Дети Мёртвого Леса - читать онлайн книгу. Автор: Екатерина Бакулина cтр.№ 19

— Ты хочешь сказать…

— Да, — говорит она. — Хёнрир сын Даки, еще недавно глава Синего Дома и глава Совета, его лишили всех прав перед Фесгардом за какие-то жестокие убийства, не знаю… но потом вернули командование. Сражаться он умеет как никто другой. Хёнрир с рождения слепой, и с рождения не может ходить. Все, что у него было, ему дал Лес. А потом… — Шельда запинается, — забрал. Выдернул из него…

Она недоговаривает все равно.

Хёнрир. После всего, что Эван видел и слышал, он даже не удивлен.

И ведь все помнит, конечно. Просто такое не скажешь, не поверят, да и… опасно.

«У Вальдена хороший флот. Вальден промышляет разбоем за Зеленым Мысом и в Ишен-Кхаке. Огромный ресурс пленных и рабов, нужно только найти рынок сбыта».

Хёнрир, значит. Лорд, почти местный король. Значит, Хёнрир против таких сделок? «Опасная идея». Он пропал и это провернули без него?

Интересно, что же случилось с ним.

Эван молча ждет. Она ведь расскажет?

Шельда качает головой.

— Его нашли в Красной Пади, неподалеку отсюда, — она отворачивается, смотрит в сторону. — Он уже… был таким. Слепой, все кости переломаны. Даже магии не осталось, не представляю, как он держался… Никто не думал, что он выживет. Но он смог. Он ведь сам, без моей помощи… Я… видела его раньше, в Фесгарде, и узнала… даже таким.

— Значит, он убил твоего мужа?

Шельда вздрагивает. Поворачивается к Эвану, снова заглядывая в глаза, почти с вызовом.

— Нораг был моим мужем! — говорит она. Словно хочет что-то доказать.

Нораг?

Пожалуй, Эван понимает слишком мало, его не было здесь, он никогда не сражался с Лесом. Йорлинг большой…

— А Тьяден? — спрашивает он. — Тьяден тебе не брат?

— Нет, — говорит Шельда. — Тьяден сын какой-то деревенской девочки, кто его отец — я не знаю, вроде кто-то из йорлингских солдат. Когда Тьядену было три года, его хотели отдать тварям… ты же понимаешь, как это бывает. Задобрить Лес. Ребенок оказался самым ненужным в деревне… нежеланный, без отца. Тьяден помнит, как Нораг забрал его. Он всегда знал, что я ему не мать и Нораг не отец, но Тьяден любил его как отца.

— Шельда… — что-то важное ускользает, Эван пытается понять. — Ты растила его как мать?

Она кивает.

Шельда действительно выглядит Тьядену сестрой. Он высокий крепкий парень, не ребенок уже. А ей?

— А про Хёнрира Тьяден не знает?

— Нет, — говорит Шельда. — Не нужно говорить ему. Если Тьяден поймет, что жил в одном доме с человеком, который убил его отца… я не знаю… С Этим тяжело справиться. Он еще мальчишка, он не поймет, почему я поступила так. Не знаю… — Шельда стискивает пальцы, прижимает руки к груди. — Хёнрир прав, я его пожалела. Я знаю, как Лес ломает людей, как его нити проникают внутрь, прорастают, подчиняют своей воле, как Лес требует крови. Этому невозможно сопротивляться. Вот все эти люди в деревне сейчас, они уже действительно готовы отдать своих близких, детей, кого угодно, если только Лес позовет. Не потому, что люди такие, а потому что они не могут иначе. У любого из потомков Ильгара есть защита, но защита снаружи, щит, который защищает их… Как сопротивляться, если Лес уже внутри? Хёнрира отдали Лесу в младенчестве, потому что наследник не может быть слепым. Да в нем такая плотная сеть была, какой ни в одной мертвой твари нет! Твари такого не выдержат, их разорвет! Как при этом можно было остаться человеком?

Эван молчит. Все это… Что он вообще знает про тварей, про Лес… человек, выросший далеко на юге.

— И теперь я не знаю, как поступить, — говорит Шельда отчаянно. — Если твари из Леса придут сюда, они узнают его. Отпустить? Позволить ему вернуться? Но если сила снова полностью вернется к нему… ты даже не представляешь, что это за сила! Если он смог выжить, если смог… И что, позволить ему жить, словно ничего не случилось? Позволить ему и дальше вести войну, брать города, истреблять деревни, резать людей? Нужно было убить его сразу… но я не смогла. А теперь — я не знаю.

— А что сам Хёнрир собирается делать?

Шельда вздрагивает, передергивает плечами. Потом качает головой.

— Он собирается уйти, — говорит почти растерянно. — Упрямый… Он говорит, его жена ждет, ему надо домой. И я даже не сомневаюсь, что он может уйти прямо так, не видя дороги, со шваброй. Отпустить? Я не знаю, Эван… Имею ли я право судить его? Или я сама такая же тварь.

Отворачивается. Но он все равно видит, как по щеке течет слеза.

— Шельда… — он не знает, что сказать. Только протягивает руку, осторожно касается пальцами ее плеча.

Шельда сначала дергается прочь, но слез слишком много, слишком долго она держала их в себе. И слезы прорываются. Шельда всхлипывает, вздрагивая всем телом. И утыкается носом Эвану в плечо.

* * *

— Эй, слепой! — Эван махнул рукой, понимая, впрочем, что Хёд не видит.

Тот провожал девчонку домой. Сначала ведь она его пыталась провожать, теперь он ее. Защитник. И даже отсюда видно, как она к нему жмется, как смотрит на него. Наверняка уже напридумывала себе…

Довел до порога, что-то сказал, и назад.

— Слепой!

Он оборачивается, кивает и идет на звук. Не очень уверенно идет, но упрямо. Тут снега полно, протоптанная дорожка в некоторых местах заледенела, а вон там, с краю, на солнце уже лужа видна. Хёд пытается понять, как лучше пройти.

— Подожди, стой! — кричит Эван. Он подойдет сам. В конце концов, это ему нужно поговорить. В конце концов, Эван солдат, а Хёд настоящий лорд, что бы там не случилось.

Хёд ждет.

— Ты отлично дерешься, — говорит Эван, подходя ближе. Сложнее всего начать.

Хёд хмыкает, не отвечая ничего.

— Почему ты не убил их? — спрашивает Эван.

— А стоило? — в голосе Хёда почти насмешка.

— Они напали на тебя с оружием.

— Да. И теперь у меня есть топор, — он усмехается уже отчетливо.

Топор заткнут у него за поясом. Ремня нет, поэтому Хёд раздобыл где-то веревку, обмотал в несколько обхватов, заткнул за веревку топор. Так еще отчетливее видно, какой он худой… пролежал три месяца, но сейчас все равно хватает сил на все это.

— Тебе ведь раньше приходилось драться. Ты умеешь?

— Что именно ты хочешь узнать? — говорит Хёд холодно.

Значит — прямо. Хорошо, пусть так.

— Мне Шельда рассказала о тебе. Это правда?

Хёд пожимает плечами.

— Смотря, что она рассказала.

— О том, кто ты.

— И кто же я? — интересуется Хёд.

— Хёнрир.

— Хм, — говорит он. — Правда.