«У тебя есть муж?»
Кажется, вейр снова разозлился. По крайней мере, глазищами своими сверкнул чрезвычайно грозно и выразительно.
Я, конечно же, прониклась и поспешила его заверить:
— Есть, но у нас с ним не сложилось, и я как раз собиралась разводиться, когда меня забросило в карету вместо Филиппы. Где она — не имею понятия. Почему именно я её заменила — могу лишь предполагать. Возможно, потому что мы обе светловолосые и голубоглазые. Но на этом наше сходство, в общем-то, и заканчивается.
«Откуда знаешь?» — подозрительно спросил вейр.
— Я видела её мельком прямо перед тем, как оказалась на её месте. Не скажу, что её лицо врезалось в память, но при встрече, думаю, узнаю.
«Всё это очень, очень странно, цыпа… Лиза! — нервно поправился дог.
А я со вздохом разрешила:
— Можешь и дальше называть меня цыпой. Я уже привыкла.
«Посмотрим», — буркнул он, не торопясь окончательно сменять гнев на милость.
— Узнав, как у вас относятся к иномирянам, я не рискнула никому рассказывать правду, иначе была бы точно такая же реакция, какая случилась у тебя.
«Кто-то играет против моего мальчика, — задумчиво пробормотал вейр, после чего решительно добавил: — Ты должна рассказать всё Мэдоку!»
Да сейчас.
— И как, по-твоему, он поступит? — мрачно усмехнулась я. — Ты его знаешь лучше, чем кто бы то ни было. Скажи, что со мной сделает его всемогущество? Привыкший неукоснительно следовать букве закона и уверенный, что пришлые — первозданное зло, от которого нужно избавляться без суда и следствия. С таким же успехом можешь сам меня загрызть. Мне лечь?
— Грр…
Последнее прозвучало совсем не грозно. Скорее, устало, даже как-то обречённо.
Перебравшись к камину, вейр улёгся на мягкую шкуру, а дождавшись, когда я к нему присоединюсь, продолжил:
«Но ты ведь понимаешь, какой конец тебя ждёт? Ты не сможешь всю жизнь играться в графиню. Или объявится Филиппа, или ты раньше превратишься в безумную хищницу, у которой все мысли будут только о том, где бы поживиться силой. Рано или поздно ему придётся тебя убить».
Лучше поздно, а вернее, никогда.
— Не придётся, если я найду способ пообщаться с Вертальдом. Возможно, он сумеет помочь.
«С королевским шутом?» — хмыкнул Морс. — Да чем он тебе поможет? Он ведь чокнутый!»
— А если нет? Что, если он и правда знает, как лечить пришлых? Морс, пожалуйста, не выдавай меня. Мне просто нужно немного времени. Нужно как-то встретиться с этим лекарем. А там уже, от того, что он мне расскажет, и будем отплясывать. Избавиться от меня вы с Мэдоком всегда успеете. Но пока что я ему нужна, а мне необходима надежда, пусть даже и призрачная, на возможное спасение.
Наверное, мужчина, который делает предложение своей любимой, не ждёт ответа с таким нетерпением и волнением, как ждала я решения вейра. Молчание затянулось. Тишина, повисшая в библиотеке, острым напильником врезалась мне в нервы. Я ёрзала, кусала губы и с затаённым дыханием смотрела на лучшую половину Стального.
Уже совсем было отчаялась, совсем сникла, когда тихий голос в сознании сказал ободряюще:
«Ладно, попробуем поговорить с юродивым. Завтра на арене и попробуем. Времени у нас немного, поэтому не будем тратить его понапрасну. Главное, отвести шута от королевской ложи — это я беру на себя. А там уже ты, цыпа, с ним потолкуешь, и станет ясно: есть у тебя шанс или ты у нас совсем пропащая, и тебе, иномирской красе, самое время отправляться на кладбище».
Оптимистично, однако.
ГЛАВА 9
Утром следующего дня Илсе явилась ко мне ни свет ни заря. Путь до арены, расположенной в небольшом городке Вайресе, предстоял неблизкий. А следовало ещё привести себя в порядок, от души нарядиться, чужим наинам на зависть и простому люду на радость. Среднестатистических граждан Харраса не меньше участников Охоты интересовал вопрос, кто же отхватит корону и станет счастливым обладателем Каменного трона.
Поэтому следовало соответствовать ожиданиям зрителей и правящей верхушки этого чокнутого мира. Другими словами, цвести, блистать и пахнуть. С первым возникли проблемы — сегодня я была особенно бледной, а тёмные круги под глазами от недосыпания (всю ночь ворочалась с боку на бок) ещё больше подчёркивали эту нездоровую белизну. Зато после ванны с душистыми травами пахла я замечательно, а уж украситься подарками его всемогущества — вообще раз плюнуть.
— Может, лучше снимем кулон? — предложила Илсе, имея в виду подвеску, которую я позаимствовала у Одель. — Он совсем не сочетается с бриллиантовым ожерельем. Оно ведь такое красивое и…
— Пусть будет, — твёрдо возразила я, пресекая дальнейшие споры, и продолжила разглядывать в зеркале преобразившуюся себя.
Лёгкий макияж и нарядная причёска подействовали на меня благотворно. Да и бархатное платье насыщенного ультрамаринового цвета с глубоким вырезом и пышной юбкой мне необычайно шло. По узким манжетам вилась мерцающая паутинка серебристой вышивки, она же подчёркивала самый низ лифа и тяжёлый подол.
Кажется, я уже начала привыкать к их допотопной моде и с корсетом почти примирилась. Друзьями мы вряд ли станем, но и враждовать каждое утро нам не обязательно. Достаточно просто не превращать его в удавку. Наверное, если бы не осознание, что в этом мире я инородное тело, я бы, возможно, даже начала смиряться со своей новой жизнью и строить планы на будущее.
Но может, ещё не всё потеряно, и мне стоит продолжать верить в лучшее?
Завтрак прошёл напряжённо. Напряжение витало в воздухе и сгустилось ещё больше, когда порог столовой переступила Поля. Такая же бледная, как и я, если не бледнее. Осунувшееся лицо в ореоле огненной копны казалось тоньше прежнего. Как и вся наина в целом, а пышная юбка ещё больше подчёркивала её худобу.
— Всем доброе утро, — слабо улыбнулась девушка.
Скользнула по нам взглядом и опустила голову, доскользив им до де Горта.
Хальдаг подарил де Морсан ответную улыбку, заботливо отодвинул перед ней стул, помог устроиться рядом с собой. Впрочем, другим невестам он тоже уделял внимание. Расспрашивал, интересовался, отвешивал комплименты. Поздравил Марлен с рождением племянницы и сказал, что обязательно отправит малышке от себя и от неё подарок.
Я в тот момент как раз догрызала третью по счёту тарталетку с ванильно-ягодным кремом и, услышав новость про племянницу, на какое-то время даже забыла о вкуснотище у себя во рту и её остатках на тарелке.
Вот, значит, что стало причиной приподнятого у Марлечки настроения! Или де Горту всё же не стоит верить и всё у них тогда было?
Было? Не было?
Тебя вообще это не касается, Лиза!
Вернув себя в некасательное состояние, вернулась и к тарталетке с кофе, делая вид, что в них заключается весь смысл моей жизни, а сама тем временем слушала наставления Морока.