Бегство от страсти - читать онлайн книгу. Автор: Барбара Картленд cтр.№ 43

— Да, какая трагедия!

— Знаете, — сказала сестра Томпсон, понизив голос, — что-то в этом есть странное. Не могу вам сказать что, потому что не знаю. Но можете поверить мне на слово, мисс Гартон, за этим что-то кроется.

— Что вы имеете в виду?

Ну, я не могу сказать точно, леди Синтия не из тех, кто откровенничает. Она мне никогда ничего открыто не говорила, но я чувствую — есть что-то, о чем нам неизвестно.

— Что заставляет вас так думать?

— Не могу объяснить. Ну вот, я возбудила ваше любопытство. Мне самой любопытно, но я пари готова держать, что какая-то тайна здесь кроется. Сестра Томпсон встала и потянулась. — У меня просто глаза закрываются. Пора и на покой. Спокойной ночи.

— Спокойной ночи, сестра. Приятных снов. Флер снова осталась одна, но уже не делала больше попытки взяться за книгу. Она сидела, глядя прямо перед собой, погруженная в размышления.

Картина складывалась еще далеко неполная — многие кусочки мозаики пока не легли на место.

У миссис Митчэм был один из ее тяжелых дней. Она мучила всех своими придирками, раздражалась по пустякам, и никто не мог ей угодить.

«Она ужасно одинока», — напоминала себе Флер.

Когда приходилось особенно трудно, слыша недовольный, жалующийся голос миссис Митчэм, Флер вспоминала ее сына, в страхе прячущегося в углу убогой комнатушки, старающегося думать не о ругательствах, срывающихся с языка матери, а о безмятежном покое Прайори, о черных лебедях, отражающихся в серебристой поверхности озера, о розовом закате, золотящем зеркальные стекла дома.

Какое счастье приносило ему тогда Прайори! Флер часто думала, что это тайное утешение значило для него больше, чем сам факт обладания поместьем. Как много Прайори значит для него до сих пор?

Возвратившись с работы, Норман всегда заходил к матери, и Флер, зная, как много он работает и как устает, старалась перед его приходом привести старуху в благодушное настроение. К сожалению, это не всегда удавалось.

Больше всего миссис Митчэм раздражало, что ей до сих пор не позволяли увидеться с Синтией. Каждый вечер она заводила об этом разговор, настаивая на своем праве принимать Синтию в Прайори.

— Она слишком нездорова, чтобы видеться с посторонними, — кратко отвечал ей Норман.

— Я ей не более посторонняя, л ем Флер, — неизменно возражала миссис Митчэм, и трудно было на это что-нибудь ответить.

Сегодня вечером стычка между матерью и сыном приняла более острый, чем обычно, характер, и на этот раз Норман утратил свое непоколебимое спокойствие.

— Какая польза больной от вашего присутствия? Почему вы не можете оставить ее в покое? Она не хочет вас видеть, вы же стремитесь к ней только из любопытства.

Он вышел, прежде чем миссис Митчэм успела ответить, и хлопнул дверью, как это делала в раздражении Эванс.

Флер вышла к ужину настороженной. Подобное поведение при матери было так не похоже на Нормана, что Флер поняла — там произошло нечто из ряда вон выходящее.

Он хмурился, и ужин начался в молчании, казавшемся тем более зловещим, что последнее время Норман был более разговорчив, чем обычно.

Сегодня же он выглядел мрачным и угрюмым, как в первые дни их знакомства, и Флер решила перейти в наступление.

— Можете вы мне сказать, что случилось? — спросила она, стараясь придать голосу непринужденность. — Уверена, что есть в таком настроении вредно для пищеварения.

— Да, могу, — к ее большому удивлению, отозвался Норман. — Зайдите, пожалуйста, в библиотеку, когда мать ляжет.

— Обычно я захожу еще проститься с леди Синтией, но могу прийти после.

Вы пользуетесь таким спросом, — сказал он, и Флер уловила в его голосе насмешку, во всяком случае, ей так показалось, — что я совсем лишен вашего общества.

— Это очень лестно для меня, но ведь вы всегда заняты.

Норман потер рукой лоб.

— У меня сегодня были большие неприятности. На заводе произошел несчастный случай с довольно тяжелыми последствиями. До сих пор нам везло, так что мне не стоило бы жаловаться, но такие вещи всегда тревожат, хотя, думаю, это была не более чем случайность.

— Вы полагаете, что мог возникнуть и саботаж?

— Такая возможность всегда существует. Во всяком случае, после тщательного расследования все станет известно.

«Неудивительно, что он встревожен», — подумала Флер, наблюдая за тем, как Норман налил себе виски, добавив совсем мало содовой, что было очень необычно, принимая во внимание, что он практически не пил.

Она поспешила уложить миссис Митчэм и провела меньше обычного времени у Синтии, чувствуя, что нужна Норману больше, чем им. Во всем доме ему больше не с кем было поговорить.

Его мать все еще жаловалась на него, все еще была недовольна его поведением; в те редкие разы, когда он бывал у Синтии, они обменивались всего лишь короткими пустыми фразами.

Вечер был холодный, и в библиотеке горел камин. Норман ходил по комнате, что выдавало его озабоченность.

— Я уже решил, что вы не придете.

— Но я и так освободилась раньше, чем рассчитывала.

Флер подошла к камину и села на мягкую скамеечку, протянув руки к огню. Норман стоял, глядя на нее.

— Флер, — сказал он внезапно, — я больше так не могу.

Она изумленно посмотрела на него.

— Что вы хотите сказать?

— То, что сказал, — ответил он резко. — Это больше, чем могут выдержать плоть и кровь. Ни один человек не может так долго терпеть столь ненормальное положение.

— Я не понимаю, — Флер встала.

— Разумеется, вы все понимаете. Вы ведь женщина! Что, вы думаете, я чувствую? Сколько могу это выносить? Каждый вечер приходить домой и заставать вас поглощенной мелочными домашними заботами, мою мать ноющей и вечно недовольной, Синтию заполняющей собой весь дом! Я думал, что избавился от всего этого, но, очевидно, я ошибался.

Флер никогда еще не слышала в его голосе такого волнения.

— Вы не можете отказать ей в приюте, — сказала она.

— Почему не могу? Почему она должна вернуться сюда и вести себя так, будто все здесь ее? Это мой дом, мой, я вам говорю, у нее нет на него никаких прав. Она вновь пытается меня одурачить. Один раз ей это уже удалось, а теперь еще и вы ей помогаете. Вы тоже против меня.

— Это неправда, — осторожно возразила Флер. — Леди Синтия умирает. Прайори означает для нее все, никто не понимает этого лучше вас. Она вернулась сюда умереть.

— Она слишком с этим затянула. Флер взглянула на него с ужасом.

— Как вы можете так говорить?! — воскликнула она.