Время увядающих лилий - читать онлайн книгу. Автор: Владимир Поляков cтр.№ 77

Появиться в поле зрения Изабеллы Кастильской, поклониться, льстиво улыбнуться… Пока это всё, что могли те или иные римские и околоримские феодалы. Зато надоедать вопросами моим друзьям либо кардиналам из числа союзных Родриго Борджиа они могли… и делали это с завидным постоянством. Причины? Хотели узнать, когда именно будет торжественное мероприятие по поводу прибытия в Рим монаршей особы и каким образом можно гарантировать приглашение себя любимых. И если сам Александр VI мог пусть и вежливо, но посылать всех куда подальше — следует заметить, именно это он и делал — то как моим друзьям, так и кардиналам «дружественной партии» приходилось нелегко.

Им — нелегко. Мне же и вовсе тяжко. Самое интересное, что основную долю сложностей составляла необходимость не просто познакомиться с инфантой, но аккуратно, шаг за шагом вытащить эту очень замкнутую особу наружу из тщательно созданной самой для себя раковины. Интроверт, млин, причём сферический в вакууме! Проще говоря, очень сложный объект для выстраивания отношений. К тому же сложности из-за строгого воспитания не стоило отбрасывать в сторону. Неудивительно, что в знакомой мне истории Хуана просто сломалась при первых же пакостях со стороны того, кому решила довериться. Мда, муженёк ей достался… специфический. Проблема не в том, что енот-потаскун, а в том, что ещё и хам по природе своей, не умеющий или просто не желающий обращаться с женщинами хотя бы с минимальной деликатностью.

Ладно, сейчас это уже неважно, ведь Филипп, герцог Бургундии, теперь явно выпадал из династических раскладов династии Трастамара. Выгоды от союза с Борджиа, хм, оказались куда более весомыми.

И всё равно — вытаскивать Хуану из её раковины то ещё занятие. Всего пара дней, а усталость неслабая. К тому же присутствие её матери одновременно и мешало, и помогало. С одной стороны, присутствие родного человека позволяло инфанте чувствовать себя хоть немного, но защищённой от внешнего и во многом незнакомого мира. С другой — мне приходилось постоянно отслеживать собственные слова и действия, чтобы они были благожелательно восприняты сразу двумя Трастамара, матерью и дочерью. Эквилибристика словесного вида, чтоб ей провалиться!

Результаты имелись. Во-первых, стало понятно, что с головой у инфанты вполне себе пристойно, а дошедшие до моего времени слухи о её безумии — явно результаты стрессов и нервных срывов, причём не удивлюсь, если её до этого целенаправленно доводил сначала муж, а потом и сынок подросший руку приложил, дабы властью даже частично не делиться. Во-вторых, Хуана была неслабо так заинтересована моей персоной, хотя, как подобает добропорядочной и воспитанной в строгости испанке, это тщательно скрывала. Только одно дело скрывать от местных и совсем другое — от человека, владеющего прикладной психологией на вполне себе приличном уровне. Ну и в-третьих, Изабелла Трастамара начинала поглядывать на меня не просто с интересом, но и со слабой тенью симпатии. Последнее было однозначно связано с наблюдениями королевы за тем, как выбранный в качестве жениха её дочери Борджиа осторожно и бережно «наводит мосты». Нормальное такое, естественное беспокойство матери, которая вынуждена отдавать дочь замуж, исходя из интересов высокой политики. И кстати, тут тоже есть один интересный нюанс, который можно разыграть обеим сторонам на пользу, при этом практически ничего не теряя.

Заканчивается всё, тем более предварительная стадия визита коронованной особы. Пролетевшие довольно быстро для Трастамара и тянувшиеся словно резина в моём представлении дни подошли к концу. Настало время первого действительно серьёзного разговора, на котором той же Хуане делать было просто нечего. Высокая политика, обильно приправленная ядом и цинизмом — явно не для этого по сути домашнего ребёнка. Сей факт понимала как Изабелла, так и мы, Борджиа. Поэтому лишь самый минимум, а именно оба Борджиа, я и «отец», сама Изабелла Трастамара, ну а в качестве помощников-секретарей Фернандо де Вега с её стороны и вездесущая Бьянка де Медельяччи с моей. Воистину некоторые люди и без мыла в любую дырку пролезут! Это я о своей подруге, ухитрившейся всеми правдами и неправдами даже сюда просочиться, вызывая саркастическую усмешку у Родриго Борджиа и неслабое такое удивление у Изабеллы Трастамара. Королева хоть и успела убедиться, что меня с Бьянкой никакого рода постельные дела не связывают, но общая необычность этой, хм, амазонки поневоле заставляла уделять воительнице толику внимания сверх разумного. Отвлекающий фактор, однако!

Излишне говорить, что дело происходило в замке Святого Ангела и при полном отсутствии в помещении слуг. Если что-нибудь понадобится, то лучше пусть кто-то из стоящих за дверями охранников — наших или сопровождавших Изабеллу Трастамара — выполнит поручение. Осторожность в таких делах, она лишней не бывает, а доверять разного рода слугам… не самое лучшее, что можно придумать.

Приоткрытые окна, откуда время от времени в комнату врывался ветер, слегка меня забавляя. Не такие сильные, чтобы разбросать важные бумаги, зато секретарь королевы аж дёргался от избытка беспокойства. В отличие от собственно Трастамара, застывшей в кресле памятником самой себе. Лишь глаза показывали всю гамму эмоций, которую она пока что особо и не собиралась скрывать. Усмешка на губах скромно — относительно, конечно — притаившейся в уголке Бьянки, готовой как записать нужное, так и подать нужный документ или зачитать что-то с листа по первой же просьбе. Родриго Борджиа в подобающем понтифику облачении, то перебирающий янтарные чётки, то сцепляющий руки в замок. Нервничает глава семейства, вполне понимаю владеющие им эмоции. Как ни крути, а сегодня чуть ли не самый важный день с того самого момента, как началось голосование собранного кардинальского конклава. Только тогда решался вопрос, быть ему Папой Римским или нет, сейчас же на кону прочный союз, выгодный как Борджиа, так и Трастамара. Только в первом случае можно было использовать… особые методы, а вот сейчас никак, необходима добрая воля обеих договаривающихся сторон.

— Союз Испании и Святого Престола уже принёс свои плоды, — такова была первая фраза Изабеллы, относящаяся к делам. — Решён вопрос с Новым светом, совсем скоро из королевства Неаполь будут изгнаны оставшиеся французские гарнизоны. И сама Франция, занятая восставшей Бретанью и её герцогиней, поймёт наконец, что желания её короля не соответствуют возможностям королевства.

— По отдельности мы бы не справились, — благостно улыбаясь, изрёк Родриго Борджиа. — Но Франция остаётся сильной и опасной, а её король способен бросить как на нас, Борджиа, так и на вас, Трастамара. И он обязательно сделает это, выждав, выгадав подходящее время, как только почувствует слабость кого-то из нас.

— И чтобы обезопасить себя, мы должны укрепить оказавшийся столь полезным союз, — подключился я к словам «отца», понимая, что самое время. — Карл Валуа умён, а потому понимает, что если угроза его королевству будет одновременно с юга и с востока — лучше не дразнить тех, кто способен больно ударить в ответ. Одновременно ударить. В силе же наших армий он уже имел возможность убедиться.

— Потому я и решилась посетить Рим лично, Чезаре. Не одна, а вместе с моей дочерью. Вы должны понимать, что это значит.

Киваю, показывая, что секретом, особенно после вполне себе понятной и однозначной переписки, это точно не является. Александр VIпросто молчал, но порой молчание и согласие неразделимы. Вот как сейчас.