Стихи для мертвецов - читать онлайн книгу. Автор: Линкольн Чайлд, Дуглас Престон cтр.№ 14

– В Мэн? На кой черт?

Одним гибким движением Пендергаст скинул ноги с шезлонга.

– Сэр, – сказал он, наклонившись к телефону, – я считаю, что местные власти хорошо ведут следствие, а я бы хотел исследовать связь между двумя этими женщинами.

– Связь? Судя по тому, что я видел, убийца выбрал ту могилу случайно.

– Как мы можем быть в этом уверены?

– А какая между ними может быть связь? – нетерпеливо спросил Пикетт.

– Мы пока не знаем. Я подал запрос на эксгумацию тела миз Бакстер, но ее родители возражают. И…

– И я не удивлен. Вы на что намекаете: что она не кончала с собой? Что ее убили? Это ваша «связь»?

– Как я и сказал, ответ может дать только эксгумация.

– Вам вполне хватит отчета патологоанатома и первичного вскрытия. Перестаньте сосредоточиваться на этом самоубийстве и забудьте идею об эксгумации. Вы должны расследовать убийство, которое произошло в Майами. Вы уже говорили с родственниками погибшей… как ее, Монтойя?

– Монтера. Нет, не говорили. Но и я, и агент Колдмун читали расшифровку их беседы с местной полицией, и они…

– Откровенно говоря, агент Пендергаст, именно подобных опрометчивых действий я и опасался. Вроде чартера частного джета, чтобы прибыть в Майами на двенадцать часов раньше.

Пауза. Пендергаст ничего не ответил.

– Даже если допустить вашу правоту, ваш приоритет явно в том, чтобы расследовать свежее убийство, а не самоубийство десятилетней давности в полутора тысячах миль от Майами. Я не могу утвердить вашу командировку в Мэн. Вы можете запросить в Мэне все необходимые материалы. Если найдете что-то, тогда летите.

– Материалы, которые есть в Мэне, скорее всего, бесполезны…

– Агент Пендергаст, это расследование будет вестись по правилам. А теперь…

– Сэр, – вмешался Колдмун. – Я согласен с агентом Пендергастом.

После секундной паузы голос из Нью-Йорка сказал:

– Согласны?

– Полиция Майами-Бич, похоже, тщательно ведет следствие и имеет всю необходимую поддержку полиции Майами. Тут есть окно возможностей. Думаю, мы должны им воспользоваться и проверить эту версию.

– Но я уже сказал – выбор жертвы и могилы мог быть сделан случайно.

– Я согласен с тем, что одна из двух составляющих может быть случайной, – сказал Колдмун. – Но сомневаюсь, что случайны обе. Похоже, письмо адресовано именно Бакстер.

Следующая пауза стала еще длиннее.

– Отправляйтесь с самого утра, – хрипловато произнес Пикетт. – И коммерческим транспортом. Но перед этим вы должны лично побеседовать с семьей Монтеры.

– Ясно, сэр.

– И еще, агент Колдмун. Я не хочу, чтобы вы торчали в Мэне дольше двадцати четырех часов, прежде чем сядете на самолет до Флориды.

Раздался щелчок, и телефон отключился.

Пендергаст медленно поднял глаза на Колдмуна:

– Я думал, что вы не согласны с моим предложением.

– А кто говорит, что я согласен?

– Тогда почему?..

– Я заодно с моим напарником.

– Агент Колдмун, я уверен, в вас есть неожиданная глубина.

Колдмун пожал плечами. Потом поднял руку, останавливая проходящего официанта:

– Принесите мне бутылочку «Грейн Белт», пожалуйста. Комнатной температуры, не охлажденное. – Он откинулся на спинку шезлонга и переплел пальцы. – Поскольку предполагается, что мы сейчас не при исполнении, я, пожалуй, выпью.

– No puedo dormir ^[10], – сказала миссис Монтера, промокая глаза рваным носовым платком.

Она промокала глаза практически ежеминутно, с тех пор как Колдмун появился в маленькой квартире на Юго-Западной Одиннадцатой улице часом ранее, когда солнце начало погружаться в розовую дымку. Теперь все сидели за видавшим виды кухонным столом: Колдмун, плотно сложенная миссис Монтера и двое ее оставшихся детей – Николас и Арасела.

Хотя Колдмуна иногда принимали за испанца, он не знал испанского языка, а еще меньше знал о кубинской культуре в Майами. Он почувствовал облегчение, когда, несмотря на армию детективов, прошедших сегодня через эту квартиру до него, Монтера приветствовали его, терпеливо ответили на вопросы и предложили накормить обедом. Он отказался раз, второй, но в конечном счете позволил подать ему конгри и тамале ^[11].

Он никогда не бывал в квартирах, выкрашенных в такие яркие тона и с таким изобилием распятий и всевозможных статуэток. В сравнении с этой квартирой дом его детства казался монохромным. Квартирка, несмотря на тесноту, имела ухоженный вид, и Колдмун чувствовал гордость в каждой малейшей детали: в том, как на полке над столом расставлены сковородки, в безукоризненной коллекции выцветших фотографий родни, давно уже ушедшей в мир иной. Родители миссис Монтеры, старые и слабые, оба спали в задней комнате, изнуренные скорбью, и Колдмуну не хватило духа потревожить их: его воспитали в традиции тиоспайе индейцев оглала ^[12], и он не хотел навязывать себя большой семье Фелиции Монтеры. К тому же он знал, что им нечего ему сказать.

К сожалению, никто из них не мог сообщить ему почти ничего нового. Семья уже ответила на все те же вопросы, заданные им полицией, но они терпеливо пережевывали известные факты. Николас работал механиком в автомастерской неподалеку, а Арасела, потерявшая место бухгалтера, когда закрылся магазинчик, в котором она работала прежде, приносила деньги в семью, подрабатывая в качестве няни. Фелиция, самая честолюбивая из всех детей, работала дипломированной медицинской сестрой и уже прослушала необходимый курс для перевода ее в фельдшеры. Хотя у нее оставались друзья на Кубе, немало близких людей появилось у нее и в Майами; бо́льшую часть времени она проводила на работе в больнице или за учебой. Несколько остающихся свободных часов посвящала семье или бойфренду Лансу, пока они не расстались.

Когда заговорили о Лансе, атмосфера за столом сгустилась. Николас что-то пробормотал по-испански себе под нос.

Несмотря на откровенно враждебное отношение семьи к Лансу, они о нем почти ничего не знали. Фелиция явно не посвящала родню в детали своих отношений с парнем, а в дом она привела его только раз, и неприязнь проявилась сразу же, так что приглашать его во второй раз она и не пыталась. Они познакомились с Лансом полгода назад неподалеку от «Маунт-Синая», в клубе, где он работал «дверным», иначе – вышибалой. Два месяца назад его выгнали, а еще через две недели Фелиция с ним рассталась. И опять она не стала вдаваться в подробности, хотя и упомянула какие-то денежные проблемы, но Николас считал, что ее больше всего отпугнул нрав Ланса.