Почему он делает это? Кто такой абьюзер и как ему противостоять - читать онлайн книгу. Автор: Ланди Бэнкрофт cтр.№ 67

Тираны могут сталкиваться и с другими препятствиями. Изменение отношения общества к бытовому насилию, в том числе и усовершенствование некоторых важных законов и политических принципов, привело к тому, что им стало труднее уходить от ответа. Например, домашние агрессоры, прибегающие к физическому запугиванию и сексуальным посягательствам, сейчас имеют гораздо больше шансов быть арестованными, чем это было 10–15 лет назад. У их партнерш теперь есть возможность получить предписание суда, запрещающее агрессорам приближаться к ним. Но, вероятно, важнее всего то, что нарушено молчание, окружавшее жестокое обращение. Сегодня существуют различные пути, позволяющие жертве найти себе помощь – или помощь найдет ее.

В таких условиях жестокому мужчине приходится еще больше работать, чтобы заставлять свою партнершу обвинять себя и отталкивать руки помощи, которые тянутся к ней. Один из лучших способов удержать людей от того, чтобы встать на сторону жертвы, – заранее привлечь их на сторону абьюзера. Помимо этого, жестокий мужчина полагает, что он заслуживает союзников, поскольку считает жертвой себя.

Почему жестокие мужчины, чувствуя свои действия настолько оправданными, в своих рассказах все же так сильно искажают реальность? Во-первых, они не хотят объяснять свою безжалостность или насилие людям, которые могут счесть эти действия отвратительными, и не уверены, будут ли приняты их обоснования этих поступков. Во-вторых, им может быть стыдно, а чувство стыда испытывает большинство жестоких мужчин. Желание погасить это мучительное сомнение в себе отчасти является причиной того, что они ищут признания окружающих. Они считают, что чувство вины – это слабость, которую нужно победить. Наконец, они могут врать, потому что убедили себя в том, что эта ложь – правда. Так, нарциссическая жестокая личность считает свои выдумки реальными, и это причина того, что проверки на детекторе лжи неприменимы для случаев жестокого обращения (включая сексуальные действия в отношении детей).

Список людей, которых абьюзер способен убедить действовать в его интересах, велик: друзья, родственники, учителя, психологи, священники, полиция, ее родственники, его новая партнерша. Посмотрим на некоторых из этих людей с точки зрения жертвы, исследуя оба аспекта: как агрессору удается завербовать их и почему они готовы выступать под его флагом.

– Иногда он и его отец впиваются в меня вдвоем, унижая меня и насмехаясь надо мной. Его отец такой же, как он.

– Его дядя жестоко обращался со своей женой, это могут сказать все в его семье, но они молчат.

– Его арестовали за то, что он ломился в мою дверь, когда я получила ограничительное предписание суда, но его сестра заявила, что он провел всю ночь в ее доме, и его отпустили.

– Мы с его матерью были друзьями, но с того момента, как его арестовали за то, что он избил меня, она не разговаривает со мной, как будто это я плохая.

Эти заявления партнерш моих клиентов – свидетельство одного важного обстоятельства: никто не хочет верить, что его или ее сын или брат способен на бытовую жестокость. Кто хочет, чтобы на него показывали пальцем? Поэтому мы слышим: «Наш ребенок не станет жестоко обращаться с женщиной. Мы правильно воспитывали его». Обвинения в жестоком обращении могут привлечь нежелательное внимание к предыдущему поколению. Жестокие мужчины в три раза чаще происходят из семей, где отец или отчим жестоко относился к их матери, нежели из семей, где жестокость отсутствовала. И если отец или отчим склонны к жестокости, он разделяет с сыном позицию правомочия и тенденцию перекладывать обвинение на жертву.

Семейная солидарность и нежелание признавать семейные проблемы – мощное связывающее вещество. Жестокий мужчина формирует взгляд родственников на свою партнершу в течение многих лет.

Возможно, они своими глазами видят, как она «слишком сильно реагирует» на определенные вещи, которые он делает на публике, поскольку, не имея представления о том, что он делает с ней за закрытой дверью, они не могут верно судить о ее поведении. Поэтому они против абстрактного жестокого обращения, но отчаянно бьются за тирана, если он свой.

Как будто поддержки, которую жестокий мужчина получает от своих родственников, недостаточно – случается, что и родственники жертвы приходят ему на помощь!

В каждом дому по кому, и жестокие мужчины, используя свои манипулятивные способности, извлекают выгоду из этих разногласий. Например, некий Иан услышал, что его бывшая жена Тина поссорилась с родителями из-за ее нежелания ходить в церковь. Иан стал регулярно появляться на воскресных службах и как-то «случайно» сел рядом с родителями Тины – мол, он «озабочен» тем, что она утратила веру, к тому же лишает их детей пользы от религиозного воспитания. И добавил: «Дети говорят мне, что она попивает и приводит в дом мужчин». И небольшое разногласие разрослось в конфликт.

Она хочет избежать вопросов типа: «Так почему же тогда ты с ним?» Партнер же может воспользоваться тем, как много ее семья не знает. Он старается не произвести впечатления, что он клевещет, незаметно сея свои ядовитые семена: «Теперь она говорит всем, что я был жесток с ней, и это ранит меня. Я уже боюсь показываться на людях. Я не держу секретов. Ну да, я ударил ее однажды и знаю, что это плохо. Но она назвала мою маму шлюхой! Я, конечно, должен был справиться с этим иначе, но…»

Когда он уходит, ее родители остаются в раздумьях: «Хм, она ничего не упоминала о том, что оскорбила его мать. Тогда… У нее хватило бы наглости, я сам замечал. Он не должен был ее бить, но он чувствует себя виноватым. И он готов признать, что это частично его вина, тогда как она во всем винит его. Она иногда ведет себя так в конфликтах с нами. Она не понимает, что танго не танцуют в одиночку».

Оскорбления свекрови могло вообще не быть: мои клиенты – большие фантазеры! Но дело не в этом, а в том, что говорит он правду или нет, вообще-то не важно. Он играет на старом предрассудке: мол, жестокость в отношении к женщине считается значительно менее серьезной, если она сама груба.

Продолжает иметь место социальное давление на женщин, чтобы они «поработали над налаживанием отношений» и «нашли способ сохранить семью», несмотря на жестокость. Сколько еще тех, кто убежден в том, что жестокость – результат неправильного развития отношений, и считает, что женщина несет равную ответственность за ситуацию. И тут жестокий партнер заявляет ее друзьям: «Я хочу наладить отношения, но она даже не пытается. Я думаю, она считает, что оно того не стоит. И не хочет видеть свою долю вины в том, что произошло. Она все валит на меня».

А вот чего могут не знать ее семья и друзья, так это того, что когда женщина отказывается «видеть свою долю вины», она на самом деле делает шаг из состояния бесконечного самообвинения в сторону эмоционального восстановления. Она не отвечает за его действия. Любой, кто пытается заставить ее нести ответственность, принимает точку зрения жестокого мужчины.