Дурная кровь - читать онлайн книгу. Автор: Даха Тараторина cтр.№ 46

— Вряд ли он вам что-то вразумительное ответит, уважаемая, — Санторий перестал цветом щёк напоминать полотно: теперь дверь они держали вдвоём с Вердом, а это дело оказалось куда проще.

— Ну дык а зачем мне отвечать? Мне отвечать не надо! — старушка аж восторженно подпрыгнула, особенно удачно одной дробиной пробив сразу двух мертвяков. Первый печально рыкнул, трогая пожелтевшими пальцами дыру в груди, второй и вовсе не смог подняться. — Мы его приложим хорошенько, бабушке всяко приятно будет!

Верд понимал, что стояли они недолго. И как бы иначе? Четверо, если считать сумасшедшую бабку, против толпы трупов. Любого мастера меча сомнёт бесчисленное воинство. А хоронили на прилегающем к Крепости кладбище очень и очень многих…

— Последняя, — Талла подала лесничихе дробину, вывернув мешочек наизнанку в поисках ещё хоть одного завалящего снаряда.

Наёмник выдохнул и на мгновение опустил веки. Он знал, что этот момент наступит. Старуха, мигом растеряв прыть, попятилась от подоконника. Петух, напротив, скакнул на него, взъерошивая немногочисленные перья и угрожающе куд-ку-кудахтая. Полоснул кого-то когтями, клюнул, выпрыгнул в снег, чтобы преследовать добычу, но быстро оценил масштабы действия и сиганул обратно, предпочтя смерть трусливую, но отсроченную.

— Ну ничаго, — потёрла шершавые ладошки Рута. — Бабушка уже своё пожила, бабушка на покой уйдёт громко!

Санни безнадёжно швырнул топор на пол и тут же его бережливо подобрал:

— Они хоть к утру разойдутся?!

— Раньше, малохольный, раньше. Они всякий раз через меня идут к Липкам, а там разворачиваются и обратно. Уже к первым петухам их не слыхать…

— Так они ещё и обратно пойдут?!

— Пойдут, пойдут. В Липках-то жрать уже некого, все закончились… Словно всех перебить решили, поганцы! Но бабушку так просто не возьмёшь! Бабушка в этой избе без малого восемьдесят годочков прожила, здеся и помрёт!

— Но хотелось бы всё же без нас, — пролепетал Санни.

— А что, служитель, плохо разве собрались? Заводи свою погребальную, а мы с седовлаской устроим резню, какая и в посмертии этим гадам запомнится!

Верд смущённо пригладил словно посыпанные пеплом волосы. У старухи коса тоже не чернеет молодостью, так что ж как седовласка, так сразу он? Небось у лесничихи жизнь поспокойнее, чем у наёмника была… Он рубанул прорвавшегося мертвяка поперёк. Ну, может, и не сильно спокойнее…

Зажмурившись, Талла размахивала кочергой. Обороняйся она одна, давно бы получила ядовитый укус, но Верд следил, чтобы ни целиковые мертвяки, ни их отделённые, но не менее ядовитые конечности, к ней не подобрались.

А мертвяки прорывались.

— Что встал, седовласка? Или прикажешь бабушке за всех отдуваться? Ну так бабушка может, токмо потом тебе так всыплет, чтобы не ленился, что пожалеешь, ежели цел останешься!

Ещё один влез в окно. Талла задела его кочергой, а старуха нахлобучила раскалённый котелок на голову и, задрав юбки, рисковым ударом ноги выпнула на улицу. Наёмник метнулся помочь, но тут же пришлось вернуться к другу.

— Верд! — не в силах удержать дверь в одиночку, служитель действительно начал тихонечко вспоминать молитвы, но те оказывались то праздничными, то свадебными.

Сколько выдержит человек, заражённый ядом мертвяка? Простоит хоть четверть часа?

Сколько нужно трём людям, чтобы забаррикадироваться в тесной избушке? Да примерно столько же.

— Заколачивайте избу! — гаркнул наёмник, уверенно направляясь к выходу.

— А ты… — Санторий не закончил, и так ясно.

Рута метко плюнула в окно, чем изрядно оскорбила, но и затормозила изумлённого разложенца.

— Дурной! — ёмко высказала она своё мнение.

— Знаю, — процедил Верд.

— Верд?! — лишь колдунья не понимала, что это все так помрачнели. — Куда ты?

Мужчина ответил не ей, а себе самому вполголоса:

— Выполнять обещание.

Четыре шага до двери.

— Верд…

Три шага.

— Верд!

Два шага. Он кивком отогнал Санни и перехватил меч.

Один, последний шаг. Ещё бы секундочку, чтобы в последний раз нырнуть в синие глаза-омуты, из которых так не хочется выныривать…

— Ве-е-е-е-е-рд!!!

Уши заложило от крика. Ложки-поварёжки, ножи и разбитые в пылу сражения черепки зазвенели, отзываясь. Медленно, как в воду, выскользнула кочерга из бледных пальцев колдуньи.

А магия, потаённая, ледяная, лунным светом вырвалась из ладоней.

Она завихрилась снежинками, запуталась в волосах, озарила темноту серебром, заискрилась. Точно свежий воздух ворвался в затхлую могилу.

Сквозь белоснежную кожу, сквозь одежду светились синими паутинками вены. Она излучала свет, точно звёздочка, слепила и завораживала.

— Ко-о-о-о-о! — немелодично поддерживал Птенчик, внося посильную лепту в битву.

С губ Сантория сама собой сорвалась благодарственная молитва Троим, а бабка сварливо заметила:

— Дурное дело эти ваши колдунства! Опять нечисти мне накликаете!

А нечисть, между тем, напротив, рыча и срывая кожу с костей, норовила поскорее покинуть негостеприимный дом. Льющийся из щелей, из окна и из приоткрытой двери свет отпугивал, отгонял мертвяков, как крыс.

Наёмник полоснул поперёк спины последнего нелюдя, пытающегося покинуть избу через мышиный лаз в сенях.

Дурная замолчала и икнула, стушевавшись под ошалелыми взглядами.

— Это всё я сделала?

— И могла бы, между прочим, сделать так сразу, — закряхтела Рута, хватаясь за поясницу. — Годы у бабушки не те, чтобы с молодёжью играться!

И тут же, противореча сама себе, подцепила стопой ухват, на лету поймала и выскочила на улицу.

— Валите, валите! И шоб мне больше тут не топтали! — и мертвяки действительно спасались бегством, обходя избушку по дуге и скрываясь в лесу, за которым некогда стола маленькая деревенька Липки.

Талла выбежала следом с радостным боевым кличем:

— Вали-валите! Сейчас я вас всех… — но поскользнулась на зелёной склизкой жиже на пороге, взвизгнула, едва не навернувшись и, оценив количество разбросанных по двору тел, с той же скоростью умчалась в дом.

— Ку-ко — неуверенно начал петух, но всё же закончил истинным кличем победителя: — Ку-ка-ре-ку-у-у-у-у!

Забыв, что суровым воинам должно принимать победу в бою с достоинством, Верд ликующе гаркнул, поддерживая Птенчика, и сгрёб Таллу в охапку. Век бы не выпускать!

— Дурная, — только и смог он нежно вымолвить, ныряя в синие глаза.

Но девушка задёргалась, высвобождая руки, и с размаху дала наёмнику оплеуху.