Другая Блу - читать онлайн книгу. Автор: Эми Хармон cтр.№ 46

– Ура! – Я толкнула Уилсона бедром. – Такие желания точно исполняются.

– Я не поспеваю за тобой, – тихо откликнулся он. – Ты как клубок. Только я думаю, что уже все о тебе знаю, размотал все ниточки, как ты рассказываешь то, что разрушает все мои представления о тебе. Понятия не имею, как ты выжила. Правда, ни малейшего. То, что ты все еще шутишь, загадываешь желания на фонари, это почти чудо. – Уилсон потянулся ко мне, будто собираясь коснуться, но в последнюю секунду опустил руку. – Помнишь, как-то после урока я спросил тебя, почему ты так злишься?

Я помнила. Тогда я вела себя просто ужасно. Я кивнула.

– Я тогда подумал, что разгадал тебя, что с тебя нужно сбить спесь. А потом я узнал, почему ты с таким трудом делала то задание о себе. И почувствовал себя полным придурком.

Я рассмеялась и легонько ткнула его свободной рукой.

– Так и было задумано. Заставить учителя тебя пожалеть. Оценки сразу становятся лучше.

Уилсон смерил меня взглядом сверху вниз, и было ясно, что он на это не купился. Он начал подниматься по лестнице и выпустил мою руку, чтобы достать ключи.

– Чтобы ты знала, Блу, я не считаю тебя «злобной стервой», – сказал он серьезно, и я чуть не рассмеялась: так непривычно было слышать от него такие слова. – Признаюсь, когда ты вошла в класс в тот первый день, я именно так и подумал. Но ты поразила меня. В тебе скрыто гораздо больше того, что видно на первый взгляд.

– Так можно сказать про большинство людей, Уилсон. К сожалению, чаще всего это не что-то хорошее. А что-то пугающее, мучительное. Сейчас ты уже знаешь так много пугающего и мучительного обо мне, что я все удивляюсь, как ты до сих пор не сбежал. Ты все обо мне понял правильно с самого начала. Только в одном ошибся. Такие, как я, замечаем таких, как ты. Просто считаем себя недостойными их.

Уилсон уронил ключи. Я застонала про себя. Ну что мне стоило промолчать? Он наклонился подобрать ключи, и с какой-то попытки все же открыл замок. Пропустил меня вперед и вошел следом, захлопывая за нами дверь. Как всегда джентльмен. Он остановился у входа в мою квартиру, пытаясь подобрать слова, и впервые я не стала его дразнить или пытаться шутить. Просто ждала, немного подавленная тем, что теперь он знал все мои самые страшные секреты и пытался привыкнуть.

Наконец он заговорил, устремив взгляд печальных глаз куда-то за мою спину, будто не желая встречаться со мной взглядом.

– Как бы я хотел, чтобы твоя жизнь была лучше… чтобы она была другой. Но другая жизнь сделала бы тебя другой Блу. – Теперь он смотрел прямо на меня. – И это было бы хуже всего.

Слегка улыбнувшись, он поднес мою руку к губам – настоящий мистер Дарси, во всем, – а потом повернулся и поднялся к себе в квартиру.

Той ночью я сидела в темноте, ждала, когда он начнет играть. Но струны не отозвались музыкой в моей душе. Интересно, он с Памелой? Той блондинкой с перламутровой кожей и идеальными зубами. Поэтому он не играет? Ну что ж, стоит быть благодарной, что вместо музыки по вентиляции не доносятся стоны и другие характерные звуки. От этой мысли я поморщилась, и тут ребенок толкнулся, заставив меня ловить воздух ртом. Я подняла рубашку, чтобы видеть живот. Он казался таким чужим… и холодным. И он зашевелился, поднимаясь и опадая, как волны в океане.

– Пока ничего нет, мой сладкий. Уилсон чего-то ждет. Я бы спела, но, честное слово, это хуже, чем совсем никакой музыки. – Живот снова скрутило, и я села поудобнее, пытаясь устроиться получше, стараясь ценить даже неудобство. Осталось немного. Время утекало сквозь пальцы вместе с этими мгновениями. Они превращались во «вчера», и эти «вчера» копились и копились. В конце концов и этот миг присоединится к остальным. Наступит последнее «завтра», мой ребенок родится. И я снова стану просто Блу.

День был тяжелый, и у меня закрывались глаза. Где-то на грани между сном и явью мне вспомнился Джимми, и я посмотрела тот кусочек жизни как сон, как запись на старой видеокассете.

– Джимми, а что, если нам найти новую маму? – Я забралась на дерево, подтянувшись за ветку, и ползла, пока не оказалась прямо над Джимми. Он гладил кусок сучковатого можжевельника, который почти очистил от коры.

– Зачем? – отозвался Джимми через несколько секунд.

– А ты разве никогда не хотел, чтобы у нас была мама? – спросила я, любуясь открывшимся видом. Мне также был виден необычный ракурс седеющей головы Джимми. Я уронила на него шишку, и та отскочила, не причинив вреда. Он даже не отмахнулся.

– У меня была мама, – проворчал он.

– А у меня – нет! А я хочу, чтобы была. – Еще две шишки попали в цель.

– Надень на Айкаса фартук. – Джимми подобрал шляпу и натянул на голову в ответ на шишечный обстрел.

– Айкас плохо пахнет, и он слюнявый. И у мам не может быть собачьего дыхания. – Я свесилась с ветки, держась одной ногой и рукой. Дотянувшись, я смахнула с Джимми шляпу. – Может, Бев может стать нашей новой мамой. Ты ей нравишься, я тоже, и она готовит очень вкусные сэндвичи с сыром. – Я надела шляпу Джимми и спрыгнула на землю, не обращая внимания на впившиеся в кожу иголки.

– Пожалуй, меня и так все устраивает, Блу.

– Да, похоже на то. – Я подобрала кусочек можжевельника, взяла молоток и долото и начала сдирать кору, повторяя равномерные движения отца.

– Может, мы могли бы усыновить кого-нибудь, – предложила я.

Долото Джимми вошло слишком глубоко в дерево, и он тихо выругался. Там было что-то про замерзший ад.

– Наверное, я стала бы хорошей мамой, – серьезно заметила я, принявшись перечислять свои достоинства: – Я бы уступила ей часть кровати. Научила бы ее ползать. Ходить я тоже умею, так что проблем не будет. Хотя тебе придется менять ей пеленки. Или мы могли бы научить ее ходить в туалет снаружи, как Айкас.

– Хм-м-м, – вздохнул Джимми, «выключая» мой голос из восприятия.

– Я была бы мамой, а ты – дедушкой. Хочешь быть дедушкой, Джимми?

Долото замерло, и он опустил руки. Посмотрел на меня серьезно, и я с удивлением обнаружила глубокие линии вокруг его рта, которых раньше не замечала. Джимми вроде как уже был похож на дедушку.

Сквозь вентиляцию до меня донеслась музыка, и я стряхнула сонное оцепенение, все еще ощущая этот то ли сон, то ли воспоминание в воздухе, как след от духов. У меня же были дедушка и бабушка где-то. У моей мамы же должна была быть хоть какая-то семья. А если нет, значит, была у папы. Они вообще знали про меня? Искали меня?

Я лежала в темноте, слушая, как Уилсон играет мелодии, чьи названия я теперь знала. Многие из них я узнавала уже с первых нот. Но я могла пройти мимо своего дедушки – даже мимо отца! – и не узнать его. Ребенок снова шевельнулся. Однажды он захочет знать, и не важно, как сильно его или ее будет любить семья. Однажды ей или ему просто необходимо будет узнать. Значит, мне придется это выяснить.