Агент влияния - читать онлайн книгу. Автор: Уильям Гибсон cтр.№ 57

– Это не двоюродный дед Льва, – сказала Фиринг.

– Что не его двоюродный дед? – спросил Недертон.

– Источник, – ответила Лоубир. – Раздражитель. Есть ли у тебя догадки, кто это может быть?

– Думала ли ты про Юневича? – Фиринг на мгновение показала узкую полоску исключительно белых зубов.

Фамилия ничего Недертону не сказала.

Без цилиндра Лоубир больше выглядела собой, то есть крайне опасной личностью.

– Я предполагала такую возможность, – ответила она. – Ты уверена?

– Практически да. Для того и нужен был Уилф – чтобы услышать фамилию и повторить ее Льву лично, в надежной обстановке.

– У него есть труппа танцовщиц, – сказал Недертон. – В смысле ботов. У Льва. Нулевая связь с сетью, никакой встроенной памяти.

– Мы не смогли проникнуть сквозь их экран, когда я наблюдала встречу Уилфа со Львом в «Денисовском посольстве», – сказала Лоубир.

– Где Лев их нашел? – спросила Фиринг.

– Они принадлежат его отцу, – ответил Недертон.

– Его отец – старый клептарх, а двоюродный дед – еще более старый клептарх, – сказала Фиринг. – Они убеждены, что их система безопасности лучшая в мире, а на практике это обычно не подтверждается. Они по большей части шпионят друг за другом.

– Почему Лев не мог просто назвать мне фамилию? – спросил Недертон.

– Он ее еще не знает, – ответила Лоубир. – И его отец тоже. Таков клептархический этикет. Они сообщают нам о заговоре. Мы убеждаемся, что заговор и впрямь существует. Только тогда мы говорим, кого подозреваем, и спрашиваем, о них ли нас хотели предупредить. Фамилию главного заговорщика сообщат Льву непосредственно перед встречей с вами, чтобы он мог дать ответ.

– Юне… – начал Недертон, но Лоубир под столом пнула его в лодыжку, так что он чуть не уронил трость, которую держал на коленях.

– Не произносите вслух, – сказала Лоубир, – пока не будете наедине со Львом.

– Здесь могут прослушивать? – недовольно спросил он.

– До разрешения ситуации соблюдайте повышенный уровень дисциплины, – сказала Лоубир. – Не то чтобы вы страдали чрезмерной открытостью, скорее наоборот, но от волнения порой забываетесь.

– Хорошо, – ответил Недертон, пересиливая желание потереть ушибленную лодыжку. – Что именно я должен сделать?

– Связываетесь со Львом, – ответила Лоубир. – Встречаетесь в присутствии его труппы. Спрашиваете, действительно ли в этом участвует упомянутое лицо. Потом я выслушаю ваш отчет в машине.

– Сегодня? Я и так в последнее время недосыпаю.

– Лев в данное время спит, – сказала Лоубир, будто для нее абсолютно нормально такое знать (в чем Недертон и прежде не сомневался). – Позвоните ему утром.

Через плечо дрона, сквозь тонированное стекло, Верити наблюдала, как двое японцев курят за хипстерским супермаркетом.

В белых рубашках, брюках и фартуках они сидели на красных молочных ящиках вроде того, на который она неуклюже ступила в антисиликозных бахилах, когда забиралась в фургон Верджила.

Законно ли курить на таком расстоянии от супермаркета? Не слишком ли близко от места, где готовят еду? Верити никогда в жизни не курила, но после рассказа Рейни о джекпоте ей захотелось стрельнуть у них сигаретку.

Все в микроавтобусе слушали молча, Севрин методично доедал свою картошку фри. Верджил уже знал часть этого от Коннера. Сейчас Верити глянула на него; Верджил только что открыл коричневую стеклянную бутылку имбирной шипучки. Их взгляды встретились.

– Да, – сказал Верджил.

– Извините, – проговорила Рейни. – Мне правда очень жаль, что так получилось. Понимаю, невозможно тяжело услышать все сразу. Я еще никому прежде не рассказывала, кто не знал. Уилф и Тлен рассказывали. Лучше бы и сейчас это были они.

– Мы как-то смирились? – спросила Верити. – Десятилетиями знать, к чему все идет, и все равно ничего не делать?

– Не совсем так, – ответила Рейни. – И не только люди вашей эпохи виноваты. Все началось с использования ископаемого топлива, то есть развивалось столетиями. И у нас нет оснований считать, что все позади. Мы еле-еле справляемся за счет шардов и ассемблеров в качестве опылителей и всего прочего, для чего они служат.

– Ассемблеров? – спросила Верити.

– Молекулярных ассемблеров. Нанотехнология.

– Я думала, это все изменит, – сказала Верити. – Сингулярность?

– Мы все время были в своей собственной сингулярности, только не знали этого. Когда появились относительно работающие нанотехнологии, мы стали применять их для замедления и смягчения некоторых процессов. Считалось и считается, что пробовать что-нибудь в большем масштабе слишком рискованно.

Курильщики затушили окурки, встали, вытерли руки о фартуки и пошли назад, не зная, что давно живут в сингулярности, о которой не подозревают.

Верджил передал Верити бутылку. Та машинально отпила, не чувствуя вкуса.

– Так ка́к вы пытаетесь изменить это здесь?

– Смягчить результаты. Ваше время – самое раннее, в какое мы смогли попасть. Из-за межконтинуумного контакта у вас уже два события получили другой исход, что будет иметь бесчисленные последствия. Например, в кризисе, которого у нас не было, у США есть посол в Турции. У нас бы его не было.

– Так почему мы сидим здесь, за супермаркетом, если должны спасать мир? – спросила Верити.

– Следующий шаг – сеть Юнис, – сказала Тлен. – Что вы обсуждали?

– Слушали, как кончится наш мир и начнется ваш, – ответил Верджил.

– Тогда понятно, чего вы такие мрачные, – заметила Тлен. – Рейни проболталась?

– Извини, – сказала Рейни. – Верити очень внимательно слушает.

На спине дрона появилась белая гельветика.

Снаружи вроде стало холоднее. Недертону хотелось верить, что затхлость в проулке не связана с мочой, эрзац– или настоящей. Лоубир вытащила из кармана плаща что-то смутно знакомое, и в ее руке, когда Фиринг закрывала дверь, блеснули отраженным светом канделябра золото и слоновая кость. Ее жезл, вспомнил Недертон во внезапно наступившей тьме, опасно-изменчивый символ власти, то пульверизатор для одеколона, то пистолет, но всегда из слоновой кости, отделанной золотом, всегда с крохотной короной. Она не вынимала при нем жезл со времени вскоре после их первой встречи, однако Недертону стало не по себе. Жезл означал скорые неприятности.

– Зачем вы его достали? – спросил он.