Не искавшие приключений - читать онлайн книгу. Автор: Екатерина Круглова cтр.№ 32

Ужасно обидно — почти всю дорогу прятаться от дождя в экипаже, а потом взять и в последний момент промокнуть до нитки.

"Нельзя," — горько качала головой Зи. — "Никак нельзя, чтобы она это видела. Тут же начнутся стенания о том, как я шикую, пока она бедствует."

Пришлось последние два квартала добираться пешком. Зи несла кастрюлю, закутанную в одеяло, я — корзину со снедью. Лишних рук для зонтов, разумеется, у нас не осталось. Перебежками, от одной подворотни к другой, да еще толком не видя, что под ногами — не самая увлекательная прогулка. И это — если не обращать внимание на лицо подруги, которое с каждой минутой делалось все мрачнее. Раз, другой она обернулась, силясь что-то сказать, но не решалась. В конце концов я не выдержала:

— Зи! Что мне следует знать? За обедом принято вести светскую беседу. Какие темы в вашем доме разрешены?

Подруга то ли чихнула, то ли фыркнула:

— Проще сказать, какие не под запретом. Нет, говорить-то ты можешь о чем угодно — она выслушает. А потом извратит твои слова так, что будешь чувствовать себя монстром, неблагодарной тварью, бла-бла-бла, вписать дополнительно. Ах да. Ради Сущего, не расспрашивай о моем детстве. Я потом объясню.

М-да. Пища для размышлений, прямо скажем, не очень съедобная. Утешало лишь то, что обед приготовленный Зи ("Нами, Аль, нами! Ты почистила восемь картошек!") был чертовски хорош, хоть и прост. Хватить должно было на семерых. Корзина с каждым шагом все тяжелела. Семеро потихоньку превращались в пару десятков.

— Зи! Эй, привет!

Похоже, кто-то решил нас встретить. И этот кто-то — слава богам! — прихватил с собой зонт.

Фигурка, укутанная в дождевик не по росту, оказалась сестричкой Милой. Девочка подняла над нашими головами старый зонт с погнутыми спицами, протянув свободную руку мне:

— Я понесу корзину, тетенька. Давайте!

— Да-да. Сейчас все брошу и надаю по рукам, чтобы кое-кто думал головой и учился соразмерять свои силы.

Сарказм плохо подходит для разговоров с подростками. Но дождь за шиворотом, в туфлях и даже в ушах был несовместим с педагогикой.

Мила рассмеялась:

— Зи говорила, что вы очень строгая. Надеюсь, — она доверительно понизила голос, — вы образумите нашу Лукрецию. Совсем, панимашь, распустилась, безотцовщина! — важно добавила девочка, явно подражая кому-то из взрослых.

— Замолкни сейчас же, глупая! — в голосе Зи не было злости — только отчаяние. Кажется, такой я ее еще не видела. Зато Мила видела определенно: она ничего не ответила, просто хмыкнула и шагнула поближе ко мне.

О том, что все дети в семье Гортензии — безотцовщина, я уже знала. Что ж, еще одна галочка в списке того, о чем не говорят за обедом в их доме: ни слова о семье, детях, ценах и ценностях. Литература? Что-то мне подсказывало, госпожа Горшковиц не слишком жалует чтение, в лучшем случае — дешевый любовный роман. Что у нас остается? Правильно — погода. Аллилуйя, кошмарный дождь, все же есть от тебя прок. Хотя — осторожнее! Надо будет сначала проверить, не протекает ли в доме крыша. Если кто-то теперь скажет мне, что это в Холмах трудно выбрать достойную тему беседы, рассмеюсь ему прямо в лицо.

* * *

В доме было тепло, и это немного подняло настроение. Мила, все еще держась подальше от сестры, помогла мне с пальто и волоком утащила корзину за хлипкую дверь слева от входной. Если там и была кухня, запахи на это не намекали. Крошечную прихожую освещала единственная свеча, больше скрывая обстановку в тенях, чем показывая. Из-за этого лампы в комнате показались неоправданно ярким. Проморгавшись, я оценила старания хозяйки дома. Правило "Бедно, зато чисто", явно существовало не для нее. Освещение стоило, как мое недельное жалование, или я ничего не смыслю в финансах.

— Рада приветствовать вас в нашей скромной обители, барышня Ронда!

Когда-то мать Зи была очень красива, и красота передалась ее детям. Увы, доброты и ума Сущее ей не додало. Не знай я, что она никогда толком не работала, точно решила бы: передо мной — бывшая актриса, причем из очень плохого театра. Выстроившиеся поодаль дети — малыши и Лукреция — с театром не ладили. Младшие вообще не понимали, что происходит, зато Лука понимала прекрасно: за спиной у матери она закатила глаза и описала рукой петлю, изобразив, что повесилась. После чего подмигнула мне — вот же бесенок!

И как теперь сохранять торжественную мину, пожимая руку ее матери?

Всех спасла Гортензия, водрузив посреди обеденного стола видавшую виды супницу. В тот же самый момент хлопнула входная дверь. Не сняв мокрую куртку, в комнату ввалился тощий лохматый подросток — почти копия Милы, за вычетом светлых волос. Когда-то они таковыми были, но сажа и угольная пыль это исправили, подарив взамен прозвище.

— О, в кои-то веки кормят! — радостно отметил мальчишка. — Это я удачно зашел.

— Мило! — взвизгнула госпожа Горшковиц. — Ты позоришь меня перед гостьей!

Лицо Гортензии снова начало приобретать то самое выражение, которое я уже видела сегодня на улице. Как исправить чью-то неловкость? Почему бы не шуткой.

— Как сказать, юноша, как сказать… Супы, к которым я приложила руку, нравятся далеко не всем. Но выжившие довольны.

Зи с облегчением рассмеялась, ее мать, помедлив, тоже, хотя и фальшиво. Дети дружно устремились к столу, а я вздохнула с облегчением. В таком шуме светская беседа нам точно не грозит, расслышать бы слова "передайте хлеб".

* * *

Обед все же стоил мне нервов: трудно быть гувернанткой и не рехнуться, видя, что происходит вокруг. Манеры? О чем вы! Малыши то дрались, то ныли, Лука щипалась, Мило по прозвищу Ёршик лез во все блюда руками, Мила прятала куски по карманам. Гортензия, как могла, дирижировала этим безумием, следя, чтобы хватило каждому. Ее мать ковырялась в тарелке с видом великомученицы, пребывая в какой-то другой Вселенной. Дети для нее словно не существовали. Разглядывание стен помогло немного отвлечься от этого безобразия. Рисунки занимали все свободное место, и я уже знала, кто автор. Определенно, с Лукрецией следует познакомиться ближе. У девочки талант, который погибнет, если его не поддержать.

Едва Мила закончила разливать чай, кто-то пнул меня по лодыжке.

Убедившись, что ее заметили, Гортензия кивнула на дверь. Торопливо глотнув, я встала со стула:

— Благодарю вас за чудесный вечер, госпожа Горшковиц. Было очень приятно повидаться. Вы, наверное, устали, не будем более утомлять вас…

Мать Зи тоже встала:

— Нет, это я вам благодарна, барышня Ронда, что почтили вниманием мой скромный дом. Вы знаете, детей содержать в наши дни так не просто, если бы вы одолжили, совсем немного…

— Мама! Аль зарабатывает меньше меня!

О, нет. Опять у Зи это выражение. И шуткой теперь не обойтись. Что же делать?..