Он, она и три кота - читать онлайн книгу. Автор: Ольга Горышина cтр.№ 13

Губы Оливки дрожали и даже зубы клацали, хотя я допускала мысль, что она просто-напросто не пыталась держать рот на замке. Просто выключила звук… На время. Время было недетское, а мы до сих пор не поужинали.

— Скажи мне правду, какой бы они ни была, — попыталась я выполнить Лешкин приказ. — Почему ты заявилась ко мне среди ночи?

— Это был поздний вечер. Если бы я позвонила заранее, ты бы меня не пустила.

— Почему? — искренне удивилась я.

— Потому что ты бы мне сказала, что сказала сейчас. Что уйти должен Саша. Мам, я отдаю себе отчет в том, что со стороны мой уход выглядит по-дурацки! — почти выкрикнула дочь мне в лицо. — Но просто… Просто в какой-то момент я поняла, что все: не могу видеть его даже лишнюю минуту. Оставила на столе записку, как делали в классических книгах, и поехала к тебе. Мне некуда было ехать. Ну не к бабе же с дедом! Мам, ну в чем проблема? Ты не хочешь со мной жить?

— А ты? Ты хочешь жить со мной?

Оливка молча вернулась за стол и схватила вилку, хотя ткнуть ее еще было не во что: она так и не положила себе в тарелку яблочно-творожной запеканки.

— Я думала поучиться у тебя готовить, нет?

— Что, нет?

Я смотрела дочери в глаза и не понимала ни слова из того, что она мне говорила или пыталась сказать. Или пыталась не сказать ничего, уйдя от прямых ответов на мои прямые вопросы.

— Ты не хочешь, чтобы я тут жила? Но не могу же я пойти к тете Юле?

— При чем тут Юля? В чем твоя проблема? Твой отец будет продолжать снимать тебе квартиру. И твоя зарплата не пострадает.

— Мама, я не могу жить в квартире одна. Я боюсь темноты. Ты забыла?

Действительно забыла. Черт… Я только причину не забыла. Оливка не любила читать. Умела еще до школы — бабушка научила, но читала только из-под палки и ровно то, что задавали в школе. Мне приходилось читать ей перед сном, чтобы хоть как-то развивать ребенка. И это была жирная галочка в списке необходимых характеристик для статуса хорошей мамы. Мы читали все подряд — все, что говорила читать бабушка. Ровно по списку, прочитанному когда-то мною. Оливка выслушала даже «Хижину дяди Тома», но вот на «Том Сойере» срезалась…

Ну кто мог подумать, что Марк Твен пишет круче Стивена Кинга — после сцены на кладбище Оливка стала требовать оставлять лампу включенной (даже не ночник, а лампу на ее письменном столе), а лучше вообще сидеть с ней, пока она не уснет. Я пыталась оставлять вместо себя старую кошку Соню, которая переехала вместе с нами на новую квартиру в качестве домовенка. Иногда это срабатывало, иногда — нет, и пока Лешка сидел за стенкой со стаканом виски в негнущихся пальцах, я сидела на краю дочкиной кровати и держала ее за руку. Может, я все-таки не была такой уж плохой матерью?

— Ты не одна, у тебя есть кот, — попыталась я сгладить неловкость.

Я не забыла про включенную ночью лампу. Я была уверена, что дочь не просто выросла в годах и размерах, но уж точно переросла все детские страхи.

— Мам, кот — это кот, а человек — это человек. Но если ты не хочешь быть этим человеком, я пойму…

— Что ты поймешь? — почти перебила я и плюхнула ей в тарелку увесистый кусок (нет, прямо-таки ломоть!) запеканки.

— Что у тебя есть личная жизнь. И я очень надеюсь, что она у тебя есть! — снова почти что выкрикнула Оливка. — Я тебя никогда о ней не спрашивала, но и ты не спрашивала меня о моей…

Что-то екнуло в груди — сердце?

— Я тебя и сейчас не спрашиваю. Не хочешь говорить, не надо… Но, ответить на последний вопрос: ты счастлива?

Оливка не опустила глаз, она и до того смотрела мне прямо в лицо, но сейчас ее глаза сделались огромными-преогромными.

— В плане?

— Счастлива, что ушла от Саши?

Взрослая дочь молчала.

— Ты просто слишком часто повторяешь, что у тебя все хорошо, — говорила я медленно и тихо. — Понимаешь, люди, у которых действительно спокойно на душе, не кричат об этом на всех углах.

— А я не кричу, — бросила Оливка грубо и отрезала уголок от своего куска запеканки. — Это ты кричишь. Это ты каждую минуту закидываешь меня вопросами, будто не веришь… Почему ты думаешь, что я тебе лгу? Ты же не маленькая девочка, которую нужно оберегать от правды про ее папочку…

Тихие слова прозвучали громким вызовом. Но не на откровенность. Откровенничать я передумала. Смысла в моей правде нет сейчас никакого.

— Я тебе про папу никогда не лгала. Ты была уже большая, чтобы понять, что взрослые люди иногда расходятся по независящим от детей причинам.

— Да, я была достаточно взрослой, чтобы видеть, что тебе было плохо после развода. И я не хочу, чтобы тебе снова было плохо. Я не хочу причинять тебе дискомфорт, но мне реально некуда идти. Если у тебя намечается свидание, ты просто меня заранее предупреди. Я тогда вытащу кого-нибудь из девчонок в ночной клуб. Мам, я все понимаю… И я ни о чем тебя не спрошу, но и ты ни о чем меня не спрашивай. Не относись ко мне как к дочке. Представь, что я просто подруга, которой сейчас негде жить. Ну, мы же ходили с тобой как подруги по дискотекам…

— Не как подруги, а как мама с дочкой, — усмехнулась я. — Мне страшно было отпускать тебя одной.

— Но парни не считали тебя взрослой теткой… И это было прикольно, когда я говорила им, что ты моя мама.

Я усмехнулась. Да, было время… И оно не изменилось: один мальчик до сих пор не считает меня взрослой теткой.

— Слушай, давай снова в клуб сходим. Вместе. Я все устрою. Ну, согласна?

Меня, кажется, не спрашивали. Про венецианские маски уж точно! Просто поставили перед фактом. Снова.

— Я поговорил с Сашей…

Лешкин звонок застал меня за примеркой маскарадного платья с кринолином. Я поднимала подъюбник и пыталась сообразить, как я смогу сесть в нем за руль. Здравый смысл подсказывал взять такси… Хотя последнее время здравый смысл не особо дружил со мной, все время спорил с телом на предмет правильно расставленных приоритетов в личной жизни. Савка продолжал присылать сообщения, что он очень хочет меня видеть. Этот маскарад нужен был не только Оливке. Я надеялась скинуть оцепенения от почти что официального прекращения собственных неофициальных отношений.

Савка случайно вошёл в мою жизнь, вот нужно воспользоваться новым случаем, чтобы спровадить его восвояси. Боливар двоих не вынесет — двоих мужчин. Мне становилось неприятно от мысли, что Супрядкин может узнать о конкуренте в постели. Мне нравилось наше почти семейное болото и совершенно не хотелось мутить тину, разменяв на пятый десяток.

— По-мужски? — почти не хихикнула я.

Мне показалось, Лешка проглотил мой краткий пересказ нашего с Оливкой разговора. Ошиблась… Что-то я стала ошибаться в нем последнее время с завидным постоянством… Нет, надо действительно поставить в отношениях с Савкой жирную точку. Он не может сместить Лешку. Оливка права: я не представляю свою жизнь отдельно от ее папочки. В финансовом плане так точно. Благотворительность на меня не распространяется: Лешка платит мне зарплату за управление его фондом и содержание, потому что мы как-никак «по-прежнему женаты». Нет, все же дело не только в деньгах, которые, возможно, я бы и нашла способ заработать самостоятельно. Я чувствовала себя все ещё замужем. Я же не зря не вернула себе девичью фамилию. И дело было вовсе не в лени менять документы или желании иметь с дочерью одну фамилию…