Каена - читать онлайн книгу. Автор: Альма Либрем cтр.№ 81

Ей казалось, что Тони давно уже должен был отстать. Но он всё ещё держался, старательно хватался за то, что имел некоторое место в их маленькой компании. Шэрре было смешно. Он ведь человек, что ему делать среди эльфов?

Она помнила измученного Фирхана. Она знала, что Тони шёл с какой-то целью. Она старалась это игнорировать.

— Девушек всё равно надо защищать, — возразил Громадина. — Ты такая хрупкая, что мне кажется, что ты бы сломалась, если б я улёгся с тобой вот так, как он, к примеру… — он сморгнул образ Роларэна, нависавшего над девушкой — пытался не вспоминать, как руки, рассеивающие исцеляющие чары, скользили по её талии. Он пытался не думать о том, что Рэн касался её, будто бы своей собственности — хотя, наверное, Шэрра вела себя не менее по-хозяйски.

— Ему можно, — ответила Шэрра. — Мы принадлежим друг другу.

— Ты его не любишь, ты сама говорила. И он вряд ли способен любить тебя, он же эльф, — неуверенно промолвил Тони. — Мне почему-то кажется, что эльфы вообще не умеют…

— Умеют, — оборвала Шэрра. — И для того, чтобы принадлежать друг другу, не обязательно быть связанными любовью. Между нами есть что-то большее. Долги, обещания, — она повела плечами. — Мы не можем быть свободными по отдельности. Он не выполнит своё предназначение без меня.

— Но ты же можешь от него просто сбежать!

— Я дала слово. Ему не нужны цепи для того, чтобы я выполнила обещание и довела дело до конца, — равнодушно ответила Шэрра. — Мы не люди. Мы не предаём и не бросаем на полпути. У нас нет дурной привычки распоряжаться словами, словно мусором, в вечности каждое из них приходится взвесить и понять, что именно следует говорить, а что будет таким же лишним, как и твои признания.

— Он не бережёт тебя, — грустно промолвил Тони. — Это глупое потребительское отношение…

— Это у тебя оно потребительское, — возразила Шэрра и поднялась, показывая, что разговор окончен. — Рэн!

Он открыл глаза, посмотрел на неё и встал, пошатываясь, словно был очень слаб. В зелёных глазах светилось что-то большее, чем просто боль — что-то большее, чем мог осмыслить Тони.

Роларэн поднял палицу и тихо швырнул Шэрре другое оружие. Тони встал. Он всегда уходил в такие мгновения — потому что от одного удара по её хрупкому телу ему становилось плохо.

…Шэрре до дикости хотелось попросить его сражаться в полную силу. Не щадить. Не чувствовать к ней ни капли жалости, позволить ей упасть от боли. Даже умереть. Она вряд ли способна погибнуть здесь — но, может быть, он сделает всё возможное?

— Нет, — уверенно ответил Роларэн. — Сегодня ты сама попробуешь взять в руки её оружие. Сама.

Его палица застыла на раскрытых ладонях. Там, где дерево соприкасалось с кожей, появлялись капельки крови, но Рэн не шипел от боли. Она часто видела, как палица замирала на грани иллюзии и реальности. И сейчас, протянув ладонь, почти рискнула к ней прикоснуться.

— Я не готова, — покачала головой Шэрра. — Я не смогу сегодня к ней прикоснуться.

— Драться со мной в полную силу хуже, поверь, — возразил Роларэн. — Ты просто не до конца представляешь, что такое Вечные — ты не видела их в бою. Ты не представляешь, что они способны сотворить с оружием, которое не причиняет им боли.

Шэрра содрогнулась. Она и не хотела этого видеть. Но она обещала ему, что выживет, а там никто не будет её щадить — вот только взять в руки его оружие она не могла. Не имела на то сил.

— Просто попытайся ударить меня побольнее, — она выдавила из себя улыбку, сотворив иллюзию уже не с коряги, а с воздуха. Та тяжестью ударила о руки — но она не жгла. — Рэн. Ведь я не Вечная. У меня даже нет дерева, из которого можно было бы извлечь душу.

— Прежде я считал это изъяном, — отметил он.

Девушка сжала своё сотканное из воздуха оружие в руках. Скользнула взглядом по странным рунам, невидимым, спрятавшимся где-то среди древесных разводов на настоящем оружии — и перенесла их мысленно на своё собственное. Она не могла заставить себя принять такой смертельный дар из рук Роларэна, хотя, пожалуй, до безумия хотела это сделать. Ей следовало бы избавиться от груза собственного долга, даже путём смерти. Вот только как умереть Вечному?

Роларэн отступил на шаг назад. В зелени его глаз мелькала какая-то дикая, странная грусть.

— Если я не смогу нанести тебе действительно болезненный удар, — прошептал он, — как я тогда смогу убить Каену?

— Сможешь, — одними губами ответила Шэрра, сжимая оружие покрепче. — Я хочу, чтобы на этот раз всё было по-настоящему.

— Я с этой палицей очень долго. Они вряд ли способны на большее, чем банальное прикладывание её к коже в расчёте на смерть.

— Я не столь самонадеянна, — отрицательно покачала головой Шэрра. — Ведь ты понимаешь, что должен это сделать?

Роларэн понимал. Он провернул в тонких пальцах своё смертоносное оружие, так, что по его рукам потекла кровь, сцепил зубы, то ли от боли, то ли от желания больше никогда-никогда не позволять ей делать ничего подобного, а после атаковал — без единой остановки, с крепко сжатыми зубами, не шипя от боли только по той причине, что уже привык.

…Шэрра думала, что что-то умеет. Но когда он стал биться в полную силу, осознала, насколько глупым было её представление о Вечных. Насколько страшными оказались удары волшебной палицы, когда они прожигали её одежду и скользили по рёбрам, по животу, по бёдрам и по рукам.

Но она уверенно принимала бой — отражала удары, которые могла, впитывала в себя яд в те мгновения, когда увернуться не получалось.

Ей казалось, она сама превратилась в яд. Сплошной, без единой клеточки исключения. И когда на этот раз она упала на зелёную траву, казалось, всё тело парализовало от жути и усталости. Роларэн сжал зубы, склоняясь к ней.

Она пыталась найти такую желанную для сражения жестокость. Пыталась отыскать в его глазах желание убить. Она чувствовала, как жёг последний удар — тот самый тычок в грудь, от которого больше не сможет встать.

Трава превратилась в мягкий мех. Она всегда падала и всегда чувствовала под собой плащ, растворявшийся после в воздухе. Они путешествовали не первый день и не первую неделю, и Шэрра почти не устала каждый вечер умирать — но она даже не знала, что всё это тоже лишь поток очередной иллюзии, которой он пользуется так умело и так привычно.

Роларэн склонился к ней и смотрел в глаза — а она опять не могла отвести взор от его тоненького серебристого кулона.

— Как ты убьёшь Каену? — прохрипела она, чувствуя, как жгли невыносимо рёбра, как удары, как ранения на теле превращались в язвы, в то, что больше никогда в жизни не заживёт. — Так, как меня пытался убить сейчас? Мне нечем защищаться, — Шэрра попыталась улыбнуться, но это походило больше на гримасу. — У меня нет даже Златого Дерева — значит, у меня нет души, — она почувствовала, как постепенно ослабевает дыхание. Вечные не умирают. Но он наносил удары не ей, не девочке, которую дважды спасал от смерти, а своей жене, что лежала в могиле. — Ты никогда не почувствуешь ко мне ничего больше долга. Я никогда не смогу большего, чем просто воздавать то, что тебе задолжала.