Заговор «красных маршалов». Тухачевский против Сталина - читать онлайн книгу. Автор: Сергей Минаков cтр.№ 73

«От авантюристов и фанатических идеалистов, – считает автор, – к военным диктаторам и талантливым циническим комбинаторам – такова линия развития революции в ее фазах. Только с момента вхождения революции в русло мирной жизни люди иного психологического типа начинают восходить в командные слои»⁸⁵⁵.

Завершая, Сорокин делает вывод, уже в какой-то мере морализуя в оценке «революции». «Как ни неприятны, быть может, люди второго и третьего типа, – заключает он, – все же приходится предпочесть их людям первого типа: цинические комбинаторы, по крайней мере, умеют жить сами и дают жить другим, тогда как непримиримые революционеры-сектанты и сами не умеют жить и не дают жить другим. Революционный и контрреволюционный фанатизм страшнее цинизма – такова горькая истина, преподносимая историей⁸⁵⁶.

Интересна «сорокинская» мотивировка неизбежности перехода революционного лидерства от «вождей» «первого периода революции» к «вождям» «второго типа». «Значительная часть их, – объясняет он, – прошла через тюрьмы и каторгу, что не могло не отразиться на их нервах, чем и объясняются те каторжные методы и тот каторжный режим, которые они ввели вместо обещанного земного рая. (Отсюда практический вывод: нецелесообразно избирать на командные посты после низвержения старого режима много страдавших «борцов за свободу». Они неизбежно неуравновешенны и не годны для выполнения функций управления)»⁸⁵⁷.

В этом отношении, возможно, он прав, если иметь в виду того же Сталина или Дзержинского. Но он не прав относительно Ленина, Троцкого или Зиновьева, Каменева. Во всяком случае, логика рассуждений Сорокина такова, что непосредственным «наследником» Ленина должен стать кто-то из «вождей второго типа», из военных вождей, т. е. кто-то из так называемых «бонапартистов» – Буденный, Тухачевский, Фрунзе, Каменев, а затем – Красин.

Русский философ И.А Ильин, как и Сорокин, находившийся в Советской России до своей высылки в сентябре 1922 г., также являлся непосредственным свидетелем и в некотором смысле участником революционных событий в России. Он дает свой «список» наиболее известных «большевистских вождей» (на конец 1922 г.). В их состав он включает, разумеется, Ленина, затем «заместителя Ленина Каменева», Красина, а также Троцкого, Богданова, Бухарина⁸⁵⁸. К ним он добавляет «военных вождей» Советской России «Брусилова, Зайончковского, Слащева, Тухачевского… Троцкого… полковника Каменева и Буденного»⁸⁵⁹.

Наиболее видными «левыми» большевиками Ильин считает Богданова и Бухарина⁸⁶⁰. К «правым» он относит прежде всего Троцкого, однако особое внимание обращает на Каменева, считая этого большевистского «вождя» одним из самых значимых. «…Заместитель Ленина Каменев (не военный), – характеризует его Ильин, – очень «правый» коммунист, лавирует, мечтает усидеть при «демократическом» режиме и вывести революцию на «средний исторический путь» (его собственные слова)…»⁸⁶¹. Философ полагает, что политически Каменев весьма гибок, убежден, что «он был бы способен на блок с Милюковым и промышленными республиканцами»⁸⁶².

Как самостоятельную фигуру среди «правых» большевиков философ оценивает Красина. Он относит его к числу «опасных и вредных властолюбцев» ⁸⁶³ и в этом плане ставит в один ряд с Милюковым и Савинковым⁸⁶⁴. Правда, Ильин сомневается в способности Красина самостоятельно и по собственной инициативе «произвести переворот»⁸⁶⁵. Однако философ убежден, что Красин «в масонские комбинации и в промышленную интервенцию войдет наверное»⁸⁶⁶. Впрочем, Ильин считал, что уход Ленина с политической арены подвел Советскую Россию на порог «бонапартизма», вероятным воплощением которого он полагал Тухачевского⁸⁶⁷.

Ни Сорокин, ни Ильин, ни фон Лампе, о котором говорилось ранее, не поставили Троцкого на второе место за Лениным.

В отличие от Сорокина и Ильина, фон Лампе называл лишь двух самых известных советских «военных вождей» – Тухачевского и Буденного. Фамилия Фрунзе появляется на страницах его дневника лишь в начале апреля 1924 г.⁸⁶⁸ Далее он упоминает его еще раза два. Явно эта фигура в составе советских «вождей» его не особенно интересовала. Тухачевскому он отдавал предпочтение лишь по наличию у него «бонапартистского потенциала».

Несмотря на то, что первым претендентом в очереди на ленинское наследие является Сталин, фон Лампе считал, что «наследником» Ленина среди большевистских вождей будет не он, а Пятаков или Рыков. «В Москве, – записал он 28 января 1924 г., – по секретным документам, сознательно посадили русского Рыкова, ввиду того, что в правящей тройке два жида и один грузин! Это знаменательно и… погрома не предотвратит! Этим кончится все равно!» ⁸⁶⁹ Однако фон Лампе, рассчитывавший на совсем иной ход политических событий, который определится позицией Красной армии, считал, что «Рыков – это только прикрытие и не такое прочное, каким был Ленин»⁸⁷⁰.

Дальнейший ход событий, правда, внес коррективы в предположения фон Лампе. После победы, одержанной «кремлевской тройкой» – Сталин, Каменев, Зиновьев – над Троцким и Тухачевским, 8 апреля 1924 г., прогнозируя политические перспективы в СССР, он записал: «…Каменев (Розенфельд), по-видимому, тоже «заболел», и теперь власть делят только Зиновьев и Сталин! Вилка суживается, и я думаю, что на XIII-й съезд она сузится совершенно. Посмотрим, что нам даст советский май»⁸⁷¹.

Вспомним, рядовой петроградский интеллигент Г.А Князев, научный работник Академии Наук, историк по образованию, в 1922 г., ввиду слухов о близкой смерти Ленина, считал, что первыми претендентами на его «наследство» являются, в порядке очередности: Сталин, Бухарин, Зиновьев. И уже за ними, без какой-либо очередности, он называет Троцкого, Каменева, Луначарского, Крыленко, Курского, а также упоминает Дыбенко, Коллонтай и др.⁸⁷² Кроме Ленина, Сталина, Бухарина и Зиновьева, все остальные «вожди» утратили в общественном сознании персональную значимость, а Крыленко, Курский, Каменев превратились в обезличенные синонимы-символы типичных большевистских «вождей», как их воспринимало массовое сознание.

Таким образом, к 1923 г. все указанные наблюдатели, в общем, были едины во мнении, что наиболее популярными и значимыми «вождями» Советской России к этому времени являлись: Ленин, Сталин, Троцкий, Дзержинский, Красин, Тухачевский и Буденный.

При этом «наследником» Ленина № 1 в большевистском руководстве склонны были считать Сталина, но более вероятным преемником Ленина считали «русского Бонапарта» – Тухачевского.

В контексте всего сказанного выше о Сталине показательно, на мой взгляд, отношение Сталина к расстрелянному Тухачевскому. Еще в годы Гражданской войны Сталин со смешанным чувством скрытого восхищения и непримиримости как-то назвал Тухачевского «демоном гражданской войны». Думаю, допустимо полагать, что где-то на ментально-подсознательном уровне он был убежден в «демонической» природе Тухачевского и в своем призвании и священной миссии защищать «коммунистический Третий Рим» от «демонов», от «нечистой силы», от козней Дьявола, в каком бы обличии они ни являлись (хотя бы в мундире подпоручика императорской лейб-гвардии). Не буду увлекаться анализом понятия «демон», «дьявол» в религиозно-церковном, эстетическом или метафорическом смыслах. Так или иначе – это обозначение метафизического Зла.