Ферма - читать онлайн книгу. Автор: Джоан Рамос cтр.№ 53

Мэй сделала глоток шардоне и, почувствовав на себе оценивающий взгляд Леона, одарила его улыбкой.

Услужливый метрдотель сажает Мэй за столик у окна. Именно там она сидела, когда пригласила в клуб мать, получив повышение и став его главным управляющим. Ее родителям в конце концов пришлось уйти из их загородного клуба – ежегодные встречи членов стали чересчур дорогими, – и Мэй подумала, что мать получит удовольствие от роскошной клубной столовой с видом на Центральный парк. Вместо этого та провела весь обед, жалуясь на застопорившуюся карьеру отца Мэй и обвиняя в этом печальном обстоятельстве то расизм, то своего мужа («китайцы обычно хороши в бизнесе, но твой папа явно лишен нужного гена»).

Мэй смотрит на часы. Время надевать маску, которая поможет в ее игре. Она открывает портфель, достает материалы для презентации и свою счастливую ручку («Монблан», ограниченный выпуск, подарок от Итана по случаю ее повышения по службе – назначения в «Золотые дубы»). Она заказывает зеленый чай у проходящего мимо официанта, выключает телефон и невидящим взглядом смотрит в окно, прокручивая в голове презентацию.

В лифте раздается какой-то шум, потом начинает суетиться метрдотель. Мэй поднимает глаза и видит Леона, который идет по залу, обмениваясь любезностями с завтракающими членами клуба, сидящими за разными столиками, и зигзагами приближается к Мэй. На нем сшитый на заказ костюм, галстука нет, волосы немного растрепаны. Тип человека, который ведет себя слегка небрежно, мечтает о великом и источает запах успеха. Когда много лет назад мать Мэй повстречалась с ним за обедом, ее объял трепет. Но Мэй знает толк в людях. Вот почему она никогда не разочаровывается – в отличие от матери, с которой это случается постоянно.

– Мэй! Ты выглядишь фантастически, как обычно.

Леон наклоняется и целует ее в щеку. Он спрашивает об Итане, о подготовке к свадьбе. Она хвалит его загар, и он отвечает, что недавно вернулся с Гавайев, где потрясающе покатался на серфе.

Официант ставит на стол чай для Мэй, а также двойной эспрессо и тарелку с яичными белками рядом с Леоном. Мэй вручает боссу презентационную папку и начинает вводить его в курс текущих показателей прибыли «Золотых дубов».

– Интересно, насколько выше у нас прибыль по хостам премиум-класса, хотя мы платим им значительно больше? – прерывает ее Леон.

Папка с презентацией Мэй лежит нераскрытой рядом с его кофе.

– Да, я сначала не вполне учла, насколько велик на них спрос. Но, похоже, клиентам, которые готовы за них платить, цена почти безразлична. Я рассматриваю возможность повышения цен этой осенью.

Леон смотрит в окно, морщины на его лбу становятся глубже.

– В последнее время я много думаю о той ярости, которую вызывает в людях неравенство. Важность среднего класса, исчезновение рабочих мест для людей физического труда… Искусственный интеллект только усилит эти тенденции.

Он делает паузу и смотрит на Мэй.

Мэй встречается с ним взглядом. Она привыкла к неожиданным поворотам в разговорах с Леоном и его склонности смешивать бизнес с большими проблемами (глобальное потепление, политическая поляризация, социальное неравенство). Леон богач старой закалки. Он верит в справедливость рынка и его выгоды, но также и в то, что привилегии влекут за собой ответственность. Как говорится, положение обязывает. В отличие от многих собратьев по крупному капиталу Леон верит в правительство как необходимое паллиативное средство, помогающее сглаживать острые углы капитализма. Но Леон непоколебим в убеждении, что оно не должно душить частный сектор или рынок, который его оживляет, ибо, несмотря на все недостатки, тот остается самым эффективным и наименее коррумпированным способом управления экономикой. Леон верит, что такие люди, как он, – пользующиеся преимуществами капитализма, однако обладающие великодушным сердцем и острым взглядом, а потому способные распознать и смягчить его непреднамеренные, хотя и реальные недостатки, – и есть те, кто должен вести других за собой (но потихоньку, исподволь, чтобы не отпугнуть клиентов, инвесторов и друзей…).

Мэй восхищается им.

Она потягивает чай и ждет, когда Леон изложит свою идею. Ее желудок урчит. Завтрак был целую вечность назад. Она смотрит на нетронутые белки, все еще дымящиеся на украшенной золотым ободком тарелке Леона.

– Большинство наших хост иммигрантки, да?

– Верно. Большинство родом из латиноамериканских стран, с Карибских островов и Филиппин, хотя у нас есть небольшое количество женщин из Восточной Европы и Юго-Восточной Азии. И, конечно же, хосты премиум-класса.

– Я задаюсь вопросом, нет ли возможности помочь нашему собственному среднему классу таким способом, который также принесет пользу нашей франшизе.

Леон снова замолкает, слегка приподняв брови. Ему нравится так поступать – предлагать идею и позволять ей болтаться, как наживке на крючке.

– Замечательно. А как этого достичь?

Леон откидывается на спинку стула, распрямляет мускулистый торс и складывает большие руки за головой так, что локти выступают вперед, как крылья самолета. Это поза силы. Мэй читала в журнале для выпускников ее бизнес-школы, что лидеры воспринимаются как более сильные, если занимают больше места. Она распрямляет руки, которые до того были скрещены у нее на груди.

– Что, если мы начнем набирать больше хост из числа белых представительниц среднего класса? – предлагает Леон, сначала добродушно, а потом со все возрастающим рвением. – Их ущемляли десятилетиями. Никакого роста заработной платы, профсоюзы выхолощены. Роботизированное производство вытесняет их труд. Держу пари, нам не придется платить им намного больше, чем мы платим нашим хостам из числа иммигранток, но – вот в чем вся суть – мы смогли бы брать за их услуги премиальную цену.

Мэй чувствует на себе взгляд Леона, оценивающего ее реакцию. Чтобы выиграть время и собраться с мыслями, она повторяет фразу, которую Леон обычно использует во время мозговых штурмов:

– Идея достойная…

– Более чем достойная, Мэй! Она беспроигрышна: больше прибыли для нас и хорошие рабочие места – потрясающие рабочие места – для всеми забытых «синих воротничков» из числа белых американок. Труд на заводе и работа водителем грузовика уходят в прошлое. Мы живем в постиндустриальном мире, Мэй. Работа в сфере услуг, в основном дерьмовая, это будущее. Переворачивать гамбургеры, заботиться о стариках. Наши рабочие места меняют жизнь. Потенциальные суррогатные матери станут соревноваться, чтобы занять одно из них.

– Проблема в том, – осторожно вставляет Мэй, – что мы, скорее всего, не сможем просить за них премиальную цену. Я обнаружила, что клиентов, которые заказывают хост премиум-класса, привлекает весь пакет. Не только… окрас, но и порода: результаты тестов, спортивные достижения…

– Я не говорю о тех, кто живет в трейлерах, и прочем отребье, Мэй, – отвечает Леон с оттенком нетерпения, – нам нужны белые девушки из среднего класса – подумай о крепких жительницах Среднего Запада, подумай о выпускницах государственных университетов, которые хорошо успевали, но не имеют серьезных перспектив на хорошую карьеру.