Ритор неожиданно улыбнулся. И сказал, на удивление громко и явственно (впрочем, чему тут удивляться, у магов Воздуха никогда не было проблем с голосом, слова – лишь колебания воздуха):
– Привет, правнуки…
– Что? – Всеволод нахмурился.
– Ваш отец до сих пор не рассказал вам постыдную семейную тайну? Он мой внук. Потомок страсти и насилия… в том нет его вины… но это кое-что объясняет в характере. Верно?
Сева и Нотти молчали. Девушка непроизвольно взяла Всеволода за руку. Тот посмотрел на неё, крепко сжал ладонь.
«Он действительно мой брат, – внезапно поняла Нотти. – А маг Ритор – прадед…»
– Ты красиво летела, – продолжил Ритор. – Я давно понял, чему ты хочешь научиться… но ты соединила Воздух и Огонь… истинная дочь Дракона… Умница. Ты похожа на… на неё.
– Зачем же ты привёл Убийцу? – спросила Нотти.
– Я? Привёл? – Ритор улыбнулся. – О, нет. То не в моих силах. Он пришёл сам, когда осознал себя и свой путь. Он порождён магией, но он воплощает порядок. Мы учились путям Убийцы тяжело и долго, ему же оказалось достаточно лишь захотеть. Обжора вёл свою игру… а я свою.
– Но почему ты хочешь нашей смерти? – спросил Сева.
– Глупые дети, – Ритор на миг прикрыл веки. – Никому из вас, ни вашему отцу, ни вам, я не желаю зла. Неужели вы не поняли, что Убийца может убивать не только Драконов?
Нотти растерянно огляделась. Спросила:
– А здесь же ещё кто-то был?
– Юный Лэй улетел, он первым понял, что происходит. Анджей… где-то под этими плитами. Достойная могила для мага Земли. Знаете… он меня удивил. Его жизнь была довольно… безобразна. Но умер он достойно. Передайте это его клану.
– Сам передашь, – сказала Нотти. – Заварил кашу, а нас оставляешь расхлёбывать? Нет уж!
– Если я не могу себя исцелить, то и никто не сможет, – ответил Ритор. – Передайте отцу… ещё не конец. Главная схватка впереди, и тут вы должны…
– Заткнись, – мрачно сказал Всеволод. Сглотнул, покосился на сестру: – Кто из нас Единорог, Ритор? Я или она? Думаешь, не вижу, к чему дело идёт?
– Не знаю, – ответил Ритор. – Никто не знает. И в этом наше спасение.
Всеволод опустился на колени рядом с Ритором. Кивнул Нотти, та села рядом.
– Значит, так, – сказал Всеволод. – Вначале повреждения от магии. Я убираю следы Земли и Воды, ты – Ветра и Огня, все, какие найдём. Потом раны. Лечим вместе. Внутренние повреждения в первую очередь. Восполняем потерю крови. Поднимаем иммунитет, нам инфекции только не хватало. Давай.
– Я не знаю… – заколебалась Нотти.
– Делай! – рявкнул Сева.
И Нотти опустила ладони на грудь старика.
Ветер и Огонь…
Она ощущала повреждения – магия пылала в теле старика, лишь его железная воля и собственные силы Воздуха сдерживали смерть. Магия повреждала больше, чем грубая рана, магия стремилась уничтожить саму основу его жизни.
И Нотти вытягивала, вычищала, убирала всё, что вторглось в тело её прадеда.
Как странно – ещё вчера она не помнила ни отца, ни матери. А сейчас у неё есть прадед и брат.
Она уже не одна в этом мире.
– Теперь рану, сестрёнка… – прошептал Сева.
И они принялись закрывать пробитые и разорванные сосуды, сращивать ткани и восполнять потерянную кровь.
Не зная, получится ли.
Не зная даже, надо ли это делать.
Но иначе поступить они не могли, потому что их отцом был Дракон, а матерью Единорог.
* * *
Эрик лежал, закрыв глаза. Кажется, он на миг потерял сознание.
Или умер?
Но это сейчас его как-то не особо занимало.
Он вспоминал Нотти.
Как она явилась из взрыва, из пламени, из распустившегося огненного цветка, упавшего с неба.
Как звезда.
Обнажённая и прекрасная.
Конечно, он видел голых девушек. И даже не только в интернете, на эротических фото и в ещё более эротических роликах. Даже наяву видел – в прошлом году они пошли компанией купаться ночью и как-то так само получилось, что решили купаться голышом… хоть и темно, но разглядеть удалось, к тому же девчонки хулиганили, их было много, и компания была своя, никто всерьёз не опасался…
Чего же его так вштырило, что он умер, а лежит и думает о голой Нотти!
– Тебя, сынок, не то зацепило, что девчонка без труселей была, – раздался над ним грубоватый голос. – А то, что звали эту девчонку Нотти. Влюбился ты.
Эрик открыл глаза и посмотрел на кряжистого здоровяка в рабочем комбинезоне. Тот, уперев окорокообразные руки в бока, стоял над ним.
– Ты правда мой отец? – спросил Эрик.
– Правда, – ответил мужчина.
– А мама?
– Мамы не было.
Эрик сел. Огляделся. Он лежал на зелёной траве, на маленькой лужайке, окружённой стеной плотного серого тумана. В тумане скользили зыбкие смутные тени. Над головой сияло высокое голубое небо… только какое-то ненастоящее. Будто нарисованное.
– Так не бывает, – сказал Эрик.
– Бывает-бывает. Только не у людей. Я ведь по природе своей – чистая магия. Квинтэссенция Прирождённых, вот! Могу рушить, могу творить. У людей такого нет вообще, в Срединном Мире такая сила тоже одному не достаётся, на Драконов и Единорогов поделена. Захотел я себе сынка – вот и создал тебя. Выстругал из хаоса, будто папа Карло из бревна, прочими аналогиями смущать не стану.
– Зачем, пап? – спросил Эрик, неожиданно легко признавая, что этот несуразный человек, которого Нотти назвала Обжорой, его отец. – Создал – и выкинул?
– Тебе человеком надо было вырасти, – вздохнул Обжора. – А для этого нет места лучше, чем мир человеческий.
– И что теперь? – Эрик встал, посмотрел Обжоре в глаза. Они с ним были одного роста, только весил Обжора, наверное, как четыре или пять Эриков. – Ты магия. Я её ненавижу. Мы сейчас где?
– В моём мире, Мире Прирождённых, – сказал Обжора вразумляюще. – Там, где роятся символы и идеи, где есть всё и ничего нет. Где Хаос пытается себя обрести.
– То есть всё вокруг – мой враг, моя противоположность, – сказал Эрик.
– Э, не так всё просто… – Обжора вздохнул. – Хаос хоть и враждебен Порядку, но и Порядок без него мёртв. А в обычной жизни человеческой? Любовь, что вспыхивает без причин и надежд? Озарение учёного, который на ровном месте загадки природы решает? Вдохновение живописца, самопожертвование матери, героизм солдата, прозрение писателя? Мешанина мужских да женских генов, что каждого, включая твою Нотти, породила? А не будь здесь, в Мире Прирождённых, крох Порядка? Не было бы меня. Ну и тебя, соответственно.