А что это я здесь делаю? Путь журналиста - читать онлайн книгу. Автор: Ларри Кинг cтр.№ 60

Нэнси рассказывала, что в конце это было действительно тяжело. Ей пришлось включать телевизор только в черно-белом режиме. Цвета плохо влияют на больных синдромом Альцгеймера. Любое цветное изображение они видят как будто впервые.

Эта болезнь вообще во многом удивительна. Но Рональда Рейгана она не сделала озлобленным. До самых последних дней, когда в комнату входила женщина, он вставал с места.

Джордж Буш 41-й

Лучше всего характеризует Джорджа Буша-старшего разговор за обедом, который у нас однажды состоялся. Он сказал: «Вы же знаете моего внука, он еще был у вас в эфире во время съезда. Милый парнишка. Он поступает в Джорджтаун».

«Это хорошо», – отозвался я.

И тут он спросил: «А вы не знаете никого в Джорджтауне?» Я ответил: «Но ведь вы – президент».

А он мне сказал: «Да понимаете, пользоваться своим положением мне как-то неловко».

Мне это очень понравилось. Именно за это многие любили его. Я достаточно близко общался с Джорджем Бушем и Биллом Клинтоном, но Буш все-таки мне как-то ближе. Я даже собирался вместе с ним прыгнуть с парашютом, но мой врач запретил мне.

Буш был человеком планеты. Мне кажется, во время Войны в Заливе он вполне проявил свою силу и свою восприимчивость. Он собрал коалицию, прогнал Саддама Хусейна из Кувейта и выиграл войну за сто дней с минимальными потерями. Ему хватило ума держаться подальше от Багдада. У него были прекрасные советники. Брент Скаукрофт, например, был категорически против вторжения в Багдад. Вряд ли Бушу понравилось, что его сын втянул нас в войну с Ираком. С абсолютной уверенностью я, конечно же, сказать этого не могу. Однако многое можно было понять по языку его тела. Я отдыхал в том же месте, что и Скаукрофт, когда The NewYorker опубликовал большую статью о нем. Там весьма критически отзывались об этой войне. И я решил спросить Буша, что думает об этом Скаукрофт. «Мы это не обсуждали», – ответил Буш.

После победы в Заливе у Буша была, кажется, 90 %-ная поддержка населения. Когда наши части возвращались домой, их встречали торжественными демонстрациями. И если бы не экономические проблемы, народ относился бы к Бушу 41-му совершенно по-другому. Но его репутация пострадала, когда выяснилось, что он ничего не знает об электронных сканерах в кассах супермаркетов. Это доказало, насколько далек он от жизни. Трудно победить на выборах, когда в сознании людей закрепляется подобный образ. Бушу пришлось столкнуться с категорическим неприятием – он шел на выборы на второй срок и был побежден малоизвестным выскочкой. Конечно, это нелегко.

Я считаю Буша добрым умным человеком, но ведь именно из-за Буша я попал в самую странную дипломатическую ситуацию, в которой мне только довелось побывать. Это случилось во время празднования его 80-летия на стадионе Minute Maid Park, где играли Astros. Церемония проходила на второй базе. Собралось очень много народу. Планировалось, что выступят бывшие лидеры пяти государств, представлявшие на празднике Израиль, Канаду, Мексику, Англию и Россию.

Все, кто выступал до них, говорили очень пространно, поэтому церемония слишком затянулась. Я как ведущий старался изо всех сил веселить всех присутствующих и не давать им скучать. Но вскоре стало очевидно, что программу нужно каким-то образом укоротить.

И я сказал президенту Бушу, что предложу мировым лидерам выбрать кого-то одного, кто будет говорить от их имени.

Это услышал Дэн Куэйл и заметил: «Не слишком удачная идея…» Но других вариантов не было, и президент согласился: «Хорошо, попробуйте».

Я подозвал к себе всех лидеров и обрисовал им ситуацию. Казалось, что все всё поняли. Бывший лидер Канады Брайан Малруни был ближайшим другом Буша и заявил: «Говорить буду я».

«Ладно», – согласился я.

Но Михаил Горбачев запротестовал: «Нет! НЕТ!»

Он сказал: «Я приехал из такой дали ради этого. Говорить буду я!» Остальные переглядывались, не зная, как поступить. Они казались похожими на парней-старшеклассников, столпившихся на школьном дворе.

Я подошел к президенту и сказал: «У нас возникла небольшая проблема…»

Куэйл заметил: «Я же вам говорил!»

«Горбачев непреклонен», – сказал я.

И Буш ответил: «Ну что ж, это он изменил мир».

Я вернулся к Малруни и повторил ему слова Буша. И Малруни согласился: «Действительно».

Горбачев поднялся, чтобы говорить. Я думал, он заведется надолго. Но нет: он шутил, говорил очень выразительно и закончил буквально за считанные минуты.

Когда я вспоминаю об этом, я сам с трудом в это верю. Ларри Зайгер из Бруклина бегал туда-сюда, ведя переговоры между Бушем и Михаилом Горбачевым…

Билл Клинтон

Посмотрите в словаре определение слова «очаровательный», и вы сразу представите себе Билла Клинтона. Самый заклятый его враг не продержался бы против него и пяти минут, но Билл мог и быстрее покорить его.

Я помню момент, когда в Белом доме вывесили его портрет. Был устроен прием по этому поводу, и Джордж Буш 43-й был в полном восторге. Он все время говорил о том, каким замечательным человеком и прекрасным президентом был Клинтон. Через несколько недель я встретился с Бушем и напомнил ему об этом. «Вы не слишком переусердствовали в своих похвалах?» – спросил я.

Он удивился: «Вы что, шутите? Билл – лучший. Неужели вы этого не понимаете?»

Клинтон действительно один из самых умных людей, которых только можно встретить. Его знания поражают. Он познакомился с Хаей, и они тут же начали обсуждать Американский университет. Она закончила это учебное заведение, а он однажды выступал там с речью. Он вспомнил все аудитории, в которых побывал, и многих из администрации университета мог назвать по именам. Просто удивительно, сколько всего он знает и помнит. Он умеет вникать в самые разнообразные вещи – от кулинарии до баскетбола и управления государством.

Мне всегда нравилось брать интервью у Клинтона. Он – лучший собеседник в мире. Некоторые журналисты, правда, говорили, что он их разочаровал, но я этого никогда бы не сказал. Правда, он имеет привычку опаздывать, ну что ж тут поделаешь.

У него большое сердце, он прекрасно разбирается в проблемах афроамериканцев, и у него прирожденный талант разрешать проблемы. Он смог разобраться в ситуации на Балканах. И покинул свой пост, сохранив любовь сограждан. Если бы не Моника, его вообще можно было бы считать самым удачливым президентом.

Есть хорошее высказывание – забыл, кто его автор, может, я сам: «Не делай ничего такого, чего ты не хотел бы видеть в первом абзаце своей эпитафии».

Несмотря на достижения в борьбе с нищетой и в вопросе гражданских свобод, в первой строчке эпитафии Линдона Джонсона всегда будет стоять слово «Вьетнам». А у Никсона – «Уотергейт». Клинтон очень старался спихнуть Левински хотя бы во второй абзац. И все равно в первых строках возникает слово «импичмент».