Дом окон - читать онлайн книгу. Автор: Джон Лэнган cтр.№ 25

– Отсиживаешься? – спросил он.

– У меня перерыв.

Знаю, знаю. Ты думаешь: «Почему ты ничего не сказала?» – но что я должна была сказать? У меня снова начались галлюцинации? Те же, что и тогда, когда у меня был выкидыш? Потому что я была уверена: именно это и произошло. Другое объяснение было бы просто смешным. Если видения не коренились в беспокойных глубинах моей психики, почему они прекратились, как только я им приказала? (Не суть важно, что мне пришлось повторить приказ несколько раз.) Разве не очевидно, что замаячивший на горизонте переезд в тот самый дом, образ которого преследовал меня, спровоцировал повторение инцидента? Наоборот, было бы странно, если бы в тот день мне ничего не привиделось.

Знаю, звучит неубедительно. Тогда мне тоже так казалось. Как знать. Если бы все описанное мною случилось с тобой, ты бы, наверное, уже записался на прием к психотерапевту. Может, большинство бы так и поступило. Но… Потом, когда все заканчивается, когда случившееся снова и снова проигрывается в голове, – в душу начинают закрадываться сомнения. А так ли было плохо, как ты себе вообразила? Не преувеличиваешь ли? К этому быстро привыкаешь. А потом проходит время, и произошедшее кажется все более абсурдным. Ты сбита с толку. Тебе стыдно.

К чему я это говорю: я снова принялась упаковывать книги. И пусть зловоние с привкусом железа продолжало щекотать мне ноздри – я открыла окно.

Доктор Салливан с семьей съехала в течение недели. Внезапное выселение Роджер попытался компенсировать возвращением полной суммы залога. Ему было невдомек, почему они так холодно приняли чек. «Теперь у них есть свой собственный дом», – сказал он.

Теперь он был и у нас. Я помню, как впервые прогулялась по нему. Через… Должно быть, дня через два, как съехала доктор Салливан. Роджер был там уже в день ее отъезда, и весь следующий день, и все это время уговаривал меня присоединиться. У меня была небольшая пачка работ студентов, которые надо было проверить. Я вела парочку летних курсов при университете в Гугеноте, и с работами надо было закончить в довольно сжатые сроки. Я сидела на кухне и читала эссе студентов по «Падению дома Ашеров», а Роджер то приходил, то уходил, забирая с собой очередную коробку с книгами. Я беспокоилась, как бы он не перетрудился. Торопливо покончив с эссе и вписав последнюю оценку в журнал, я встала, потянулась и отправилась в свой новый дом.

Ты, возможно, решишь, что по дороге к нему меня опять накрыло видение о пустом пространстве и проклятиях Роджера. Подумаешь, что я, по меньшей мере, волновалась. Но нет. Думаю, ничего не случилось, потому что в моем сознании не существовало связи между Домом из моих видений и реальным строением из камня и бетона. Когда я поворачивала со Спрингроун на Мэйн-стрит, я вспоминала, как мы с Роджером впервые занялись любовью в этом доме. Мы были вместе уже три дня. В тот день я ждала его после лекции по викторианской литературе. Мы дошли до его кабинета, и я была готова отдаться ему прямо там, на столе. Нет, сказал он, не здесь, в другой раз. Вместо этого мы поехали в Дом. Как только за нами закрылась дверь, часть одежды слетела на пол. Роджер повел меня наверх, в спальню, но я бы ни за что не согласилась лечь в кровать Джоан. Вот уж что точно меня не возбуждает. Я потащила его еще выше, в его рабочую комнату с раскладным диваном. Разложить мы его так и не успели. Я была… Готова и очень возбуждена. Похоже на тот момент, когда впервые познаешь близость, экспериментируешь, – и это опьяняет. Он… Мы идеально подходили друг другу, ни с кем другим у меня такого не было. Удовольствие волнами прокатывалось по телу. Достигнув разрядки, я закинула голову и устремила взгляд в окно, на бледное, голубое, чистое небо. Я в жизни не видела ничего прекрасней.

Подъехав к дому, я припарковалась за машиной Роджера и направилась к входной двери. Роджер ждал меня. Он поклонился, указав рукой в дверной проход, и я вошла внутрь.

Дом был огромным. У меня не было возможности осознать количество комнат, которые он в себя вмещал. Я прошла из прихожей в парадную гостиную, из гостиной в столовую, из столовой на кухню – все это время Роджер крутился вокруг, словно самый надоедливый в мире гид, – и явственно осознавала окружавшее меня пространство. Я почти чувствовала, как оно щекочет мои нервные окончания. Я предвидела, что, как только войду, во всем начну видеть почерк Джоан. Так и было, но я совсем не была готова к тому, какое ощущение будет исходить от самого дома. До этого я никогда так явственно не осознавала архитектуру и устройство помещения, окружавшего меня сверху, снизу и с обеих сторон. Это был не первый визит в Дом Бельведера, но тогда я впервые была… Впервые его так остро ощущала. Верхнее нёбо начало покалывать. Я постоянно облизывала губы, как будто пыталась распробовать дом на вкус. Ничего из этого я не стала упоминать при Роджере. Да и что бы я сказала? «Вот ведь странный дом!» Списав все на то, что ко мне только начинает приходить понимание, что дом теперь наш, он, несомненно, привел бы какую-нибудь цитату из Фрейда – и кто бы мог с ним поспорить?

Присутствие Дома продолжало давить на кожу. Напор стихал в последующие дни, пока мы перевозили оставшиеся вещи из старой квартиры, оставив только кровать и пару комплектов одежды. Львиную долю работы взял на себя Роджер, и, пока я вела занятия, он мотался между домом и квартирой. Когда я заканчивала работать, то присоединялась к нему на два-три часа. В квартире было намного больше вещей, чем мне казалось. Мы не стали сразу их распаковывать. Нам предстояло перекрасить весь дом – Роджер нанял в помощь парочку аспирантов, – а потом надо было заказать новые ковры и мебель. Как волнительно было стоять в парадной гостиной и говорить, что нужно выбросить небольшой потертый восточный ковер, лежащий на середине комнаты, и положить новый, голубой, на всю комнату. И картины: какие они скучные и устаревшие. Что, если вместо них мы повесим зеркала? Мебель слишком темная, слишком много темного дерева – как насчет чего-нибудь посветлее? Джоан предпочитала довольно консервативный и осторожный стиль, который выглядел как самопародия. Мне же хотелось разбудить дом, сделать его светлей, приветливей, современней. Роджер следовал за мной из комнаты в комнату, записывая в блокнот замечания, которые через несколько недель претворились в реальность. Несколько раз мы уезжали на целый день в «Икею», чуть больше поездок потребовалось в «Хоум Депот» ^[5], а что-то пришлось заказать в Интернете. Ремонт дома таких размеров – его переустройство – был намного сложней, чем я ожидала. Я развесила кучу зеркал, как будто комнаты были недостаточно просторными, и стремилась к простоте.

Именно тогда изменение своего финансового положения – в связи с браком с Роджером – я ощутила в полную силу. Я не считала себя бедной. А должна была. Всю одежду я покупала в секонд-хэндах, а денег едва хватало, чтобы оплатить счета и купить еды. Ужин в ресторане был роскошью, которую я приберегала для особых случаев. Ну и что? Я была студенткой. У студентов по определению нет денег. После того, как мы с Роджером сошлись, я не заметила резких перемен. Мы, конечно, делили счета, что было довольно приятно, и могли позволить себе все более роскошные рестораны; или могли сходить в кино, когда хотели – тоже приятно, – но, учитывая все обстоятельства, жили мы относительно скромно. Будь у нас ребенок, все бы поменялось. Нам бы, само собой, пришлось найти новое жилье, не говоря уже о том, что понадобилась бы тонна новых вещей. Но тогда я могла сказать: «Сюда нужен столовый гарнитур», или «А вот туда – диванчик и мягкое кресло» – и Роджер отвечал: «Да, конечно» – после чего упомянутые вещи материализовывались. И это было очень волнительно. Я не считала нас богатыми, но понимала, что имею намного больше денег, чем представляла.