Каена - читать онлайн книгу. Автор: Альма Либрем cтр.№ 65

Еда оказалась пресной. Безвкусной. Но они были достаточно голодны, чтобы съесть и такое.

Роларэн вновь лежал на кровати и молча смотрел в потолок. Шэрра на этот раз придвинулась ближе, чем вчера. Воротник его рубашки был расстёгнут — и она скользила пальцами по руне на его шее, словно пыталась выучить, как бы на древнеэльфийском выглядело её имя. Пусть это имя на его плече и принадлежало другой женщине — Шэрре почему-то нравилось скользить пальцами по ледяной коже мужчины.

Надпись темнела под её прикосновениями. Она почти проступала чёрным — равно так, как чернела её собственная руна от того, что Роларэн был слишком близко.

— Каена полагала, что они очень быстро сходят, — прошептала она, и дыхание, холодное, как и сама эльфийка, коснулось его кожи. Роларэн хрипло рассмеялся.

— Она права, если быть далеко от того, чьё имя начертано на твоём плече, она быстро пропадает. Брачные руны растворяются по смерти одного из супругов. Не сразу, но если выдержать вдовий отрез.

— Твоя не пропала.

— Она пропала, — возразил Роларэн. — Но в последнее время — лет десять как, — начала постепенно сереть.

Шэрра прижала ладонь к одному из завитков. Тот почернел, наливаясь тёмной краской, и теперь полосы растекались уже по всей его коже. Роларэн скосил взгляд и усмехнулся, а после перехватил пальцы Шэрры, заставляя её больше не прикасаться к руне. Он так и не отпустил руку девушки, даже когда она не стала сопротивляться — переложил ладонь туда, где медленно билось уставшее вечное сердце. Она вздохнула и придвинулась ещё ближе, положила голову ему на плечо и закрыла глаза, пытаясь отыскать защиту у того, у кого её точно никогда не было.

— У тебя было много женщин? — вдруг спросила она.

— До жены я пользовался популярностью у эльфиек, — голос мужчины всё ещё звучал так, словно он простыл. — После — только жена.

— А Каена?

— Я ведь уже говорил, — покачал головой он, — Каену я люблю совсем не так, как мужчина должен любить женщину. Совершенно. Это нечто абсолютно другое. Мне казалось, ты осознаешь это довольно быстро.

— Я осознаю, — не стала спорить Шэрра. — Но сколько лет назад умерла твоя жена? Почти век, верно?

— Почти век.

— Вдовье пятно давно уже пропало с твоей шеи.

— Теперь оно проявилось вновь, — возразил Роларэн. — Ведь ты видишь.

— Я не о том.

— Да. Ты права. Но… Для эльфиек моё приближение уже в силу существования Каены было опасно. Не то чтобы хотелось, — он обнял Шэрру крепче, — но ты отлично знаешь, чем это закончилось для тебя. Было бы проще, если бы твоя смерть случилась раньше, правда?

— Правда, — эхом отозвалась Шэрра. — Но всё равно, я предпочитаю выживать, пока это реально. Может быть, потом будет проще, а я из-за страха попросту не дождусь того времени и умру раньше? Это ведь глупо!

Он погладил её по плечам как-то слишком нежно, по крайней мере, как на эльфа, пытающегося защитить от Каены, но Шэрра не возражала. Ей хотелось так и уснуть — не выворачиваясь из его рук, пытаясь согреться в теплоте прежде ледяного чужого тела. Сейчас, когда руна на плече вновь начинала чернеть, она не могла избавиться от ощущения, что нужна Роларэну больше, чем он то хочет признавать. И ей нравилось быть ему нужной не только в качестве жертвы, согласной самой прийти в руки к Каене первой. И видел он в ней, наверное, не только это — раз уж до сих пор не оттолкнул. Может быть, она и не чувствовала к нему того, что, к примеру, Каена, но Рэну, казалось, от того же было лучше.

— Глупо не для всех, — возразил он. — Но это не имеет значения.

— А человеческие женщины? Чем они тебя не устраивали. Как на эльфа, ты замечательно подходил бы по их предпочтениям…

— Они не подходили по моим. В людях было что-то пошлое, то, что никогда не встречается в эльфах. Мне это совершенно не нравилось — и не хотелось позволять этому человеческому проникать слишком далеко. Да, нынче эльфы успели испоганить свой светлый статус, но об этом я тоже предпочитаю не думать.

Шэрра кивнула. Она не могла представить рядом с Рэном человеческую женщину — до того отвратительным со стороны это казалось. Сейчас, когда она вновь окунулась в эльфийскую, старую жизнь, особенно хорошо вспоминалось прошлое.

Не хотелось помнить о том, как она отползала от границы, но забыть тоже не выходило. У неё перед глазами проносились сцены из прошлого — как, задыхаясь, она отчаянно пыталась вырваться на свободу, но знала, что совершенно ничего не получится. Для того надо быть сильнее. Она не могла заставить себя освободиться от преследующего её страшного чувства — даже дышать было труднее. И задыхаться намного проще, однако.

Она чувствовала, что терялась. Пропадала в глубоких рвах бесконечно страшных снов. Девушке казалось, что она вот-вот утонет в своих воспоминаниях об эльфийской жизни, в страхах, что однажды её всё-таки обнаружат. И потому она без конца бежала.

Вчера Шэрра спала спокойно. Не только от того, что рядом был Роларэн, а он не позволил бы причинить ей вред, по крайней мере, до пересечения границы, а ещё и по той причине, что она возвращалась навстречу своей опасности. Теперь не приходилось выгрызать у жизни остатки своей свободы. Она могла наконец-то проживать её сполна.

Даже здесь, в этом деревянном здании, в месте, где, может быть, эльфам не стоило бы находится, на этой твёрдой кровати, с такой кошмарно грубой тканью, что колет кожу, не прикрытую привычным слоем иллюзии, она была больше дома, чем в Академии. И не потому, что оттуда постоянно приходилось скрываться, не потому, что для любого остроухого там слишком опасно. Шэрра просто отлично знала, что есть такие вещи, с которыми легче сражаться прямо. Не стоит прятаться за иллюзией — сейчас ей не перед кем.

В Академии было хуже. Страшнее.

— Мне интересно, — прошептала она, — а можно ли было случайно родиться Вечным, но определённое время об этом не догадываться?

— Скорее наоборот, — покачал головой Роларэн. — У Вечных есть магия. Без неё никак. Потому, когда молодой эльф рождался с волшебством, его сразу соотносили к тем, кто имеет шанс на бессмертие. Королева Каена пила их потому, что кровь Вечных даёт больше всего силы. Уверен, она довольно часто ошибалась, когда останавливала свой выбор на этих почти ещё детях, но в некоторых моментах она была совершенно права.

— Но ведь у меня была магия. Не сильная, но была. И есть, если я смогла выстроить иллюзию, сквозь которую тебе пришлось столько времени всматриваться. А значит, если я чувствую Златой Лес, во мне следовало заподозрить Вечную. Но ведь вечности во мне ни капли.

— Ты не можешь утверждать.

— Я просто живуча.

Он перевернулся на бок, прижимая теперь её одной рукой к кровати. Шэрра смотрела в глаза почти без страха — но и без этой смелости, без глупого вызова, которым так любили сверкать человеческие женщины, строившие из себя героинь. Ей не надо было кричать, что она его не боится — это и так чувствовалось в каждом жесте, в каждом движении и в каждом шаге.