Да, Босс! - читать онлайн книгу. Автор: Тати Блэк, Полина Рей cтр.№ 37

Ева двигалась на нем, прикрыв глаза, а он смотрел на ее лицо, и чувствовал, что находится уже на грани. Когда она застонала, в очередной раз насаживаясь на него и облизнула губы, остатки его контроля разлетелись в пух и прах. Заставив ее замереть, не давая сделать больше ни одного движения, он посмотрел ей прямо в глаза и, потянув за волосы, опрокинул на себя. Слизал с ее губ влагу и начал трахать Еву сам — теперь уже так, как нравилось ему — быстро, резко, почти грубо.

Он яростно вонзался в нее, бешено работая бедрами, а ртом ловя каждый стон, срывавшийся с ее губ, и, когда она наконец вскрикнула, кончая, перевернул ее на спину, и, войдя в последний раз, кончил тоже. Так, как ему хотелось — в нее.

А потом лежал некоторое время и, слушая, как она прерывисто дышит, ясно осознавал, что все, что происходило с ними сейчас и особенно то, что рядом с ним была именно она — самое правильное, что только может быть на свете.

Он разбудил ее утром около десяти. Впервые в своей жизни — не потому, что нужно было куда-то бежать, а потому, что хотел получить то, чего не имел ещё никто до него.

Левандовский оказался сверху и начал с поцелуев в шею, постепенно спускаясь ниже. Ева прерывисто вздохнула — наверно, не до конца понимая, сон это или реальность. Адам проложил влажную дорожку по ее телу от шеи до самого лобка, ненадолго остановившись на груди, чтобы поласкать соски. Он прошелся языком вдоль всего лона и подразнил кончиком вход во влагалище. Ева застонала, а Левандовский осторожно потерся щетиной о ее промежность и хриплым от сна и возбуждения голосом, приказал:

— Поласкай свою грудь.

Ее руки покорно потянулись к соскам и, удовлетворенно хмыкнув, он толкнулся в нее языком. Адам проникал внутрь медленно, дразняще ощупывая шершавой поверхностью языка стенки лона. Ева дрогнула и попыталась стиснуть колени, но он развел ее ноги ещё шире, и, погружаясь глубже, потер пальцем клитор, следя взглядом за тем, как она инстинктивно сминает пальцами грудь и тянет соски. Левандовский тут же вошёл языком на всю глубину и Ева застонала, выгибаясь. Его палец кружил вокруг клитора — то легонько дразня, то требовательно надавливая. Язык входил и выходил поначалу медленно, затем, выбивая из Евы стоны — все быстрее. Ему нравилось смотреть, как самозабвенно она ему отдается, как то прикусывает, то облизывает губы — все неистовее по мере того, как росло ее возбуждение. Он чувствовал на языке ее вкус и от этого сам возбуждался до полного безумия.

Когда Ева содрогнулась в оргазме, посылая по телу новую волну возбуждения от того, как сжимала собой его язык, Адам вышел из нее, лег на спину и потянул на себя.

— Твоя очередь, — выдохнул он, сходя с ума от одного только предвкушения того, как окажется у нее во рту.

Ева не думала, что сможет заснуть в эту ночь. Не потому, что ей этого не позволит Адам, нет. Скорее — просто не желала расставаться с той сказкой, в которую попала. Она видела, чувствовала, что желанна. И уверенность, рождённая внутри этим ощущением, придавала ей смелости делать всё то, чем они занимались с Адамом.

Раньше она даже не подозревала, насколько чувственно может откликаться на все желания и потребности мужчины. Потому что того самого мужчины, с которым она бы переступила грань, что сейчас самой Еве казалась иллюзорной, тоже не было. Но Адам каждым своим касанием, поцелуем и движением внутри неё уничтожал стеснение, живущее в ней раньше, и высвобождал то неистовое, что теперь пожаром испепеляло её тело и душу.

Сон показался Еве сладостным забытьём, в которое она одновременно жаждала и не желала погружаться. Не желала потому, что боялась проснуться и понять — всё случившееся накануне ей привиделось. Стоит только открыть глаза, и она поймёт, что Адама рядом нет. Что всё это сон, наваждение, в которых она жила и была той Евой, которой всегда хотела быть для своего мужчины. А в реальности… в реальности она снова станет фиктивной нелюбимой женой, нужной только для того, чтобы добиться далёких от неё целей.

В сновидениях, в которых она очутилась, Ева была ещё более смелой. Ей хотелось дать Адаму чего бы он ни пожелал, и она шла на всё, что он от неё требовал. Требовал жадно и властно, давая понять, что она выполнит все его приказы. Не потому, что этого желал только он, но зная, что она нуждается в том же. И ещё ей так хотелось сделать хоть что-то для него, что было бы у Адама только с ней. Только её познаний не хватало, чтобы нафантазировать, чего именно она желает.

Ева проснулась от поцелуев Адама, не сразу осознавая, что реальность — не продолжение её сна. Возбуждённая до предела, она с готовностью делала всё, что приказывал ей муж. И снова, мысленно называя его так, испытывала ни с чем не сравнимый трепет. Но Адам не давал ей ни единой возможности представить, что же могла повлечь за собой их ночь сладостного безумия, превратившаяся в точно такое же утро. Был ли это просто секс для него? Или же за тем, как он брал Еву, давая понять, что в его действиях есть граничащая с потребностью алчность, скрывалось нечто большее? Все мысли об этом исчезли, когда Адам начал ласкать Еву языком. И в этом тоже был первым и единственным, что поначалу породило внутри желание закрыться.

Впрочем, она ещё ночью поняла, что всё зря — если Адам чего-то хотел, он брал это, а она с готовностью отдавала ему всю себя в ответ.

Она кончила, сжимая его язык собой. Стоны превратились в крики, которые Ева даже не думала сдерживать. Пусть даже их могли услышать — ей было всё равно. Она лежала перед Адамом с бесстыдно разведёнными ногами, ласкала грудь, на что не всегда решалась даже когда ей хотелось самоудовлетвориться, и понимала, что больше нет того, что испытывала бы раньше — стыда.

Адам лёг на спину, и Ева, повернувшись к нему, задержала дыхание. Он был безумно возбуждающим. Тот мужчина, которого она впервые увидела, когда пришла к нему на собеседование, исчез, потому что Адам, лежащий возле неё, был совсем другим.

Ева даже в самых смелых своих мечтах не могла представить, что когда-то рядом с ней будет тот, от одного взгляда на которого у неё будет перехватывать дыхание. И не просто рядом — с ней в постели. Желающий её не меньше, чем желала его она.

Она устроилась сверху, наклонилась к его губам и медленно провела по ним языком. Её собственный пьянящий вкус, смешанный с ароматом, присущим одному только Адаму, вновь возбудил Еву настолько, что удовольствие, которое она только что получила, показалось ей всего лишь прелюдией.

Она убрала волосы от лица и спустилась невесомыми поцелуями по груди и животу Адама, пока не замерла, когда её подбородка коснулся его напряжённый член. Бросив на мужа быстрый взгляд, словно напоминание о том, что она сказала ему о своей неопытности в подобном вчера вечером, она осторожно обхватила член пальцами и немного сжала. Горячий и твёрдый, он приковывал всё её внимание. Хотелось рассмотреть каждую венку, выступающую на его гладкой поверхности.

Наклонившись, Ева осторожно лизнула открытую головку, чувствуя солоноватый привкус. Она видела, как Адам инстинктивно сжимает в ладонях простынь, слышала — как его дыхание становится более частым и тяжёлым, но спешить не желала. И надеялась, что муж не будет спешить тоже.