Имитатор. Книга третья. Оправдание невиновных - читать онлайн книгу. Автор: Олег Рой cтр.№ 20

— Арина, — автоматически представилась она, едва не выпалив столь же автоматически привычное продолжение с фамилией и должностью. — Ладно, следил так следил, что это я, ей-богу. Очень вовремя появился. Черт его знает, как бы я справилась с этим… персонажем. Так что спасибо за спасение. И, кстати, чем ты занимаешься в свободное от спасения попавших в затруднительное положение девушек время? — она подумала, что вопрос прозвучал неприятно, почти грубо. По-следовательски, в общем. Нехорошо.

Но Денис широко улыбнулся:

— Дарю людям свет.

Она испугалась. Господи, неужели он из секты какой-нибудь? Вроде той, в которой канула бывшая жена обожаемого дяди Федора. Та тоже вечно какой-то «свет» искала. Неужели и этот… Денис из таких же? А на вид — такой нормальный, такой… симпатичный. Хотя… Ей вспомнилось сияние, стремительно летящее по заснеженной аллее. Да уж, прямо Люцифер. Светоносный падший ангел, не гнушающийся, однако, даров прогресса. Впрочем, вряд ли новый знакомый имел в виду именно это. Ох, только бы не сектант!

— Электрик, что ли? — подавив смешок, предположила она.

— Бери выше! — он тоже засмеялся. — Не, электриком я тоже могу, но в основном лазаю по всяким верхотурам.

— То есть? — она нахмурилась, не понимая.

— Промальп, знаешь, что такое?

— Промышленный альпинизм? — сообразила она. — А почему свет? Проводку там делаешь?

— По большей части окна мою. Не один, конечно, фирма у нас, так и называемся «Промальп», ничего романтичного. Кроме самой работы.

— Ага, — догадалась Арина. — Окна в высотках, да? Типа этих стеклянных офисных башен, которые сейчас тыкают где попало.

— Точно! Особенно те, что стеклянные сверху донизу. Как раз наша специализация.

— Здорово! — восхитилась она совершенно искренне. — Мне давно было интересно, почему они такие блестящие. Дождь, выхлопные газы, смог всякий. Стекла же пачкаться должны? Когда я была маленькая, то думала, что их моет тот самый волшебник в голубом вертолете. Ну не все же время он эскимо именинникам возит? И он же волшебник, значит, ему проще: прилетел, махнул палочкой — и стекла опять чистые.

Парень — ах да, Денис! — усмехнулся:

— М-да, хорошо бы. Вообще-то говорят, что скоро нас всех заменят роботами, но пока что люди эффективнее. Но вот чего у нас нет, так это волшебных палочек. Оборудование вполне прозаическое. Хотя вполне можно считать, что волшебное.

— Конечно, волшебное, — радостно согласилась Арина, почти счастливая от того, что парень оказался «нормальным». Оригинал, конечно, «несу людям свет», надо же такое придумать, но уж точно не сектант. — Ты же сказал, дарю людям свет. И ведь действительно: после вашей работы там, за стеклами гораздо светлее становится. Здорово! — мечтательно повторила она. — А еще здорово… — она почему-то вдруг смутилась, но упрямо продолжала. — Здорово, что… ну вот кто-то мог бы про такую работу сказать, что она скучная. Подумаешь, окна мыть! Да еще каждый день, небось?

— Каждый не каждый, но почти, — согласился Денис. — Зато по выходным можно девушек спасать. Хотя теперь, наверное, придется этот пункт пересмотреть, — голос его звучал серьезно, но в глазах прыгали насмешливые чертики. — Если последние дни хоть сколько-нибудь для тебя характерны — в смысле плотности возникновения затруднительных ситуаций — боюсь, моего личного времени теперь будет хватать на спасение лишь одной девушки. И, весьма вероятно, не только в выходные.

— А если затруднительных ситуаций больше не будет? — довольно саркастически от снедавшего ее смущения поинтересовалась Арина.

— Тогда придется придумывать другие совместные развлечения.

Остроумных ответов, как на грех, в голову не приходило — так что она только плечом пожала неопределенно. Хотя внутри все как будто засветилось. Как будто она, Арина, и есть та самая стеклянная башня, про которую говорил этот удивительный парень с его удивительной работой.

* * *

Сколько же у этой милицейской девицы хахалей?!

Она ведь уже готова была опустить голову. И пошла бы за ним, куда велел бы!

Сперва-то, конечно, пришлось бы ее запереть. Это не вокзальные шалавы: те, попав в тепло и сытость, дух от счастья перевести не успевали, лепи из такой все, что надобно. Эта — с норовом. Самостоятельная. Тепло и сытость ей не в новинку. Так что поначалу пришлось бы поучить пожестче. Это уж после можно поводок-то и отпустить.

Но сперва, конечно, она должна признать…

И ведь почти получилось уже. Она уже почуяла силу, почуяла, кто тут настоящий хозяин.

Ведь даже до матери его — вот уж непоколебимая скала — и то дошло. И, кстати, дошло быстро. Это маленьким он на нее снизу вверх смотрел, вздохнуть лишний раз боялся. Впрочем, воспитывала она его правильно. На отца-то, побродягу и шалапута, расчету никакого не было — вот она сызмальства и внушала: будь мужчиной.

И эта уже почти готова была…

Не повезло.

Все из-за той кошки, что сидела возле соседского участка.

Кошек он ненавидел.

Ему было лет восемь или девять, кажется, когда к ним на двор прибился котенок, и он умолял мать «давай оставим, он нам мышей ловить станет, и даже крыс». Никаких мышей и уж тем более крыс у матери в доме, разумеется, и духу не было. Она подробно рассказывала, как, когда Фима еще лежал в колыбели, выводила «серую пакость»: приманками с толченым стеклом, крысоловками, даже кочергой била. Именно крысами мать всегда его пугала: к грязнулям (врунам, лодырям и прочим никчемушникам) приходят крысы. Особенно к грязнулям — грязь мать не выносила. По ночам приходят. И — откусывают нос. Или пальцы. Или — еще что-нибудь. Он буквально видел этих крыс: серых, крупных, с торчащей на загривке клочкастой шерстью и мерзким голым хвостом. И — с длинными желтыми зубами…

Котенок, что приблудился к ним, был тоже серый, но совсем непохожий на крысу: мокрый розовый нос, смешное белое ухо и громадный, как будто у лисы, пушистый хвост.

От котенка, конечно, пришлось избавиться.

Мать же только засмеялась презрительно, глядя на его перекошенное лицо:

— Нашел, над чем нюни распускать! Вон, любуйся! Через два месяца еще десяток ублюдков явится.

Он поглядел за забор и даже не сразу понял, что именно видит. Две кошки метрах в десяти от забора казались одним диковинным зверем — двухголовым, шестиногим, горбатым, совершенно ужасным. Зверь шевелился и издавал чудовищные звуки. Это было отвратительно.

Мать давно ушла в дом, а он стоял и смотрел. Потом его стошнило. Из горла потекла гадкая зеленая жижа — очень горькая, и он подумал, что это правильно. Гадость выходит наружу, а он остается чистым.

Проклятый котенок долго потом ему снился: вырастал до размеров коровы, превращался в отвратительного двухголового горбатого зверя, с которого текла гадкая зеленая жижа, а из растопыренных лап торчали гигантские когти.