Это Ирине не нравилось.
Да и просто…
Сколько сил она затратит и какой откат пойдет? Она уже поняла, что сила не дается безвозмездно и что за все в ведьмовстве приходится платить. Своей силой, своей энергией, иногда и кусочком своей жизни, если что…
А если она попробует сделать то, что обдумывает сейчас… это – черное дело. Недоброе. И за него плата будет больше.
Нет, никакой религии, голое равновесие.
Сделать человеку добро проще, он не сопротивляется. Сделать ему зло сложнее.
У каждого человека есть внутренняя защита. Кто-то считает, что это крест на шее. Кто-то – что это пейсы. Кто-то просто верит, и это действует ничуть не хуже. Необязательно в Бога, иногда веры в себя, в добро, в любовь за глаза хватает. Недаром говорят, что к чистому грязь не липнет.
Прилипла?
А настолько ли ты чист, дорогой мой?
Так вот, человек неосознанно начинает сопротивляться при попытке причинить ему вред. А ты тратишь силу и на действие, и на преодоление его защиты. Это больше.
– Ирина?
– А? – отвлеклась от невеселых мыслей девушка.
– Телефон…
– Тьфу, черт!
Ирина достала сотовый и автоматом нажала «ответить».
Тьфу ты, знала б…
– Ируся! Умоляю, спаси меня!!
Женя? Да какого черта?
Раздражение, копившееся в душе Ирины еще с момента встречи с веселой семейкой (это ж надо! Да потеряй мой муж ребенка, и папой он мог бы стать только римским!), вскипело и выплеснулось наружу.
– С какой стати?
– Ирочка! Я же тебя люблю!!
Вот это Женя сказал совершенно зря. Ирина просто взбеленилась.
– Любишь? Ах ты ж…
Короткая характеристика вышла очень емкой. И кажется, доходчивой. На том конце волны сменился голос.
– Девушка, неужели вам не дорог этот придурок?
Ирина вдохнула. Выдохнула.
– Пусть он вам расскажет, как прошла его свадьба?
– Свадьба? – растерялся голос.
– А потом вы подумаете, насколько он мне будет дорог. Хоть на колбасу пустите это сокровище, только мне не скармливайте! – зло рявкнула Ирина. И выключила телефон.
– Что случилось?
Кирилл смотрел, как девушка выковыривает сим-карту дрожащими от злости пальцами.
– Ничего.
– А если не врать?
– А если не лезть?
– Ириш… я и не лезу. Но может, тебе легче станет? Я же тебе не соврал…
Ирина вздохнула.
Ладно, если честно, Кирилл ей тоже о себе рассказал. Так что…
– Ты знаешь, что сестра увела у меня жениха?
– Да.
– А что меня пригласили на свадьбу?
– Да.
– Что я отказалась?
– Н-нет…
Ирина вздохнула.
– Так вот. Я отказалась.
– Понятно. Но…
– Родители приехали ко мне. Поговорить, пригласить в кафе… помирить с сестрой. Я даже не знала, что свадьбу перенесли, понимаешь? И согласилась поехать… Дура!
Кирилл прищурился.
– Ты хочешь сказать…
– Ну да. Привозят меня к загсу, высаживают из машины, и оказываюсь я прямиком на свадьбе. Вот какая есть, в джинсах и майке, рядом с Викушей, такой всей очаровательной… Оценил?
– Уроды.
– И сбежать нельзя, родители за обе руки держат, не драться ж с ними?
– М-да… Я бы в морду дал.
– А меня дед с бабушкой учили, что нельзя сор из избы выносить. И что мне оставалось делать?
– Угадать?
– Давай.
– Ты оставалась, пока за тобой следили, а потом исчезла.
– Именно, – кивнула Ирина. – А вместе со мной треть гостей. Отец с матерью всех дедушкиных знакомых позвали, бабушкиных… Те и меня хорошо знали. Не ситуацию, нет, но… Когда родители такое выкинули… Дед участковым был, у него половина знакомых в той же структуре, для них разобраться было делом трех минут.
– Понятно…
– Отец мне потом звонил, отчитывал, как я посмела уйти, да что люди подумают…
– Хм… Ириш, а твои родители к тебе не собираются? Или этот… Женя?
– Нет, надеюсь. А что?
– Да ничего.
И почему Ирине казалось, что это – ничего хорошего для известных лиц?
Очень ей отчетливо тот день помнился.
Чувство растерянности, унижения, отчаяния, а тут еще Вика щебечет, и в глазах злорадные искорки, и Женя, растерянный, но такой снисходительный, и ей что-то говорят, а она отвечает.
Хорошо помнились глаза дяди Миши – дедушкиного друга. Он подошел, кажется, о чем-то спрашивал… Тетя Катя, бабушкина знакомая, еще кто-то…
А потом побег через заднюю дверь ресторана. Туда-то ее еще довезли под родительским присмотром.
И звонок родителей. Ты что себе позволяешь, дрянь такая?! Как ты смеешь язык распускать?!
Только потом она все узнала.
Дедушкины-бабушкины знакомые дураками не были, окружение-то подбиралось по общности интересов, по уму, по порядочности… И легко «расколов» что Ирину, что родителей, старые милиционеры и учителя поделились своими соображениями с друзьями. А потом решили, что им с такими личностями не по пути.
Нет-с, мы вас не одобрям-с. Что и выразили самым простым образом – исчезнув со свадьбы.
Треть мест в ресторане осталась пустой. Вика была очень расстроена.
Стоит ли говорить, что Ирине было на это глубоко наплевать?
И именно этот случай стал последней каплей, после которой она решилась уехать из родного города.
Кто-то мог бы и иначе решить, а она вот так. Не права? Может, и не права, но это ее решение и ее выбор. А кто окажется в такой ситуации, пусть выберет для себя.
Вот и все расклады.
Кирилл проводил девушку до общежития.
А на вахте…
– Ириш, тут тебе звонят и звонят.
– Мне? – искренне удивилась Ирина. – У меня же сотовый?
– Настаивают, что ты не отвечаешь.
Ирина с сомнением посмотрела на свой аппаратик, потом предъявила вахтерше список звонков.
Ни одного пропущенного.
– Ну… не знаю. Но и трезвонят, и трезвонят…
Словно подтверждая ее слова, телефон опять взорвался мелким дребезгом.
– Да?
И тетя Зина сделала Ирине знак подождать.