Дар-Теен только мотнул головой.
– Не знаю… Твои речи смущают мой ум. Нас никогда этому не учили.
– Может быть, оно и к лучшему, – заметила Эристо, – если ты принадлежишь только одной истине, тебе проще жить.
Дар-Теену показалось, что ийлура тяжело вздохнула.
«Нет, тут тебе не простая наемница», – подумал он, – «тут попахивает ученостью… А может быть, даже и близостью к самому Фэнтару… А вдруг Эристо – одна из посвященных? Из тех, что пребывают в милости нашего отца?»
И вопрос уже был готов сорваться с языка, как Эристо вдруг остановилась.
– Тоже мне, парочка слепых, – сказала она, указывая себе под ноги, – мы уже Фэнтар ведает сколько идем по следам, и ничего не замечаем!
Дар-Теен опустил взгляд – и правда, они шагали как раз по щеровым следам. Причем не нужно было быть великим следопытом, чтобы понять: два щера следуют вперед строго на определенном расстоянии друг от друга.
– Словно что-то несут, – невольно проворчал Дар-Теен, заслужив от ийлуры восхищенный взгляд.
– Вопрос только в том, что и куда, – она подмигнула, – пойдем, посмотрим?
И, не дожидаясь ответа, быстро зашагала по следам. Невзирая на то, что они забирали немного к восходу от намеченного пути.
– Эй! – Дар-Теен опешил.
Что это она – вот так взять, и свернуть? А как же Гвенимар? А если следы уведут прочь от Диких земель?
– Что? – ийлура обернулась, и стало ясно, что она улыбается, – не бойся, Дар-Теен, дойдешь ты до Храма Шейниры. Следы-то свежие, да и знаю я эти места. Здесь на щерах только синхи и ездят, и хотелось бы мне – побери их всех Шейнира – знать, что и откуда они тащили!
Ноги Дар-Теена на миг приросли к земле. А потом ийлур бросился догонять размашисто шагающую Эристо.
– Ты… ты откуда про храм Шейниры знаешь?!!
Она пожала плечами.
– Так ты сам мне рассказал. Ночью. Или не помнишь?
– Значит, ты меня специально опоила!
Теперь Дар-Теену уже хотелось как следует встряхнуть за шиворот эту женщину… А заодно и вытрясти из нее, что за призрак висел над огнем.
– Разве я тебя заставляла пить?
– Но…
– Разве я насильно вливала тебе в глотку мое лучшее питье? – она развела руками, – тебе некого винить, кроме себя, Дар-Теен.
– А с кем ты тогда разговаривала ночью? – он так и впился взглядом в лицо ийлуры, намереваясь с ходу понять, правду она говорит или лжет.
Эристо даже остановилась.
– Побойся Фэнтара, друг мой. Ночью я говорила только с тобой. А потом, когда ты захрапел, тоже легла спать.
Два маленьких солнышка отражались в чистых изумрудных глазах женщины. А в уголке рта спряталась скорбная морщинка, как будто Эристо было больно от подозрительности попутчика.
«Да нет, не лжет», – подумал Дар-Теен. Щекам стало горячо, и он отвел взгляд.
– Пойдем, – жестко сказала Эристо, – то, что мне не нравится истребление синхов, еще не говорит о том, что я доверяю этим ящерицам.
– А с чего ты вообще взяла, что здесь неподалеку есть синхи? Может, это и не синхи вовсе были, а кочевники?
– Кочевников здесь нет, – уверенно заявила ийлура, – а синхи – еще есть. Мы уже очень близки к Диким землям. И если ты соизволишь посмотреть вперед, то…
Горизонт утопал в туманной дымке. Но сквозь нее проглядывало нечто темное, бесформенное, издали похожее на пористую губку.
– Это и есть начало Диких земель?
– Ага, – Эристо поправила меч, – чует мое сердце, что нам нужно заглянуть в гости к синхам.
* * *
К вечеру следующего дня Дар-Теен увидел стены города. Они оказались невысокими, в каких-нибудь два ийлурских роста, очень гладкими – тут ийлур вспомнил, что летом, когда стаивают снега с берега Северного моря, детишки выстраивают терема из влажного песка. Стена, оградившая город синхов от врагов, была ну точь-в-точь как песочная – покатая, шершавая… Если синхи и использовали обычную каменную кладку, то постарались снаружи облить ее неизвестным Дар-Теену составом, добившись изумительного сходства с песочной стеной.
– Ну что, полезем? – Эристо внимательно рассматривала стену.
От синхов ее хорошо скрывала изумрудная шапка плюща, оплетшая дерево. Вообще, плющ тут был повсюду: вился по ветвям, взбираясь к самым кронам, стелился по земле мохнатым ковром, и даже пытался забраться на городские стены, атакуя их снизу широкими зелеными волнами.
– Высоковато, – хмуро заметил Дар-Теен, – но если у тебя есть…
Ийлура улыбнулась.
– Разве уважающая себя ийлура выйдет из дому в поисках приключений, не прихватив самое лучшее снаряжение?
Она порылась в мешке, и на свет явился плотный моток веревки с железным крюком.
– Я первая полезу, – с ходу заявила она, – а заодно и осмотрюсь, что там к чему.
Дар-Теен хотел было возразить – где это видано, чтобы женщина лезла поперек мужчины туда, где может крыться опасность? Но, поймав твердый взгляд Эристо, промолчал.
– У меня больше опыта в подобных делах, уж поверь, – быстро шепнула ийлура и двинулась вперед. И – да простит мое любопытство Фэнтар – мне не терпится узнать, что такого тащили ящерицы.
Дар-Теен не торопился выходить из укрытия. Он внимательно следил за тем, как ийлура текучими движниями хищницы подобралась к стене, как, размахнувшись, забросила крюк на стену. Все ее движения были скупы, отточены и верны. Ничего лишнего.
«Не простая искательница приключений», – вновь подумал Дар-Теен, – «может быть, воровка? Или специально обученная лазутчица?»
А Эристо тем временем ловко забралась на стену и растянулась во весь рост наверху, вжимаясь телом в шершавую поверхность. Затем, оглядевшись, она махнула Дар-Теену, мол, лезь сюда.
И вот тут-то, пыхтя, оскальзываясь и судорожно цепляясь за веревку, ийлур позавидовал хрупким и тонкокостным элеанам. Да, ни одному из них не одолеть ийлура в рукопашном бою – но зато с какой легкостью, вероятно, забрался бы элеан на подобную стену! А Эристо… Что ж, она была ийлурой. Но все-таки не столь тяжелой, как Дар-Теен, который всегда гордился своим коренастым сложением. Да, к тому же ийлурой хорошо тренированной: этот подъем на стену явно был далеко не первым…
Вцепившись в ворот его куртки, Эристо буквально заволокла его наверх и, пока Дар-Теен пытался отдышаться, молча сматывала веревку.
– Похоже, у них тут кое-что интересное намечается, – глухо пробормотала она, – смотри!
Взгляд Дар-Теен скользнул по аккуратным приземистым домикам с коническими крышами, по чистым улочкам, где сновали синхи в своих долгополых рубахах.
«Кажется, Элхадж называл это альсунеями», – вспомнил ийлур.