Незнакомая дочь - читать онлайн книгу. Автор: Элена Ферранте cтр.№ 18

Однажды я увидела вблизи, что значит любить друг друга. Это было состояние сокрушительного, радостного, бьющего через края безумия. Джанни родом из Калабрии, из маленького городка в горах, где у него до сих пор сохранился старый семейный дом. Ничего особенного, зато чистейший воздух и прекрасный пейзаж. Мы ездили туда с девочками много лет назад на Рождество и Пасху. Совершали утомительное путешествие на автомобиле, во время которого он сидел за рулем в рассеянном молчании, а мне приходилось усмирять раскапризничавшихся Бьянку и Марту (они постоянно хотели есть, требовали достать игрушки из багажника, заявляли, что хотят писать, хотя только что это делали) и развлекать их песенками. Была весна, но зима пока не сдавалась. Шел мокрый снег, смеркалось. Мы увидели на площадке для стоянки машин дрожащую от холода пару автостоперов.

Джанни, добрая душа, подъехал к ним почти инстинктивно. Я сказала, что у нас мало места, мы едем с детьми, так что непонятно, как поместятся еще и пассажиры. Пара села в машину, это были англичане, он с легкой проседью, лет сорока, она моложе, не больше тридцати. Сначала я держалась холодно и все время молчала: они добавили мне проблем, теперь я должна была еще больше стараться, чтобы девочки вели себя прилично. Говорил в основном мой муж, он любил завязывать новые знакомства, особенно с иностранцами. Он был дружелюбен, задавал вопросы, не заботясь об условностях. Оказалось, что эти двое бросили работу (не помню, чем они занимались), а вместе с работой и свои семьи: она – молодого мужа, он – жену с тремя маленькими детьми. Они уже несколько месяцев путешествовали по Европе почти без денег. Мужчина сказал вполне искренне, что главное – это быть вместе. Она согласилась, потом повернулась ко мне и произнесла примерно такие слова: “Нас с детства заставляют делать столько глупостей, уверяя, что это крайне важно, но то, что произошло сейчас, – это единственная разумная вещь, которая случилась со мной с того дня, как я появилась на свет”.

С этой минуты они мне понравились. Когда подошло время высадить их на краю шоссе, у пустынной заправки, потому что нам предстояло свернуть на боковую дорогу, я сказала мужу: “Давай пригласим их к нам, а то темно, холодно, а завтра отвезем их обратно, к ближайшему выезду на автостраду”. Пока они ужинали под испуганными взглядами девочек, я постелила им на старой диван-кровати. У меня сложилось впечатление, что от них – обоих вместе и каждого по отдельности – исходит энергия, занимающая все пространство и проникающая в мою кровь, в мой мозг. Я начала возбужденно что-то говорить, мне казалось, что я должна им, именно им сказать очень многое. Они похвалили мое знание английского языка, муж насмешливо представил меня как увлеченного исследователя современной английской литературы. Я стала оправдываться, рассказала, какой темой занимаюсь, они оба очень заинтересовались моей работой, прежде всего девушка, заметившая, что в этом предмете она никогда не была сильна.

Ее звали Бренда, и я была ею совершенно очарована. Проговорила с ней весь вечер, представляя себя на ее месте – свободной, странствующей в компании неведомого мужчины, которого всегда желала, с которым всегда чувствовала себя желанной. Как будто я все начала с нуля. Ни привычек, ни скучных предсказуемых отношений. Я была собой и не думала и не заботилась ни о чем, кроме своих желаний и стремлений. Никто больше не держал меня на привязи, как сейчас, несмотря на перерезанную пуповину. Когда мы увиделись утром, Бренда, которая немного знала итальянский, спросила меня, не дам ли я ей почитать что-нибудь из моего. Я наслаждалась этими словами – что-нибудь из моего. Я дала ей жалкий кусочек в несколько страниц, небольшую статью, опубликованную двумя годами раньше. Потом они с нами попрощались, и муж отвез их обратно на шоссе.

Я привела дом в порядок, медленно и печально убрала их постель, представляя себе в ней обнаженную Бренду, и почувствовала трепет и влагу между ног – моих ног. Впервые с тех пор, как я вышла замуж, впервые после рождения Бьянки и Марты я мечтала сказать человеку, которого прежде любила, и своим дочерям: я должна уйти. Я представила себе, что они, возможно, проводят меня до шоссе, все втроем, и я останусь на обочине и буду махать им, пока они не скроются из виду.

Мне долго представлялась эта картина. И все это время в моем воображении я сидела на дорожном ограждении, как Бренда, и менялась вместе с ней. На то, чтобы решиться покинуть их, ушло два года. Тяжелое было время. Вряд ли я сознательно планировала бросить дочерей. Это казалось мне ужасным и до тупости эгоистичным. Нет, я собиралась уйти от мужа и искала для этого подходящий момент. Ждешь, устаешь от ожидания, опять ждешь. Может, такой момент и наступит, но ты к тому времени станешь нетерпимой и даже опасной. Успокоиться мне не удавалось, не помогала даже усталость.

Не знаю, как долго я гуляла. Я посмотрела на часы, вернулась на свой пляж; у меня ныла лодыжка. Небо очистилось, светило солнышко, люди потянулись на берег, одни одетые, другие уже в купальниках и плавках. Зонтики открылись снова, длинная полоса вдоль моря превратилась в бесконечную праздничную процессию в честь возобновления пляжного отдыха.

В какой-то момент я увидела стайку детей, которые совали что-то в руки отдыхающим. Когда я поравнялась с ними, я их узнала: это оказались родственники Нины. У каждого из ребят было по толстой пачке листовок, они раздавали их, воспринимая это как игру. Один из них заметил меня и проговорил: “Этой тоже надо дать”. Я взяла листовку, как и все остальные, и бросила взгляд на бумажку. Нина и Розария напечатали точь-в-точь такую же листовку, как те, в каких сообщается о пропаже собаки или кошки. Вверху по центру красовалась нечеткая фотография Элены с куклой на руках. Ниже было указано несколько номеров мобильных телефонов. Далее следовало сообщение о том, что девочка опечалена пропажей своей куклы и что тот, кто ее найдет, получит щедрое вознаграждение. Я аккуратно сложила листок и спрятала его в сумку, где лежало новое платье Нани.

После ужина, отупев от скверного вина, я отправилась домой. Прошла мимо бара, где прохлаждался Джованни со своими друзьями. Увидев меня, он встал, приветственно кивнул и поднял бокал, приглашая к нему присоединиться. Я не ответила и даже не испытала угрызений совести по поводу своей невоспитанности.

Я чувствовала себя глубоко несчастной. У меня возникло впечатление, будто я рассеиваюсь в воздухе, будто я горстка пыли, которую весь день гоняет ветер, и сейчас я бесформенным облачком вишу в пустоте. Я бросила сумку на диван, не открыв ни дверь в спальню, ни окно. Зашла на кухню налить себе воды и накапать снотворного, которое принимала крайне редко, только когда было тяжело на душе. Пока пила, заметила сидящую на столе куклу и вспомнила о платье в сумке. Мне стало стыдно. Я схватила куклу за голову, отнесла в гостиную и плюхнулась на диван, прижав игрушку к себе.

Она была смешная, с толстым задом и жесткой прямой спинкой. “Посмотрим, подойдет ли оно тебе”, – громко и сердито проговорила я. Достала из сумки платьице, трусики, носочки, туфли. Прикинула платье, приложив его к лежащей вверх животом кукле: точно, как по мерке. Завтра подойду прямо к Нине и скажу: “Я нашла ее вчера вечером в сосняке, а сегодня утром купила ей платье, так что играйте на здоровье – ты и твоя дочь”. Вздохнула с досадой, бросила все на диван и хотела встать, но заметила, что изо рта куклы снова потекла грязная вода и запачкала мне юбку.