Медная чайка - читать онлайн книгу. Автор: Екатерина Соболь

А мне ведь говорили, что нельзя ходить в лес после заката. Но я пошла, я прямо-таки побежала – не было времени думать. Позже, конечно, оказалось, что это решение – большая ошибка, но вот чего я тогда не знала: ошибаться не так уж плохо, а все прекрасное – несовершенно. Вы, может, не считаете, что это какая-то особо свежая мысль, но там, где я выросла, никто бы в такое не поверил.

В общем, я и заново все сделала бы так же. Повернулась бы спиной к дому, который никогда не был мне настоящим домом, и помчалась бы в лес, потому что… потому… п…

(Пролог утерян.)

Вот он, главный вопрос: с чего начать историю?

События имеют раздражающее и прекрасное свойство восприниматься по-разному в зависимости от того, когда и как ты впервые на них взглянул. Жизнь, полная успеха, не кажется безмятежной, если для затравки рассказать о неудачах, которые предшествовали этому успеху. Поведать о большой войне можно от лица победителей или проигравших. Рассказ о любви начать с первых счастливых минут или с расставания. Точка зрения меняет все.

Эту историю мы, пожалуй, начнем с прекрасного зимнего утра, когда снег неспешно падал с неба, окна домов сияли особенно уютно, а мир был полон чудес. Никто в этих краях еще не знал, что золотой магии оставалось жить ровно сутки, и день шел своим чередом. Дети играли в снежки, взрослые мирно насвистывали, занимаясь своими делами, влюбленные даже работали рядышком, питая друг друга магией взглядов и прикосновений. Таким и был мир золотых волшебников до того, как пришли Ястребы: безопасным и уютным.

Снег валил уже третий день и полностью укрыл непроходимые леса на полпути между морем, где расположен остров Ястребов, и озером, которое Нил много позже сделает местом силы золотых земель. О том, насколько это были глухие места, говорило название поселка – Чаща.

От дома волшебницы уже ничего не осталось, но, попади вы сюда каких-то тысячу двести лет назад, его великолепие даже вас бы впечатлило. В глуши, где вершина владения золотой магией – вылечить больную козу или сделать так, чтобы колыбель с младенцем качалась всю ночь, эта постройка казалась чудом. Если вы когда-нибудь видели пряничную избушку, украшенную глазурью и осыпанную сахарными звездами, то легко представите себе этот дом.

Никто не знает, с чего волшебница решила тут поселиться, просто однажды утром жители, проснувшись, увидели на вершине холма невероятный дом, из которого к ним вышла серьезная женщина с ребенком на руках и пообещала, что под ее покровительством деревня станет самой счастливой на всем белом свете.

Жители удивились – настоящие, могущественные волшебники обычно селились ближе к Озеру, центру магии и торговли, – но отказываться от столь щедрого предложения никто не стал. И, что самое интересное, волшебница не соврала: за следующую пару лет больные постепенно выздоровели, бедные разбогатели, жить люди стали дольше, а все мельчайшие неприятности были забыты. Если летом ростки начинали вянуть от зноя, тут же проливался дождь, зимой снег выпадал обильно и вовремя, накрывая спящие в земле зерна, как пуховое одеяло.

– Представить не могу, как вы накопили столько анимы, – сказал однажды на каком-то празднике старейшина деревни. – Мы тут вроде неплохие люди, а никогда даже лошадь без рук подковать не могли.

Волшебница улыбнулась и не ответила. Своими секретами она не делилась.

– Кстати, я тут подумал… Любовь дает много анимы, – уже не так уверенно продолжил старейшина. – А вы ведь, кажется, одна, отца девочки с вами почему-то нет, вот я и думаю, вдруг вас заинтересовало бы…

С каждым словом он говорил все тише, а потом и вовсе замолчал. Волшебница смотрела на него так, что старейшина прямо кожей почувствовал: еще секунда – и он превратится в лягушку или пень. Маги, конечно, зла не делают, но если им что-то не нравится, так пошутят, что будешь потом неделю ходить на гусиных лапах или кататься, как шар.

– Вы мало знаете о любви, старейшина. – Волшебница заметила, как он перепугался, и смягчилась. – При моем уровне мастерства она опасна – сбивает с пути и отвлекает от дел. Великие маги всегда одиноки. – Она снисходительно глянула на него. – Но вам, простым смертным, любовь действительно дарит много анимы. Ваша супруга покинула мир еще до того, как я сюда пришла, но я чувствую искру интереса к вам вон от той милой вдовы. Не теряйте времени, оно никогда не возвращается.

И с этими словами она вгрызлась в куриную ножку. Старейшину как ветром сдуло. С той вдовушкой, кстати, они потом поженились и всем рассказывали, что сама волшебница благословила их союз. Приглашение на свадьбу та пропустила мимо ушей, но прислала с дочкой дар: сияющую звездочку, теплую на ощупь и точь-в-точь похожую на звезды в небе. К подарку прилагалась загадка, которую девочка оттарабанила раза три, пока все не запомнили: «Ярче свет во тьме горит, суть важнее, а не вид».

Что это значит, никто так и не понял. Когда на звезду попробовали глянуть в темной комнате, свету от нее было даже меньше, чем от тлеющей лучины, но зато когда невеста приложила подарок к волосам, все ахнули: звезда легко приклеилась. С тех пор звездочку носили как украшение, прикладывали к ушибам, оставляли в комнате младенца на всю ночь, чтобы он легче засыпал. Звезда не гасла и оставалась теплой до того самого дня, когда погасло все разом: и предметы, и места силы, и волшебство.

А пока этого не случилось, волшебница щедро одаривала не только взрослых, но и детей, – в годовщину рождения они получали от нее то удивительные игрушки, то несколько крупинок чистой анимы. Дети в Чаще стали просто загляденье: здоровые, спокойные и улыбчивые. Взрослые частенько мечтали, как однажды их замечательные добрые наследники, с младенчества одариваемые волшебницей, вырвутся из Чащи, найдут свою судьбу где-нибудь ближе к Озеру и наверняка сами станут великими волшебниками или, по крайней мере, богатыми мастерами.

Но самым счастливым, веселым и бесконечно одариваемым ребенком в деревне и, возможно, в целом свете была Гвендолин, дочь волшебницы. Имя было нездешнее и трудное, поэтому все, кроме матери, звали ее Гвен. От ребенка с такой родословной и таким именем невольно ждешь изящества и красоты, но в этом случае не сработало. Лицо у нее было скуластое и непримечательное, нос картошкой, глаза широко расставлены, в общем, ясно: кем бы ни был отец девочки, привлекательность не относилась к его достоинствам. Зато своему искусству мать научила ее в полной мере, и к шести годам Гвен была магом получше, чем большинство тех, кто величает себя этим именем. Волшебница, гордясь успехами дочери, не переставала это повторять, и Гвен старалась еще больше, чтобы мама никогда-никогда не перестала ее хвалить.