Бегство от страсти - читать онлайн книгу. Автор: Барбара Картленд cтр.№ 45

Неожиданно ее охватила радость, что она избежала этой самодовольной респектабельности, неизбежной посредственности их жизни.

А что же Джек? Каковы ее чувства к Джеку? — спрашивала она себя, прекрасно понимая, что, потеряв Джека, она сохранила свободу.

«Я свободна!» — воскликнула она вечером, уже в постели. И почему только люди вечно ищут любви, веря, что она приносит больше счастья, чем

независимость?

Флер тут же подумала о сэре Нормане и вздохнула.

«Но он не любит меня, — подумала она, — так, как я любила Люсьена и Джека. Его любовь другая».

Но так ли это? Разве любовь всегда одинакова — минуты ни с чем не сравнимого восторга и минуты полного беспредельного отчаяния?

Ее тревожили мысли о сэре Нормане. Если он так любит ее, не принесет ли она ему несчастье и новые страдания после всего, что он уже пережил.

Ему не везло с женщинами — сначала мать, потом Синтия, а теперь она сама.

Бедный сэр Норман! Флер пожалела его, но это чувство показалось ей смешным. Кто, находясь в здравом уме, может пожалеть сэра Нормана Митчэма, миллионера, промышленного магната и одного из самых важных лиц, занятых в обороне страны?!

Не в силах заснуть, Флер ворочалась с боку на бок. Возможно ли помочь ему, сделать его счастливым, не жертвуя собой?

Все еще думая о Нормане, Флер забылась тяжелым сном. Она проснулась от резкого стука в дверь.

— Мисс Гартон, можно к вам?

В двери показалась ночная сестра Синтии.

— Да, конечно. — Флер села в постели и включила свет. — В чем дело? Что-нибудь случилось?

— Простите, что разбудила вас, меня заставила леди Синтия. Она хочет вас видеть.

— Сейчас? — воскликнула Флер.

Она взглянула на свой маленький дорожный будильник. Было двадцать минут третьего.

— Я пыталась ее разубедить, — извиняющимся тоном объяснила сестра, — но она так настаивала, что мне пришлось согласиться. Она плохо провела день, и важно не разволновать ее сейчас.

— Иду, — сказала Флер, вставая. — Вы не знаете, чего она хочет?

Она не говорит. Сказала только, что хочет видеть вас, и настояла, чтобы я дала ей «бодрящие» капли. Давать их можно только в крайних случаях, но что поделаешь, когда человеку так плохо, по-моему, не имеет значения, что он делает. При таких обстоятельствах мое правило: делай, что хочешь, пока можешь. Так я скажу ей, что вы придете?

— Да, пожалуйста, я сейчас.

Накинув халат, Флер присела на минуту перед зеркалом. Она кое-как причесалась, напудрила нос и поспешила к Синтии.

В комнате больной горел камин и разливался изысканный аромат гвоздик и лилий из оранжереи, стоявших в больших вазах на туалетном столике.

— Входите, Флер, — сказала Синтия. — Вы очень рассердились, что вас разбудили?

— Разумеется, нет. Вы же знаете, что я всегда готова прийти, когда нужна вам.

Внезапно она с болью заметила, как плохо выглядела Синтия. Лицо ее за последние несколько недель страшно осунулось, глаза казались неестественно громадными и темными.

Голос у Синтии был совсем слабым. Зная, какого усилия ей стоит говорить, Флер подвинула стул поближе к кровати.

— Мы одни? — спросила Синтия.

Ночная сестра услышала этот вопрос и, кивнув Флер, вышла, осторожно прикрыв за собой дверь.

— Да, мы совсем одни.

— Тогда слушайте, — начала Синтия. — Я хочу, чтобы вы помогли мне, Флер. Вы обещаете мне помочь?

— Ну конечно. Если я только могу что-то сделать, я буду счастлива.

— Вы еще не знаете, о чем я собираюсь вас просить, но вы — единственная, кто может мне помочь, я это знаю.

— Тогда скажите мне, что это.

Синтия помолчала немного и, испытующе глядя на Флер, продолжила:

— Вы знаете, что я умираю. Нет, не возражайте, прошу вас. Мне это слишком хорошо известно. Я наблюдала за лицами докторов и сестер и знаю, что надежды нет. Они пытались сделать все возможное, но у них ничего не вышло. Это вопрос нескольких недель, быть может, дней, и мне все равно; понимаете, я прожила свою жизнь и готова уйти, но прежде, чем я умру, у меня есть одно желание, одно маленькое желание.

— Какое?

— Увидеть моего сына.

Флер сделала невольное движение, выражающее удивление.

— Вот об этом я и хочу вам рассказать, и вот почему: вы — и только вы — можете помочь мне.

Ее голос ослабел настолько, что едва доносился. Она указала Флер на пузырек на столике у кровати.

— Дайте мне три капли с водой.

— Может, лучше спросить сестру?

— Не нужно.

Флер повиновалась. Когда Синтия выпила капли, голос ее вновь окреп. Она откинулась на подушки и протянула руку.

— Дайте мне вашу руку, Флер. Подвиньтесь поближе. Это долгая история, надеюсь, у меня хватит сил довести ее до конца.

Флер повиновалась. Худая маленькая рука Синтии, горячая и сухая, с удивительной силой вцепилась в руку Флер. За этой решимостью чувствовалось колоссальное усилие воли.

— Вам известно, почему я вышла за Нормана, — начала Синтия. — Мы уже говорили об этом раньше. Но ни вы, ни Норман не знаете, что, выходя за него, я была безумно влюблена в другого — моего кузена Джеральда, которого я знала с детства.

Я думаю, что всегда любила его, как и он меня. Мы выросли с сознанием, что принадлежим друг другу целиком и полностью. Но он служил в армии, и у него, конечно, не было денег — у Эшвинов их никогда не бывало.

Еще до того, как умер мой отец, Джеральда послали в Индию. Мы простились, не предполагая, что сулит нам предстоящая разлука.

Когда умер отец и Прайори перешло ко мне, я с ужасом узнала о нашем катастрофическом положении. Джеральда рядом не было, чтобы помочь мне разобраться во всем. Отец запустил дела, не были уплачены налоги, накопились долги, а нужно было еще заплатить огромный налог на наследство.

Я была в отчаянии, мне не к кому было обратиться, кроме Энтони, который был мне всегда как брат и который жил в Прайори, вырос здесь и любил его так же, как я.

Он и обнаружил, что Норман больше всего на свете желает завладеть этим домом.

Я пыталась писать Джеральду, чтобы объяснить, что происходит, но в письмах многого не скажешь, и я никогда не умела выражать свои чувства на бумаге. Нужно было что-то делать, и притом без промедления. Вам известно, какой я сделала выбор.

Год спустя после моего замужества вернулся Джеральд. Оглядываясь сейчас назад, я понимаю, как чудовищно поступила с Норманом, но не знаю, можете ли вы понять: я никогда не чувствовала себя его женой.