Другая женщина - читать онлайн книгу. Автор: Сэнди Джонс cтр.№ 15

– А, всего три месяца, не очень долго, – небрежно ответила я. И тут же пожалела, что выбрала такой тон: получалось, что у нас с Адамом – просто мимолетный романчик. – Но я бы хотела, чтобы вы с ним познакомились.

– Главное, смотри, чтобы он с тобой хорошо обращался, а не как тогда. Не вздумай мириться ни с какими его…

– Джеральд!

Мы все расхохотались, и я пожалела, что с нами нет Адама. Мне очень хотелось, чтобы он встретился с моей безумной семейкой. Просто чтобы он знал, во что ввязывается.

Я уехала очень неохотно, зная, что мне будет не хватать пьяной игры в шарады и маминой неспособности запомнить, сколько слогов в «Танцующем с волками». В ходе игры Стюарт каждое Рождество загадывал ей название этого фильма – исключительно для того, чтобы все мы полюбовались, как она пытается беззвучно его произнести. И тем не менее каждый год она вела себя так, словно вообще впервые слышит об этом названии.

– Береги себя, детка, – проговорила мама, обнимая меня в дверях.

Если бы я ехала не к Адаму, то так бы и осталась в ее теплых объятиях. От нее исходил аромат глинтвейна и апельсинов.

– Спасибо, мам. Позвоню, как приеду туда.

– Как насчет эгнога на дорожку? – спросил папа, подходя к дверям. Колпак на нем сидел набекрень. – Я специально купил бутылочку.

– Ей нельзя, Джеральд, – с укором заметила мама. – Она же за рулем. И кто вообще пьет эту гадость?

Я мысленно улыбнулась, всех расцеловала на прощание, еще чуть-чуть потискала малютку Софи, а потом все-таки выволокла себя на холод. Дороги оказались пусты, что и неудивительно: вероятно, большинство здравомыслящих людей уютненько устроились дома или в гостях на всю ночь – не желая покидать тепло очага и не в силах противиться искушению принять еще одну рюмочку хереса.

Уже стемнело, когда я остановила машину возле коттеджа Памми – одного из пяти одинаковых каменных домов, жавшихся друг к другу. Не успела я выключить фары, как белая деревянная дверь распахнулась и на крыльце появилась массивная фигура Адама. Изо рта у него вырывались клубы пара, а из гостиной за его спиной – теплый свет.

– Давай же. – Он поманил меня, словно мальчишка, возбужденный праздником. – Ты поздно. Скорей.

Я посмотрела на часы: 17:06. Я опоздала всего на шесть минут. Мы поцеловались на крыльце. Казалось, я не виделась с Адамом целую вечность. На самом деле прошло всего три дня, но среди них затесалось Рождество, а в такое время чувствуешь, словно растранжирил целые недели, сидя в четырех стенах, пялясь в ящик и наедаясь до тошноты.

– М-м-м, очень по тебе скучал, – шепнул он. – Заходи. Мы тебя ждали. Сейчас подадут обед.

– Обед? – Я на секунду замерла. – Но…

Он снова поцеловал меня, пока я снимала пальто:

– Мы все ужасно проголодались, но мама настаивала, чтобы мы тебя дождались.

– Все? Но… – начала я. Слишком поздно.

– А вот и она! – провозгласила Памми, просеменив ко мне и взяв мое лицо в ладони. – Бедняжка, вы совсем заледенели. Входите, вас пора накормить. Это вас согреет.

Я вопросительно взглянула на нее:

– Не беспокойтесь обо мне, я только что поела…

Она уже повернулась и теперь уносилась в сторону кухни.

– Надеюсь, вы проголодались, – окликнула она меня оттуда. – Я наготовила на целый полк.

Адам протянул мне бокал шампанского, и в своем издерганном состоянии я была рада этой холодной щекотке на языке.

– Что у нас к чаю? – спросила я, стараясь произнести слово «чай» как можно легкомысленнее, словно тем самым я могла сделать так, чтобы это и было просто чаепитие.

С приклеенной улыбкой я выслушала ответ Адама:

– Легче сказать, чего у нас нет.

– Адам, но я не могу… – сделала я еще одну попытку. Мы уже входили в столовую. Увидев стол, очень красиво накрытый на четыре персоны, со сверкающими подложками под тарелки, белыми накрахмаленными салфетками, аккуратно свернутыми в серебряных кольцах, и декоративную вазу посередине (с бузиной и сосновыми шишками), я поняла, что у меня не хватит духу продолжить эту фразу.

– Вот, прошу, – певучим голосом объявила Памми, внося два блюда, на каждом – полноценный рождественский обед со всеми полагающимися гарнирами и приправами. – Это для вас. Я вам припасла еще одну тарелку, потому что знала – к тому времени, как вы сюда доберетесь, вы успеете проголодаться.

Душа у меня ушла в пятки.

– Очень надеюсь, что вам понравится, – прибавила она. – Я почти весь день провела на кухне.

Я выдавила улыбку:

– Выглядит замечательно, Памми.

– Садитесь вот сюда, – показала она. – А ты, Адам, вон туда. Садитесь, а я сейчас принесу две остальные.

Когда она выходила, я поймала его взгляд и кивнула в сторону пустого стула перед столь же красиво разложенными приборами, как и возле трех прочих мест.

– А, это для Джеймса, моего брата, – ответил он на мой безмолвный вопрос. – Он неожиданно явился накануне Рождества и до сих пор здесь. Я же тебе, кажется, говорил о нем по телефону?

Я покачала головой.

– Джеймс! – позвала Памми. – Обед на столе.

Тут я посмотрела на тарелку, которая стояла передо мной. Даже если бы я неделю ничего не ела, я не смогла бы осилить эту гору овощей, под которой едва-едва угадывались края толстенных кусков индейки, выглядывающие из-под двух йоркширских пудингов. Цвет фарфора под всем этим было не различить.

Мой живот, раздувшийся после трапезы с родителями, издал стон, и я, садясь, тайком расстегнула две верхние пуговицы своих облегающих брюк. Слава богу, что я надела длинную блузку: мне пришлось встать, когда вошел Джеймс.

– Не вскакивайте ради меня. – Он улыбнулся, протягивая мне руку. – Очень рад наконец-то с вами познакомиться.

Наконец-то? Мне это понравилось. Отсюда как бы следовало, что мы с Адамом вместе дольше, чем на самом деле. И что Адам наверняка говорил обо мне.

Я натянуто улыбнулась, вдруг осознав, как мне все-таки неловко сидеть рядом с совершенно незнакомым человеком, хоть он и далеко не чужой за этим столом.

Адам мало что рассказывал мне про Джеймса. Я знала лишь, что они – полная противоположность друг другу: у Адама была нервная работа в мегаполисе, а Джеймс создал небольшую фирму, занимавшуюся ландшафтным дизайном, где-то на границе Кента и Сассекса. Адам с готовностью признавался, что работает главным образом ради денег, а вот Джеймс вполне доволен такой жизнью, когда не нужно заглядывать дальше завтрашнего дня: главное для него – заниматься на свежем воздухе тем, что он любит.

Я смотрела, как он садится, как тянется за солью и перцем: движения и манеры у него были как у Адама. Они и внешне оказались очень похожи, только вот у Джеймса волосы длиннее и черты более заостренные, а на лице – никаких морщин и вообще никаких признаков напряжения, связанного с работой в большом городе.