— Видите ли, мистер Мейси, — продолжал Далиримпл, — я понял, что попусту трачу время. Нужно уже чем-то заняться. С месяц назад у меня было несколько предложений, но они, похоже… уже не действительны…
— Так-так, — перебил мистер Мейси. — И что это были за предложения?
— Ну, сначала губернатор говорил, будто бы есть какая-то вакансия у него в штате. Я некоторое время вроде как на это рассчитывал, а потом узнал, что он отдал это место Алену Греггу — ну, сыну Д. П. Грегга, вы его знаете. Губернатор, похоже, забыл, что обещал его мне, похоже, это были просто слова…
— В таких делах нужно проявлять настойчивость.
— Потом была какая-то инженерная партия, но оказалось, что им нужен специалист по гидравлике и они не смогут меня взять, разве что я заплачу за участие.
— Ты сколько в университете отучился, год?
— Два. Но я не изучал ни математику, ни физику. Ну а когда был парад батальона, мистер Питер Джордан упомянул что-то такое про место в его магазине. Я к нему сегодня зашел и выяснил, что ему нужен своего рода администратор… А поскольку вы тоже что-то такое говорили… — Он примолк, ожидая, что собеседник подхватит разговор, однако тот лишь чуть заметно поморщился, поэтому Далиримпл продолжал: — Что у вас вроде как тоже есть место, вот я и решил к вам зайти.
— У меня было место, — без особой охоты подтвердил мистер Мейси, — да вот только оно уже занято. — Он еще раз прокашлялся. — Долговато ты размышлял.
— Да, пожалуй. Просто мне все говорили, что спешить некуда, да и предложений было довольно много.
Мистер Мейси разразился тирадой о синице в руке и журавле в небе, но тирада эта полностью пролетела мимо сознания Далиримпла.
— У тебя есть какой-нибудь опыт работы?
— Я два лета работал на ранчо загонщиком.
— А, ясно. — Мистер Мейси деликатно закрыл эту тему и продолжил: — А на что, как ты думаешь, ты способен?
— Понятия не имею.
— Ну, вот что, Брайан: так уж и быть, дам тебе шанс.
Далиримпл кивнул.
— Платить буду немного. Начнешь с изучения товарного ассортимента. Потом немного поработаешь в конторе. А там пойдешь на повышение. Когда можешь начать?
— Например, завтра.
— Хорошо. Приходи на склад, к мистеру Хэнсону. Он тебе все покажет.
Он не сводил с Далиримпла взгляда, пока тот не осознал, что беседа закончена, и не встал со стула, причем довольно неловко.
— Это, мистер Мейси… я вам премного обязан.
— Да ладно. Рад, что могу помочь, Брайан.
После краткого колебания Далиримпл оказался в коридоре. Лоб его был мокрым от пота, хотя в кабинете не было так уж и жарко.
— Какого черта я поблагодарил этого сукина сына? — пробормотал он.
III
На следующее утро мистер Хэнсон холодно сообщил Далиримплу, что рабочий день начинается в семь утра и время прихода фиксируется, а потом отвел его на инструктаж к опытному сотруднику, некоему Чарли Муру.
Чарли было двадцать шесть лет, и вокруг него витал смутный аромат слабости, который часто ошибочно принимают за миазмы злобы. Не нужно было быть профессиональным психологом, чтобы понять: в лень и избалованность он соскользнул с той же непосредственностью, с какой скользнул в жизнь — и с какой выскользнет из нее обратно. Был он бледен, одежда пропахла дымом; он любил бурлески, бильярд и стихи Роберта Сервиса
[12] и вечно либо вспоминал свою предыдущую интригу, либо обдумывал следующую. В молодости он отличался пристрастием к крикливым галстукам, но сейчас оно, похоже, сошло на нет, равно как и его жизнелюбие, и сменилось склонностью к бледно-сиреневым самовязам и невыразительным серым воротничкам. Чарли без особого энтузиазма вел и регулярно проигрывал постоянную борьбу с духовной, нравственной и физической анемией: на нижней закраине среднего класса борьба эта не прекращается никогда.
В первое утро он вытянулся на поставленных в ряд коробках с сухими завтраками и с дотошностью перечислил все недостатки фирмы Терона Д. Мейси.
— Душная лавочка. Видел бы ты, какие гроши мне тут платят. Еще пара месяцев — и я отсюда свалю. Вот счастье-то — валандаться среди этих придурков!
Такие Чарли Муры вечно говорят, что через месяц поменяют работу. И действительно меняют — раза два за всю свою сознательную жизнь, после чего долго сидят и сравнивают предыдущую работу с нынешней, отнюдь не в пользу последней.
— А сколько ты получаешь? — поинтересовался любознательный Далиримпл.
— Я? Шестьдесят. — Сказано не без вызова.
— С самого начала?
— Я? Нет, сначала я получал тридцать пять. Он сказал, что повысит мне зарплату, как освоюсь с ассортиментом. Он всем так говорит.
— И давно ты тут? — поинтересовался Далиримпл; сердце у него упало.
— Я? Четвертый год. И чтоб я сдох, если застряну еще и на пятый.
Далиримпла совсем не восхитило присутствие дежурного детектива, как не восхитила и фиксация времени прихода. С детективом он столкнулся почти сразу же — по причине того, что в магазине запрещено было курить. Этот запрет немедленно стал ему как кость в горле. Он привык выкуривать по три-четыре сигареты за утро и, продержавшись без них первые три дня, не вынес и отправился вслед за Чарли Муром кружным путем — по черной лестнице — на балкончик, где можно было спокойно затянуться. Однако долго это не продлилось. В начале второй недели детектив перехватил его в закутке на лестнице, когда он спускался вниз, и строго предупредил, что в следующий раз доложит обо всем мистеру Мейси. Далиримпл чувствовал себя нашкодившим школьником.
Ему открылись и другие неприятные факты. В подвале магазина обитали «пещерные люди», которые проработали там по десять-пятнадцать лет, получая шестьдесят долларов в месяц: с семи утра до половины шестого вечера они катали бочки и таскали ящики по влажным бетонированным коридорам, теряясь в гулкой полутьме; как и Далиримпл, несколько дней в неделю они вынуждены были работать до девяти.
В конце месяца, отстояв очередь, он получил на руки сорок долларов. Заложив сигаретницу и полевой бинокль, он умудрился существовать дальше — есть, спать и курить. Впрочем, надо сказать, что с большим трудом: пути и способы экономии были ему решительно неведомы, и когда через месяц жалованье ему не прибавили, он забил тревогу.
— Ты пойди потолкуй со стариной Мейси, может, он тебе и накинет, — посоветовал Чарли, отнюдь не обрадовав его таким ответом. — Но мне он первую прибавку сделал только к концу второго года.
— Мне нужно как-то жить, — напрямик ответил Далиримпл. — Рабочим на железной дороге я получал бы больше, но мне, черт возьми, хочется работать там, где есть надежда на продвижение.