Женские сказки. Книга 2 - читать онлайн книгу. Автор: Юлия Ляпина cтр.№ 8

– Братья и сестры, садимся в машины и уезжаем, до поселка нужно добраться до темноты, Маша, ты как?

– Терпимо, сначала испугалась, а потом, я этому типу всю посуду перебила! Будет знать, как жену лейтенанта утаскивать!

Машка, высказавшись, вздернула курносый нос, а Семен с удивлением понял – что его жена им гордиться! И не только им, но и его работой! А еще, она вовсе не тихая библиотечная девушка, как он привык считать – осколки от двух дюжин сервизов он наблюдал лично!

– Хорошо, садись в машину к Лиле, поговорите, успокоитесь. Семен, а ты, наверное, к Петру, тебе ведь рассказать надо, да?

Семен кивнул и подошел к роскошному, сияющему полировкой автомобилю архитектора, Настя послушно уселась на заднее сидение, и подумав кивнула Машке:

– Маш, садись к нам, а то без Семена замаешься.

Маша с удовольствием к ней присоединилась. Брезент быстро смотали вездесущие байкеры, кострище залил рачительный плотник. Вера Павловна, торопливо отловив Артема, попросила присоединиться к ним отца Ивана, 'для серьезного разговора'. Аленка, не возражая села к Ги, 'Рено' был комфортнее 'Нивы', и ход мягче, а ее быстро укачивало на тряской дороге. Остальные расселись как прежде, и караван вновь двинулся к поселку со смешным названием 'Осьмушка'.

Бледный Семен кратко излагал Петру свои впечатления от пребывания 'на вражеской территории':

– Когда Машку украли, я даже не понял сперва, как это получилось, а потом поздно было, пешком их не догнать. Хорошо бабуська подсказала, куда бежать, и то, думаю, если бы я к ней вежливо, да по-деревенски не обратился, пришлось бы самому следопыта изображать. В общем, я по тем лесам три дня мотался, клубок этот меня и звериными тропами вел, и буераками. Опасности он, конечно, обходил, да вот еды и питья маршрут не предусматривал. Ночью уже искал ягоды, или траву сочную, раз вот в болотинку забрел, вода стоит, но не тухлая – кинул платок, на воду, напился, ну думаю соляры тут быть не должно, а остальное – вылечим. А с едой там совсем туго было, у меня с собой только жвачка, да леденцы, а там они в сушеную дыню да в ягоды в меду обернулись, ну калорий больше, а кишки все равно сводит. Ох, я тебе скажу у этого типа и крепость! Все продумано, на полкилометра вокруг ни травинки! Семен прервался, с жадностью вгрызаясь в подсунутый Настей пакетик копченых куриных ножек. Петр тут же подвинул другу термос с чаем и банку любимых соленых крекеров. Пока Семен ел, Настя затеребила подругу:

– Маш, ну ты пока расскажи, как у тебя все было!

– Ох, Настя. Я тоже растерялась, смотрю на Семена, а он вылитый Добрыня Никитич Васнецовский! Пока размышляла меня эти черные, слуги Кощеевы на седло вздернули. Жесткая штука оказалась, ногу натерла, бок тоже весь помяла, ну повезло, что хоть не за косы схватили. Я уж потом в замке в зеркало глянула – а у меня наряд не девичий – женский, вот и уцелела.

– А женский это как?

Удивилась Настя.

– Ну, там много нюансов, главное – волосы подобраны под кику и платком прикрыты, ну и в общем платье потемнее, фасон немного другой, более практичный, что ли. Рукавов уже таких до земли на нижней одежде нет, что бы работать не мешали. А главное – многослойный он, удары о седло смягчил, а то б у меня бока не просто синие были.

Вздохнула Машка.

– Привезли меня довольно быстро, часа за полтора, я даже и подумать успела, что за сказка? Но пока меня Кощей Марьей – Моревной не назвал и не догадалась. А он сморчок дохлый начал руки сразу распускать – ах, говорит Марья – Моревна, прекрасная королевна, как я рад, что ты в гости пожаловала! Ну вылитый аспирант Федечкин! Глазенки масляные, так и шарят! Ну я дурочку включила, да и болит все с такой дороги. Ах, говорю, что же ты Кощеюшка меня с дороги не напоил, не накормил, да и слуги твои верные обо мне в пути не заботились, бока все помяли, мне бы умыться, да откушать.

– А он что?

Заерзала на сидении Настя, и Машка заметила, что Семен даже есть, перестал – прислушиваясь к ее рассказу, там – то они и словом перемолвиться не успели, сразу в бега подались!

– Он морду скорчил, повежливей и повел меня к столу, да комнатку указал, там, мол умыться можно, а в комнате представляешь на сундуке платье разложено красивое, алое с серебром и жемчугом, с кокошником на полметра, да к нему разные там ленты, да завязки и украшения, да только все девичье! Подкупить меня решил старый хрен!

Машка, выплеснув эмоции, тут же утянула у мужа крышку от термоса с крепким чаем и, сделав пару глотков, продолжила рассказ:

– Я переодеваться не стала. Умылась с дороги, водички холодненькой попила, да и вышла, а этот сморчок меня под локоток подхватить норовит, к столу подводит, в креслице резное усаживает, да и давай мне вина да наливки подливать – опоить решил! А я не будь дура вазу с фруктами поближе поставила, да туда все и выливала, а потом как наелась, сделала вид, что захмелела и спать хочу – укажите, говорю сударь, мне опочивальню, притомилась я с дороги!

– И что?

Настя аж подпрыгивала от нетерпения, а Семен темнел лицом.

– И ничего, я в комнату вошла, да дверью, будто спьяну хлопнула, сморчку этому по носу прилетело, он до утра и отстал, лечился видать.

– А утром что ж?

– А утром я ему показала, что такое злая баба в доме! Посуду за завтраком побила – мол, грязная, ковры попинала, да и уборку затеяла. Как говорю вам ваша кошмарность не стыдно, женщину в таком сарае принимать? Взяла метлу потяжелее, да всех слуг припахала: кого паутину обметать, кого, лестницы платочками носовыми мыть, кого серебро чистить да люстры до блеска скоблить. А коли что не по мне – очередную тарелку об пол, или об голову чью-нибудь.

– И как?

Задыхаясь от смеха, вопросила Настя.

– Долго Кощей тебя выдержал?

– Конечно, нет! Я ведь после покоев во двор вырвалась! Там грязи еще больше оказалось. Так что к приходу Семена он сам сбежал 'на охоту', а стражи так умаялись, что уснули, где упали.

Тут к разговору присоединился насытившийся Семен:

– Я к замку за клубочком подбираюсь, и думаю, сейчас как пальнут из лука или арбалета и все, хана мне. А клубочек меня к боковой калиточке привел. Захожу – а там сонное царство, а на крыльце высоком, сидит моя Машенька в печали, среди горки посуды побитой, хлебушек голубям крошит.

– Ага, я как раз думала, далеко ли удрать смогу, пока Кощея нет. А тут Семен! Ну мы через ту самую калиточку выбрались и побежали. Едва до кустов добрались – к вам и вывалились.

Закончив рассказ, Машка потянулась через высокую спинку сидения и обняла Семена, он в ответ поймал ее руки и прижался губами. Пара затихла, а Петр и Настя задумчиво переглянулись – еще утром столь нежных отношений у этой семьи не наблюдалось. Их разговоры и жесты скорее можно было назвать привычными, словно два человека живущие в общежитии – общая комната, посуда, круг общения. Но вот такая близость, нежность, бережность – впервые после свадебной кутерьмы.