Медная чайка - читать онлайн книгу. Автор: Екатерина Соболь cтр.№ 45

– Значит, не изменился, – добродушно сказал Райлан. – По нему снаружи не скажешь, но он ужасно упрямый. Если что-то решил, хоть помрет, а добьется. Если бы только он позволил мне с ним запереться, я бы хоть присмотрел за ним! Я бы и там мог рисовать!

– Великие волшебники должны быть одиноки, мне так мама говорила, – утешила Гвен и тут вспомнила кое-что еще. – О! Если тебе грустно, поболтай со своими родичами! Они тебя, кажется, любят.

– Они любят малыша Мстислава, – не без злорадства сказал Райлан. – А я больше не он.

Он уткнулся в свои рисунки, показывая, что разговор окончен, и Гвен со вздохом вышла.

– Ему уже лучше, – сообщила она женщине и девочке, которые маялись в нескольких шагах от двери. – И у него большие успехи в магии, думаю, вы можете им гордиться. Даже таким, как сейчас.

Она развернулась и гордо вышла на улицу. Начало темнеть, вдалеке беспокойно трепыхались огни костров. Но на этой тихой окраине было очень спокойно, окна домов уже начали теплиться мягким светом от печей. Он проникал между ставнями, тонкими полосками ложился на землю, откуда-то уютно пахло едой. Гвен облизнулась и вспомнила, что давным-давно не ела. Но думать об этом было некогда, ее ждали великие дела.

Нил и двое его друзей ей не помогли, но ведь где-то был еще и третий: некий Ларри, который прячется в тереме. А может, по дороге и еще какой-нибудь источник анимы найдется: ближе к игрокам и терему явно больше шансов поживиться, чем на этом пустом холодном берегу.

И к слову о холоде: похолодало всерьез. С озера дуло, его гладь в полутьме уже не была гладкой, она измялась, пошла волнами, которые тревожно плескали о берег, распугав уток, днем покачивающихся в камышах. Гвен обняла себя за плечи: зябко даже в шерстяной маминой одежке, а каково игрокам, которые по-прежнему разгуливают в тонкой форме из Селения? Гвен зашагала туда, где ветер приминал к земле огни костров, на ходу растирая замерзшие руки.

Драка уже, как ни странно, сошла на нет. Сначала Гвен подумала, что вмешался Рюрик, – может, накормил всех или как-то утешил, – но по лицам игроков, которые снова вернулись к кострам, видно было, что ничего хорошего им этот день не принес. Они жались поближе друг к другу, унылые, замерзшие и жалкие, телами заслоняя от ветра свои костерки. Гвен вдруг почувствовала к ним такую нежность, что горло перехватило. Кажется, они перестали драться сами по себе, просто потому, что у них больше не было на это сил.

Терем угрожающе нависал над всеми, черный на фоне ночного неба. Гвен собиралась уже сжать зубы и свернуть к нему, когда заметила около одного из костров своих девочек – тех, с которыми они вместе когда-то попали в Селение. Тут были не все, только человек семь, в основном ее возраста. Те, что помладше, видимо, остались в деревне с Тройкой, выбрав драку, а не поход в город ради мечты стать женой князя. Гвен вспомнила, как они возили друг друга по арене, ставили подножки и оскорбляли, чтобы выжить, – и ей стало жаль того прекрасного будущего, о котором они мечтали когда-то ночами в детском Селении. Девчонки уже, наверное, не помнили тех времен, и в сердце Гвен вдруг вспыхнула надежда: если она им напомнит, может, они ее поблагодарят за то, что она когда-то старалась ради них?

Гвен подошла и уселась около их костра.

– Привет, – громко сказала она. – Я из вашего Селения, помните? Четверка. Но я вам еще кое-что скажу: еще до игрового Селения, в детском, мы с вами…

– Да помним мы, – огрызнулась восьмерка, которую Гвен знала как номер Один Пять Шесть Два. – Ты волшебница.

Гвен растерялась. Она была уверена, что, когда их всех перевели в игровое Селение, остальные так же, как она, постепенно забыли, кем она была и что делала. Она перестала рассказывать истории и шутить, петь песни, говорить о мечтах, и никто ни разу не подошел к ней, никто даже взглядом не показал, что помнит. Видимо, вопрос очень явно проступил на ее лице, потому что одна из девочек, тощая, как палка, сердито фыркнула:

– Чего? Все мы помним. Я ждала, ждала, когда ты снова нам что-нибудь расскажешь, а ты и не подумала. Сломалась, как все.

Остальные угрюмо покивали. Кто-нибудь другой, кто-нибудь взрослый, никогда не бывавший в Селении, наверняка истолковал бы выражения на их лицах как угрозу и злость, но Гвен за столько лет научилась различать оттенки теневых чувств. Это, например, было разочарование. На Гвен смотрели, как на предателя, и она впервые подумала: кажется, от того, что она потеряла надежду и перестала копить аниму в игровом Селении, пострадала не только она сама.

– Простите, – хмуро сказала она. – Я… я о вас не подумала.

– Тоже мне, волшебница, – выпалила другая девочка и отвернулась. – Иди отсюда. К нам не примазывайся, мы тебе ничего не должны. Мы тебе щедро платили тогда, и что? Ничего не исполнилось из того, что ты обещала.

Шестеро остальных, как по команде, тоже отвернулись. Гвен встала, прошла пару шагов – и вернулась обратно. У нее появилась идея.

– Хотите в баню? Вы грязные, как не знаю что.

– И что мы за это будем тебе должны? Искреннюю благодарность?

Гвен закусила губу. Вообще-то она и рассчитывала, что эти несчастные скажут: «О да, потрясающая идея, мы так благодарны тебе!» и дадут ей по крупинке анимы. Видимо, это отразилось у нее на лице, потому что девчонка презрительно фыркнула.

– Вот я о том и говорю. Какой вообще смысл от волшебников? Раздаете обещания, требуете благодарности, а ничего стоящего не делаете. Серьезно, уходи. У нас мало анимы, почти совсем уже нет. Скоро все тут иссякнут, но тебе, конечно, наплевать, ты же больше не из наших, у тебя вон какая одежда! Нам нечем расплатиться, а еще мы просто не хотим с тобой связываться.

Видимо, говорившая считалась у девочек главной, потому что остальные тут же закивали, поддерживая ее. Гвен опять собиралась уйти – и опять вернулась.

– Идемте, – буркнула она. – У вас уже руки синие. Ладно уж, можете не благодарить.

Это было очень глупо – ей сейчас надо было думать о вещах поважнее, чем семь одеревеневших от холода дурочек, которым даже поблагодарить ее жалко. Но она не могла с собой ничего поделать: когда-то она верила, что своей работой будет делать людей счастливыми, а эти семеро, кажется, уже и пошевелиться от холода не могли. Примерно то же самое можно было сказать обо всех на берегу, но Гвен знала о мечтах только вот этих: одна, кажется, раньше хотела щенка пастушьей собаки, а вторая – платье, на котором сами распускались бы цветы. И вот где все они оказались.

Предводительница девочек изучающе оглядела ее с головы до ног.

– Благодарить не будем, – предупредила она. – Я серьезно.

– Ладно, ладно, – перебила Гвен. – Поняла. Идемте.

Девочки посовещались взглядами, потом встали. На их место у костра мгновенно скользнули какие-то другие люди: все уже так посинели от холода, что даже не понять было, парни это или девочки.

Гвен пошла к терему, не оглядываясь. Она спиной чувствовала: девчонки идут за ней, выстроившись в аккуратную линию. Дверь, конечно, была наглухо закрыта, и она потопала в обход.