Годы риса и соли - читать онлайн книгу. Автор: Ким Стэнли Робинсон cтр.№ 71

Суфийские учёные по-прежнему норовили экстраполировать результаты любого эксперимента на природу космоса в целом, тогда как математические умы завораживали сами числа, обнажаемая геометрия мира. Эти и другие методы сливались в бурную деятельность, состоявшую из опытов и дебатов, уединённой работы с математическими формулами на грифельных досках и ремесленного производства новых и усовершенствованных устройств. В иные дни Бахраму казалось, что исследованиями заполнился весь Самарканд: дом Калида, другие дома, медресе, рибаты, базары, кофейни, караван-сараи, откуда купцы развозили новости по всему миру… В этом была красота.

За западной стеной города, где древний Шёлковый путь вёл к Бухаре, армяне тихо сидели в своём маленьком караван-сарае, приютившемся рядом с большим и шумным индийским. Армяне в сумерках готовили ужин на жаровнях. Женщины с непокрытыми головами и дерзкими глазами разговаривали между собой на своём языке. Армяне были хорошими купцами, оставаясь при этом затворниками. Они привозили только самые дорогие товары и, казалось, знали всё обо всём на свете. Из всех торговых народов они были самыми богатыми и влиятельными. В отличие от евреев, несториан и зоттов, у них была родина, небольшая страна на Кавказе, куда многие из них регулярно возвращались, и большинство исповедовало ислам, что давало им огромное преимущество в дар аль-исламе, то есть во всём мире, за исключением Китая и Индии ниже Деканского плоскогорья. Слухи о том, что они только притворялись мусульманами и втайне исповедовали христианство, Бахраму казались злопыхательствами завистливых конкурентов – скорее всего, подлых зоттов, давным-давно изгнанных из Индии (в Египет, как говорили некоторые), а теперь безродно скитавшихся по свету, которым не нравилось привилегированное положение армян, торговавших самыми лучшими вещами на самых прибыльных рынках.

Бахрам бродил среди их костров и фонарей, останавливаясь то поболтать, то выпить вина со своими знакомыми, пока какой-то старик не указал ему на книготорговца Мантуни, ещё более дряхлого, сморщенного и сгорбленного старичка в очках, из-за которых его глаза казались размером с лимон. Он говорил по-тюркски мало и с сильным акцентом, и Бахрам перешёл на фарси, за что Мантуни благодарно склонил перед ним голову. Старик показал ему деревянный ящик на земле, битком набитый книгами, которые он раздобыл для Калида во Франгистане.

– Унесёшь? – с сомнением спросил он Бахрама.

– Конечно, – сказал Бахрам, но заботило его другое: – Сколько это будет стоить?

– О нет, всё уже оплачено. Калид дал мне деньги вперёд, иначе я не смог бы позволить себе купить всё это. Эти книги куплены на барахолке в Дамаске и принадлежали древнему роду алхимиков, который закончился на отшельнике, не оставившем после себя потомства. Вот, смотри, «Трактат о приспособлениях и печах» Зосимы, изданный всего два года назад, это тебе. Остальное, видишь, я разложил в хронологическом порядке по дате написания: вот «Сумма совершенства» Джабира, вот его «Десять книг о ректификации», а вот «Секрет творения».

Огромный фолиант был обтянут овчинным переплётом.

– Написано греком по имени Аполлоний. Одна из глав – легендарная «Изумрудная скрижаль», – он бережно постучал по обложке. – Только она одна стоит вдвое больше, чем я заплатил за всё собрание, но они об этом не знали. Оригинал «Изумрудной скрижали» нашла Сара, жена Авраама, в пещере близ Хеврона, некоторое время спустя после Великого Потопа. Изумрудную дощечку с текстом скрижали Сара нашла зажатой в руках мумифицированного трупа Гермеса Трисмегиста, отца всей алхимии. Надписи были сделаны финикийскими буквами. Хотя, признаюсь, читал я и другие рассказы – о том, что скрижаль впервые обнаружил Александр Великий. Как бы то ни было, вот она, в арабском переводе времен Багдадского халифата.

– Ясно, – сказал Бахрам.

Он сомневался, что Калиду до сих пор это интересно.

– Здесь вы также найдёте «Полные жизнеописания бессмертных», довольно тонкий том, если задуматься, и «Ларец мудрых мыслей», и ещё книгу одного франгейца, Бартоломея Английского «О свойствах вещей», а также «Эпистолу солнца к полумесяцу», и «Книгу ядов», вероятно, небесполезную, и «Великое сокровище», и «Грамоту о трёх подобиях» на китайском языке…

– Иванг умеет читать по-китайски, – сказал Бахрам. – Спасибо.

Он попытался поднять ящик. Тот был словно полон камней, и Бахрам пошатнулся.

– Уверен, что сможешь доставить его в город в целости и сохранности?

– Всё будет в порядке. Я отнесу книги к Калиду, у Иванга там есть своя комната, где он работает. Ещё раз спасибо. Думаю, Иванг к вам ещё заглянет, чтобы обсудить книги, да и Калид, возможно, тоже. Как долго вы пробудете в Самарканде?

– Ещё месяц, не больше.

– Они точно захотят побеседовать с вами.

И Бахрам пошёл, балансируя с ящиком на голове. Время от времени он делал остановки, чтобы дать отдых голове и подкрепиться вином. Домой он вернулся поздно, и голова у него шла кругом, но в кабинете Калида горели лампы, и Бахрам, обнаружив старика за чтением, с торжествующим видом водрузил перед ним ящик.

– Ещё книги, – сказал он и рухнул в кресло.

Поглядев на захмелевшего Бахрама, Калид покачал головой и принялся рыться в ящике, насвистывая и бубня себе под нос.

– Ничего нового, – заявил он в какой-то момент. Затем вытащил одну книгу и открыл. – Ага! – воскликнул он. – Франгийский текст, переведённый с латыни на арабский Ибн Раби из Нсары. Оригинал написан Бартоломеем Английским веке где-то в VI. Ну-ка, посмотрим, что он тут пишет, гм, гм… – он стал водить указательным пальцем левой руки по строчкам, быстро перескакивая глазами со страницы на страницу. – Что?! Это же Ибн Сина!.. И это тоже! – он поднял взгляд на Бахрама. – Главы по алхимии заимствованы напрямую из Ибн Сины!

Он стал читать дальше и вдруг невесело рассмеялся.

– Ты только послушай! «Жидкое серебро, – так он называет ртуть, – обладает великим благородством и силой, и потому выдерживает всякий вес, даже если на металл весом в два фунта водрузить камень весом в сто фунтов».

– Что?

– Слышал ты когда-нибудь подобную ересь? Если уж взялся говорить о мерах веса, потрудился бы для начала разобраться в вопросе.

Он продолжал читать.

– Ага, – сказал он через некоторое время. – Здесь он прямо цитирует Ибн Сину. «Стекло среди камней, как говорит Авиценна, что глупец среди людей, ибо принимает любые цвета и краски». Сказано человеком-зеркалом… Ха! Гляди-ка, вот история, которая могла случиться с нашим Сайедом Абдул-Азизом. «Давным-давно жил да был человек, который научился делать стекло податливым, таким, что его можно было гнуть и ковать молотком, изготовил сосуд из такого стекла, принёс его императору Тиберию и бросил оземь, но оно не разбилось, а изогнулось и смялось. Тогда он взял и исправил его своим молотком… – нужно заказать такое стекло у Иванга! – … Тогда император приказал немедленно отрубить голову умельцу, чтобы никто не проведал о таком диве. Ибо золото станет тогда не лучше глины, а всякие другие металлы потеряют свою ценность, ибо если стеклянный сосуд нельзя разбить, то цена его много выше, чем сосуда из золота». Странная логика; наверное, в его время стекло считалось редкостью, – Калид встал, потянулся, вздохнул. – Тибериев, с другой стороны, всегда будет полным-полно.