраст. Вероятно, Свифт, защищая интересы тори, сознательно искажал взгляды вигов, чтобы представить их партию в глазах общественного мнения в самом невыгодном свете. В то же время партия тори характеризовалась Свифтом как сторонница оказания сопротивления деспотической власти, будто бы она осуждала доктрину пассивного повиновения. «Тори полагают, что в каждой форме правления, будь то монархическая или республиканская, существует высшая, абсолютная, неограниченная власть, которой обязаны подчиняться все». Такой властью в Англии, на взгляд Свифта, обладает парламент, который вправе отменить или ввести в действие по своему усмотрению любой закон, какой только сочтет необходимым. Подданные же обязаны оказывать повиновение и непротивление именно законодательной власти. Впрочем, не следует оказывать сопротивления и исполнительной власти, которую в Англии отправлял монарх, ограниченный законом. Однако тори считали, что право непротивления не должно распространяться на правителя, преступившего закон. «Если в Англии король –деспот пошлет своих чиновников, чтобы они захватили мою землю и имущество вопреки закону, – писал Свифт в «Экзаминере», – то я вправе на законном основании оказать им сопротивление. Министры правителя подвластны судебному преследованию и наказанию, личность же самого правителя священна и неприкосновенна. Но если правитель вмешается и использует свою власть для поддержания агрессивных действий чиновников, то я не вижу иного средства, пока не возникло всеобщее недовольство в народе,.. кроме как оказать ему сопротивление». Примечательно, что, по мнению Свифта, сопротивление желательно оказывать «без проявления какого –либо насилия в отношении к личности или законной власти правителя» ³⁸⁹.

Из приведенных высказываний памфлетиста становилось очевидным, что он как сторонник ограниченной монархии допускал оказание сопротивления лишь деспотическому правителю, да и то в самом урезанном виде и, главное, беспокоился о сохранении существующей формы правления. В заявлениях Свифта проскальзывало опасение, что тирания может вызвать всеобщее недовольство в народе, которое приведет к «противоестественному восстанию». Боязнь открытого выступления народных низов, опасения повторения событий гражданской войны побуждали буржуазного просветителя признавать право на оказание сопротивления исключительно за имущими классами. Вот почему он утверждал, что тори, представлявшие интересы землевладельцев, должны первыми противодействовать деспотической власти, чтобы не допустить к этому народ. Впрочем, на взгляд Свифта, в правление такой прекрасной правительницы, каковой являлась королева Анна, в стране отсутствовали причины для подобных выступлений. К тому же за последние годы в Англии было издано множество законов, которые ограничивали королевскую прерогативу, что также способствовало стабилизации положения в стране.

Что касается вопроса о престолонаследии, то тори рассуждали следующим образом. Хотя наследственное право является наиболее приемлемым для британской конституции, однако в случае, если законодательная власть сочтет необходимым, оно вполне может быть изменено. Совершенно очевидно, что просветитель выступал в защиту «хорошо регулированной» монархии, отдавая ей предпочтение перед всеми другими формами правления. Он также считал невозможным изменение существующего строя, если только «злые силы не надумают втянуть народ в кровопролития и несчастья» ³⁹⁰.

Допуская возможность сопротивления тирану, Свифт в то же время исключал таковую в отношении законодательной власти. Он обвинял вигов в том, что они подготавливали почву для выступления против парламента, и противопоставлял им концепцию тори, полностью исключавшую подобную ситуацию. В действительности же, обе партии, как тори, так и виги, являлись противниками оказания сопротивления парламенту, поскольку именно их представители и осуществляли законодательную власть.

Для Свифта казалось бесспорным, что в парламенте должны находиться по преимуществу землевладельцы. К представителям «денежных» интересов – купечеству, финансистам, промышленникам он относился с явным пренебрежением, считая их людьми «незначительными, низкими и презренными» ³⁹¹. Он уверял: конституции угрожает опасность, если «денежные» интересы предпочтут «земельным». Вот почему Свифт охотно поддержал предложенный торийскими депутатами билль «О квалификации», который предписывал избрание в парламент только землевладельцев. По его мнению, данный закон служил «надежной гарантией» в деле сохранения конституции. Просветитель считал, что партия тори должна постоянно заботиться об увеличении числа пэров в парламенте, одновременно препятствуя доступ в него тех, кто не имеет никаких оснований там находиться «в силу своего рождения или имущественного положения». Совершенно очевидно, что, подобно всем тори, Свифт выступал за то, чтобы в парламент попадали исключительно представители имущих классов.