Каперский патент - читать онлайн книгу. Автор: Патрик О'Брайан cтр.№ 50

— Правда? Буду крайне признателен, если вы обменяетесь со мной парой выпадов после обеда. Я давно не практиковался и буду очень огорчен, если ночью меня с легкостью зарубят.

Не одному лишь Стивену на борту «Сюрприза» пришли в голову подобные намерения. Когда обедающие поднялись подышать воздухом на квартердек, то их встретила устойчивая пальба — матросы на носу с близкого расстояния расстреливали бутылки из пистолетов. Раз карронады на месте, а шлюпки буксируются по две за кормой, всем раздали оружие. Море, ветер и небо практически не поменялись — мягкий, пасмурный и ровный день, в котором не чувствовалось время.

Джек изучил записи показаний лага, просвистев что-то про себя, и приказал вахтенному офицеру:

— Мистер Вест, в восемь склянок мы под малыми парусами повернем через фордевинд на зюйд-ост-тень-ост.

Пройдясь туда-сюда, он принес из каюты свой боевой клинок (тяжелую кавалерийскую саблю), немного порассекал им воздух и отнес к оружейнику, чтобы тот придал клинку бритвенную остроту.

— Что ж, доктор, — спросил Дэвидж, — поединок?

— Буду очень рад, — ответил Стивен, выбросив в море окурок сигары. Тот сразу зашипел.

— Вот запатентованная гордость Анджело, — посоветовал Дэвидж, когда они подготовились, сложив сюртуки на якорном шпиле и ослабив шейные платки. — Они закрепляются на острие, но ему не вредят. Так можно использовать настоящий клинок для тренировки. Намного лучше, чем любые накладки.

— Славно.

Они отсалютовали и на секунду замерли, совершая лишь мгновенные, едва заметные угрожающие движения острием оружия или кистью. Затем Стивен, дважды притопнув будто тореро, с нескрываемой яростью бросился на Дэвиджа. Тот парировал, и они закружились один вокруг другого. Сабли сталкивались то высоко, то низко; тела то соприкасались, то оказывали на расстоянии двух вытянутых рук.

— Стоп! — воскликнул Стивен, отпрянув назад и подняв руку. — У моих бриджей пояс свалился. Мартин, прошу вас, завяжите его, пожалуйста.

Пояс завязали, противники снова отсалютовали друг другу, и снова после неподвижности рептилии Стивен рванулся вперед с криками «ха! ха!». То же парирование, то же кружение и удары. Клинки мелькали так быстро, что только фехтовальщики могли уследить. Тот же топот ног и тяжелое дыхание во время выпадов, та же невероятная ловкость. Но потом в ритмичном движении произошла осечка, короткая пауза, и сабля Дэвиджа оказалась в коечной сетке.

На мгновение он уставился на опустевшую руку, но быстро под всеобщее ликование собрал все самообладание и воскликнул:

— Прекрасно, прекрасно! Я мертвец, один из ваших трупов, без сомнений.

Потом, подобрав саблю и убедившись, что она не пострадала, он попросил:

— Можно взглянуть на вашу? — Стивен передал ее. Дэвидж покрутил оружие, взвесил в руке и внимательно посмотрел на гарду и эфес. — Выкидная крестовина? — уточнил он.

— Именно так. Вот этим местом я захватываю клинок противника. Весь трюк в расчете времени и силе рычага.

— Убийственное оружие.

— В конце концов, клинки предназначены для убийства. В любом случае, искренне благодарен вам, сэр, за эту тренировку: вы само воплощение любезности.

Пробило восемь склянок, раздалась команда «Всем к повороту фордевинд», и «Сюрприз» начал долгий плавный поворот, который направил его нос на зюйд-ост-тень-ост. Корабль мягко направился к точке, в которой его курс должен пересечься с эскадрой Баббингтона на пути от берега.

Солнце заходило во время последней «собачьей вахты», и все знали, что совсем скоро они сядут в шлюпки и будут долго грести вокруг мыса Боухед. Хотя некоторые из молодых марсовых, почти еще мальчишки, резвились на верхнем такелаже, играя в «следуй за лидером» и бегая от клотика к клотику и обратно, мимо салинга к стропе утлегаря, атмосфера на борту была мрачная.

Джек и Стивен завершили обычные перед выступлением приготовления и передали документы Пуллингсу, все офицеры на корабле часто так поступали — вполне естественно перед сражением — и все же сегодня это выглядело, как нечто большее, чем добросовестная предусмотрительность, чем просто дань уважения судьбе.

Склянки звонили одна за другой, солнце уже закатилось ниже фок-рея. Экипаж звали к ужину.

— По крайней мере, все не надо отправлять прямо в трюм, — заметил Стивен сам себе, поправляя партитуру на пюпитре Дианы.

Он сходу взял несколько низких резких аккордов, от которых задрожали кормовые окна, а затем попытался сыграть новую для него мелодию, сонату Дюпорта. Он всецело погрузился в анданте, его нос практически касался партитуры, когда вошел Джек и спросил:

— Стивен, почему ты сидишь в темноте? Ты так испортишь зрение. Киллик, Киллик, ко мне. А ну-ка, помоги мне и зажги свет.

— Солнце уже зашло, я полагаю.

— Скоро зайдет, время от времени так бывает, как говорят. Подул свежий ветер, и мы под одними стакселями.

— Это хорошо?

— Это значит, что если какой-нибудь зевака, блуждающий посреди ночи по мысу Боухед, вдруг увидит наш смутный силуэт в темноте, то примет нас за какую-то мелкую шхуну, недостойную внимания. Пойду переоденусь.

— Возможно, мне тоже стоит. Я обязательно должен заняться многозарядным пистолетом, который дал мне Дюамель, это и впрямь самое смертоносное оружие. Я все еще скорблю о бедняге Дюамеле, поистине доброжелательном человеке. Боже, я почти забыл, — воскликнул он, хлопая ладонями по карманам бридж. Стивен помчался в каюту к Пуллингсу и сказал: — Том, молю, положите это в пакет, что я дал вам, если, не приведи Господь, вам придется его доставить по назначению. И, прошу, будьте крайне осторожны, не доставайте из кармана — это крайне ценная вещь.

— Буду держать вот в этом кармашке. Но уверен, вы заберете его назад еще до рассвета.

— Надеюсь на это, голубчик, очень надеюсь. Скажите, что будет уместно надеть по такому случаю?

— Высокие сапоги, свободные штаны, толстую ворсовую куртку, портупею, и обвяжите талию поясом для пистолетов. Господи, как бы я хотел пойти с вами!

Вернувшись в каюту, Стивен принялся рыться в своем скромном гардеробе в поисках ближайших эквивалентов — с умеренным успехом. С гораздо большим успехом он ответил на вопрос, позволяет ли текущее стечение обстоятельств отклониться от правила и принять лишнюю дозу. Не как снотворное, вовсе нет, но лишь как средство избавиться от алогичной, чисто инстинктивной напряженности, и, следовательно, предоставить разуму возможность свободно справиться с любыми событиями, способными возникнуть в новой обстановке.

Если бы вместо настойки у него нашлись благословенные листья коки, с которыми он познакомился в Южной Америке, не осталось бы места для сомнений. Они безоговорочно стимулировали весь организм, укрепляя мускулатуру и напрягая нервы. А настойка, необходимо признать, имела тенденцию, пусть и очень слабую, приводить разум в несколько более задумчивое состояние.