Годы риса и соли - читать онлайн книгу. Автор: Ким Стэнли Робинсон cтр.№ 68

– Да она даже не на арабском, не на хинди, не на фарси и не на санскрите, я вообще не узнаю этот алфавит! Как прикажете Калиду в этом разбираться?

– О, эта книга с Декана, любой буддист может её прочитать, и твой Иванг будет очень доволен!

Или:

– Это алфавит сикхов, их последний гуру придумал для них алфавит, очень похожий на санскрит, а сам язык – это вариация панджаби, – и так далее.

Бахрам возвращался домой с находками, переживая, что потратил кучу денег на пыльные, непонятные ему фолианты; Калид с Ивангом пролистывали книги и либо набрасывались на них, как стервятники, поздравляя Бахрама с хорошим выбором и выгодной ценой, либо Калид проклинал его за глупость, а Иванг смотрел на него и изумлялся тому, как можно было не опознать траванкорский гроссбух, полный накладных на доставку (это как раз и был деканский том, который мог прочитать любой буддист).

Но их изобретение привлекало к себе и нежелательное внимание. Однажды утром у ворот появился Надир Диванбеги в сопровождении нескольких стражников хана. Слуга Калида, Пахтакор, провёл их через двор, и Калид, старательно проявляя невозмутимость и гостеприимство, приказал подать кофе в кабинет.

Надир старался вести себя дружелюбно, но скоро перешёл к делу.

– Я убедил хана сохранить тебе жизнь, потому что ты великий учёный, философ и алхимик, достояние ханства и жемчужина великого Самарканда.

Калид кивнул, чувствуя себя не в своей тарелке, и опустил глаза в чашку с кофе. Он на секунду поднял палец, как бы говоря: «довольно», и прошелестел в ответ:

– Я благодарен вам, эфенди.

– Так вот. Теперь, когда до нас дошли слухи о твоей деятельности и чудесных открытиях, мне очевидно, что я не ошибся, отстаивая твою жизнь.

Калид поднял на него взгляд, проверяя, не издеваются ли над ним, и Надир выставил ладонь в знак своей искренности. Калид снова опустил глаза.

– Но я пришёл напомнить о том, что эти увлекательные эксперименты происходят в опасном мире. Ханство находится на перекрёстке всех торговых дорог мира, со всех сторон нас окружают враги. Хан беспокоится за безопасность своих подданных, однако до нас доходят вести о пушках, которые способны снести стены наших городов за неделю или меньше. Хан желает, чтобы ты нашёл для него решение этой проблемы. Он не сомневается, что ты с радостью поделишься с нами плодами своих трудов и поможешь ему защитить наше ханство.

– Все мои открытия принадлежат хану, – серьёзно сказал Калид. – Каждый мой вздох принадлежит хану.

Надир кивнул, соглашаясь с этим.

– Однако ты не пригласил его на демонстрацию своего насоса, который создаёт пустоту в воздухе.

– Я не думал, что ему интересны такие пустяки.

– Хану интересно всё.

По лицу Надира нельзя было понять, шутит он или нет.

– Мы с радостью проведём для него демонстрацию вакуумного насоса.

– Хорошо. Мы будем весьма признательны. Но не забывай, что он ждёт конкретной помощи в пушечном деле и вопросе обороны.

Калид кивнул.

– Его желание будет исполнено, эфенди.

Когда Надир ушёл, Калид недовольно заворчал:

– Всё ему интересно! Как он может говорить такое всерьёз!

Тем не менее он отправил слугу к хану с официальным приглашением взглянуть на его новый аппарат. И в ожидании этого визита вся мануфактура взялась за работу над новым экспериментальным насосом, который, как надеялся Калид, произведёт впечатление на хана.

К приезду Сайеда Абдул-Азиза и его свиты изготовили сосуд для пустоты, на этот раз составленный из двух полусфер, точно подогнанных друг к другу по краям тонкой промасленной прокладки из кожи, вложенной между ними перед откачиванием воздуха, и тонких стальных скоб для каждого полушария, к которым привязывались верёвки.

Сайед Абдул сидел на подушках и внимательно рассматривал сферу. Калид объяснял:

– Когда мы удалим весь воздух, две половины шара останутся сцеплены друг с другом с невероятной прочностью.

Он сложил из половинок сферу и разобрал её; снова сложил, ввинтил насос в полусферу, в которой было проделано специальное отверстие, и жестом велел Пахтакору качать насос десять раз. Затем он вручил устройство хану и предложил тому попробовать разъединить две половинки шара.

Ничего не получалось. Хан начинал скучать. Калид вынес устройство на середину двора, где уже ждали две лошадиные тройки. К буксировочным шлеям каждой упряжки прикрепили по полусфере, и лошадей развели в разные стороны, пока шар не повис между ними в воздухе. Лошадей поставили, повернув мордами в противоположные стороны, и тогда конюхи щёлкнули кнутами, и лошади в обеих упряжках зафыркали, напряглись и зацокали копытами, пытаясь сдвинуться с места; они уклонялись вбок, переступали с копыта на копыто, вырывались, а шар всё это время болтался на дрожащих от натяжения верёвках. Разорвать шар на части не получалось; робкие попытки лошадей заканчивались неудачей, и животные только спотыкались и топтались на месте.

Хан с интересом наблюдал за лошадьми, но на шар, казалось, внимания не обращал. После нескольких минут пыхтения, Калид остановил лошадей, снял аппарат с верёвок и поднёс его хану, Надиру и их свите. Когда он отвинтил запорный кран и воздух с шипением вернулся в шар, две половинки разошлись легко, как дольки апельсина. Калид снял помятую кожаную прокладку.

– Дело в том, – сказал он, – что именно сила воздуха, или, скорее, тяга пустоты, так крепко держала половинки вместе.

Хан встал, собираясь уходить, и его слуги поднялись вместе с ним. Казалось, он вот-вот заснёт от скуки.

– И что мне с того? – сказал он. – Я хочу разнести врагов на куски, а не удерживать их вместе.

Махнув рукой, он ушёл.

Безразличие хана обеспокоило Бахрама. Полное отсутствие интереса к аппарату, который восхищал учёных медресе! Вместо этого – лишь приказ изобрести новое оружие или оборонительное сооружение, которое не пришло в голову ни одному оружейнику за всю предыдущую историю мира. Слишком легко представить, какое наказание они могут понести, если потерпят неудачу. Отсутствующая рука Калида коварно напоминала о себе своей собственной пустотой. Калид разглядывал верх обрубка своего запястья и приговаривал:

– Когда-нибудь я весь стану таким.

Сейчас он просто осматривал территорию мануфактуры.

– Скажи Пахтакору, пусть возьмёт у Надира новые пушки для изучения. По три каждого веса, а также порох и дробь.

– У нас есть порох.

– Разумеется, – испепеляющий взгляд. – Я хочу проверить, не отличается ли их порох от нашего.

В последующие дни он обошёл все старые здания мануфактуры, которые строили он и его старые металлурги, когда только начинали изготавливать оружие и порох для хана. В те дни, ещё до того как они, следуя китайской системе, подвели водяное колесо к своим очагам, сделав первые плавильные печи, приводимые в действие течением реки, что освободило бригады молодых рабочих для других занятий, всё было маленьким и примитивным, железо – более хрупким, а всё, что они делали, – грубее, неказистее. Об этом напоминали и сами здания. Теперь же лопасти водяных мельниц шумели всей речной мощью, вливаясь в меха и ревя, как сам огонь. В химикатных ямах выпаривались на солнце лимоны и лаймы, а рабочие упаковывали коробки, водили здесь верблюдов и таскали по двору горы угля. Калид, глядя на это, покачал головой и сделал необычный жест, вроде как взмахнув и ударив в воздух фантомной рукой.