Чужой мир - читать онлайн книгу. Автор: Ксения Власова cтр.№ 69

Но я позволял себе вспоминать. Тот момент, когда она, словно солнце, вошла в спальню, я прокручивал так часто, что боялся затереть его до дыр, выбить краски многочисленными повторами. Возможно, так было бы лучше: лишенный яркости, он превратился бы в старую фотокарточку, которую можно спрятать в пыльный альбом. Но этого не происходило. Я помнил улыбку Майи, дрожь ее голоса, тепло рук, коснувшихся моей кожи и аромат ее духов. Легкий, цветочный, едва уловимый – я услышал его, когда она наклонилась, чтобы получше рассмотреть повязку. Ее чуткие пальцы на бинтах заставили мое сердце пропустить удар. Плевать, насколько это было неприлично. Тогда я хотел только одного: чтобы она оказалась еще ближе. Почувствовать ее руки, губы, зарыться ладонью в волосы… Поцелуями заставить забыть о той ноше, что она несла, забрать ее себе. Майя не должна оставаться с проблемами один на один.

Вместо этого я утешил ее словами. Как смог. Не знаю, преуспел ли, но, надеюсь, снял хоть какую-то часть груза с ее души.

Сладко-горькие воспоминания и голодные фантазии – все, что мне осталось. Я кружил рядом с Майей, но не подходил близко. С облегчением замечал, как постепенно горечь уходит из ее синих глаз, остается тонким инеем на самом донышке. С долей раздражения и отчаяния провожал ее домой, стараясь не особо отсвечивать перед охраной. Конечно, мои маневры не остались без внимания, но санкций не последовало. Думаю, охрану лишь позабавил мой энтузиазм. Впрочем, все равно. Мне просто было важно знать, что с Майей все в порядке.

Пару раз мне попадалась машина Ито Кейтаро, и тогда я не сдерживал ревнивого злорадства. Кажется, «жених» не решался поговорить со свой нареченной, и так же, как и я, выжидал и приглядывался. Я знал, что радуюсь впустую – этот хитрый выродок добьется своего, и, честно говоря, от этого все выиграют. Даже Майя, потому что Ито Кейтаро привык защищать то, что считал своим. С ним она будет в безопасности.

Проиграю только я.

Впрочем, если сердце разрывается, а душа умирает, уместно ли говорить о проигрыше?

Надо же, никогда не думал, что могу выражаться так высокопарно! Наверное, любовь делает меня лучше.

Любовь? 

Видимо, она…

Ито по-прежнему избегал меня и, если поначалу это казалось забавным, то теперь откровенно злило. Я все-таки не выдержала и сама позвонила ему. Сочащимся патокой голосом мягко предупредила, что если сегодня он наконец не освободит в своем плотном графике крошечное окошко, то может больше не переживать на мой счет. Не удержалась и с затаенной угрозой дипломатично намекнула: еще хотя бы один букет красных цветов, доставленных мне под дверь, и я торжественно выкину новоприобретенный алый веник прямо под ноги журналистам. Для наглядности. Кажется, Ито проняло, потому что меня тут же заверили: сегодняшний вечер – наилучшее время для встречи. Я отказалась и от совместного ужина (любоваться на собственные фото в Сети мне вовсе не хотелось), и от прогулки и сухо предложила встретиться в моем номере. Миндальничать я не собиралась. Никогда не посылала мужчину лесом, но, думаю, справлюсь.

От Алекса не было вестей почти две недели, и я начала волноваться. Новости с Эрии не радовали: мятежи и беспорядки продолжались, а я никак не могла понять, чего же добивается брат. В том, что у него был план и парочка запасных, я не сомневалась, но не могла разгадать его суть. Чего он хочет? Эрия – чужая планета, и мы на ней навсегда останемся гостями. С нами могут поделиться правами, но надолго ли? До следующего бунта? Как ни рассуждай, а проблема требовала какого-то кардинального решения, которого я не видела, хотя, не сомневаюсь, оно лежало у меня под носом. Причем в нем как-то фигурировали цинфийцы и их оборонная промышленность…

Я не простила Алекса, но все же была готова сдаться и позвонить первой. Просто чтобы убедиться: он жив. Сам он не объявлялся. Возможно, его тоже задела наша ссора, а может быть, он давал мне время остыть. С Алексом никогда не знаешь, что у него на уме.

И все же его молчание выглядело подозрительно хотя бы потому, что цель моего визита на Цинф подходила к своему логическому завершению. Фильм был почти снят (немыслимая скорость, но, как объяснил Игибо Майс, предельно короткие сроки и работа на износ – норма для поставленного на поток цинфийского кинематографа). Оставалось доснять финал.

– Итак, все готовы? – Игибо Майс в предвкушении потер руки и тут же потребовал: – Попрошу не смущать актеров и удалиться с площадки всех лишних! Не мешайте творческому процессу!

По толпе помощников, реквизиторов, визажистов и участников второстепенного состава каста прокатился шепот, раздались нервные смешки. Кто-то из молоденьких девочек покраснел и прижал ладошки к вспыхнувшим румянцем щекам.

Я покачала головой. Забавно, что такое волнение вызвала, по сути, невинная сцена. Наблюдая за нетерпеливым волнением, охватившим площадку, можно было подумать, что мы снимаем постельную сцену. Очень-очень откровенную.

– Мы уйдем или останемся? – шепотом спросила Айю. Ее глаза горели азартом, почти таким же, как во время игры в «варваров», когда в руках она сжимала оружие.

– Останемся, – успокоила я. Мне и самой было любопытно.

Айсан Моно в красном платье в пол пленяла и очаровывала. Облегающий верх обтягивал хрупкую фигурку и соблазнительно подчеркивал все ее достоинства, а ассиметричная юбка до колен с разрезом до бедра удлиняла и без того идеально-стройные ноги. Волосы были уложены в творческом беспорядке и зачесаны на одну сторону, открывая красивую линию шеи. Даже мне потребовалось усилие, чтобы отвести от нее взгляд, стоило ли говорить о мужчинах? Заметив, как Дайс что-то негромко сказал Айсан, я почувствовала укол ревности, но почти сразу забыла о собственных чувствах – Айсан улыбалась слишком напряженно. Она вся была как натянутая струна, и это немного удивляло: неужели так сильно волновалась перед началом съемок?

Долго думать об Айсан я не смогла. Мысли вновь вернулись к Дайсу. Облаченный в свободную рубашку и узкие брюки, он выглядел настолько естественно и сексуально, что сердце забилось громко и быстро. Я даже покосилась на Айю: не услышала ли она его стук?

– Итак, танец под дождем, – громко напомнил Игибо Майс, когда все зеваки покинули помещение. – Начинаем прогонку!

К танцам на Цинфе относились неоднозначно, а потому включить подобную сцену в финал – риск и своего рода провокация. К тому же, элементы танца мы разрабатывали сами, во многом заимствуя у земного танго. В итоге получилось нечто новое, страстное и пылкое, что должно было стать завершающим аккордом и символизировать глубину чувств героев. Музыку писали специально под этот момент, и, признаться, она получилась до дрожи прекрасной: надрывной, эмоциональной, резко обрывающейся в конце росчерком скрипки – идеальная иллюстрация трагической истории любви.

Думаю, такая аллюзия даже лучше прямолинейного объяснения и прощания с неизменным поцелуем. Тем более что на Цинфе за подобный тривиальный ход меня все равно бы забросали камнями – нормы морали не позволили бы поступить иначе. А вот идея с танцем могла выстрелить. Не зря в нее так вцепился Игибо Майс; у него на такие вещи срабатывало чутье.