Первый человек в Риме - читать онлайн книгу. Автор: Колин Маккалоу cтр.№ 63

Довольно о Юлилле и ее махинациях. Есть более важные вещи. Я могу оказаться первым, кто сообщит эти новости в провинцию Африка, поскольку мне твердо обещали, что это письмо завтра утром будет отправлено быстрой почтой из Путеол. Марк Юний Силан был наголову разгромлен германцами. Убиты более тридцати тысяч человек, остальные настолько деморализованы и дезорганизованы, что разбрелись во все стороны. Силана это не слишком беспокоит. Точнее было бы сказать, что собственная жизнь ему значительно дороже жизни его солдат. Он сам принес новость в Рим, но в такой сглаженной версии, что избежал общественного негодования. Когда же известно стало решительно все, до конца, шок оказался уже не таким сильным. Конечно, его цель – избежать обвинения в измене. Думаю, он преуспеет в этом. Если бы комиссии Мамилия поручили судить его, обвинение было бы возможно. Но суд в присутствии всего центуриата, со всеми этими устаревшими правилами и окостеневшими положениями, при таком количестве присяжных? Не стоит даже начинать – так чувствуют многие из нас.

Я слышу твой вопрос: «А как же германцы? Они что, все продолжают двигаться к побережью Срединного моря? Жители Массилии в панике собирают вещи?» Нет. Ты не поверишь! Уничтожив армию Силана, они быстро развернулись и устремились на север. Как можно иметь дело с таким загадочным, таким непредсказуемым врагом? Я скажу тебе, Гай Марий: нам страшно. Ибо они вернутся. Рано или поздно, но вернутся. А у нас даже нет стóящего командующего, чтобы противостоять им. Все вроде Марка Юния Силана. Как повелось в наши дни, больше всего погибло италийских союзников, хотя и римских солдат пало много. А сенат вынужден разбираться с настоящим потоком жалоб от марсов, самнитов и целого ряда других италийских народов.

Чтобы закончить на более оптимистичной ноте, скажу, что сейчас у нас идет шумная борьба с нашим уважаемым цензором Марком Эмилием Скавром. Другой цензор, Марк Ливий Друз, скоропостижно скончался три недели назад, что автоматически привело к окончанию срока полномочий Скавра. Сразу же после похорон сенат вызвал Скавра и предложил ему сложить с себя полномочия цензора, чтобы срок полномочий можно было официально закрыть согласно принятой церемонии. Но Скавр решительно отказался. (Отсюда – весь шум.)

«Я был выбран цензором не просто так! Как раз сейчас я занимаюсь заключением подрядов на выполнение моих строительных программ. Я не могу прекратить работу на данном этапе», – заявил он.

«Марк Эмилий, Марк Эмилий, не тебе это решать! – сказал Метелл Далматик, великий понтифик. – Закон гласит, что, когда один из цензоров умирает во время пребывания в этой должности, срок полномочий заканчивается и другой цензор должен немедленно выйти в отставку».

«А мне наплевать, что гласит закон! – ответил Скавр. – Я не могу снять с себя полномочия немедленно – и не буду этого делать».

Они просили, умоляли, кричали, спорили – все напрасно. Скавр вознамерился создать прецедент ротации с остающимся цензором. Они пытались уговорить его, и продолжалось это до тех пор, пока Скавр не потерял терпения.

«Да насрать мне на вас всех!» – крикнул он и вышел, схватив свои подряды и планы.

Великий понтифик еще раз созвал сенат и заставил его принять официальное постановление, призывающее Скавра к немедленной отставке. Несколько сенаторов пошли на Марсово поле и там нашли Скавра сидящим на подиуме храма Юпитера Статора. Это здание он выбрал для своей конторы, потому что оно находится рядом с портиком Метеллов, где снимают помещение большинство строителей-подрядчиков.

Теперь, как ты знаешь, я не сторонник Скавра. Он ловок, как Улисс, и отъявленный лгун, как Парис. Но как бы я хотел, чтобы ты поглядел, какой фарш он из них сделал! И кто! Безобразный, лысый, худущий недоросток – Скавр! Марция говорит, что во всем виноваты его красивые зеленые глаза, еще более красивая речь и его неподражаемое чувство юмора. Да, я признаю его своеобразное чувство юмора, но что-то не могу разглядеть красот его зрительного и голосового аппарата. Марция называет меня типичным мужиком, хотя я не понимаю, что она хочет этим сказать. Женщины прибегают к таким репликам, когда все прочие аргументы начинают хромать. Но ведь должна же быть какая-то скрытая логика его успеха? И – кто знает? – может быть, Марция и имеет право так говорить.

Так вот, на фоне величественного мраморного храма и великолепных конных статуй военачальников Александра Великого, которые Метелл Македонский выкрал из Пеллы, сидит он, этот напыщенный коротышка. Сидит этаким победителем. Невероятно, но факт: лысый римский карлик затмевает коней, изваянных Лисиппом. Клянусь, каждый раз, когда я вижу Александровых военачальников на этих конях, мне так и кажется, что вот сейчас они сойдут со своих постаментов и умчатся прочь.

Но – к делу! Когда Скавр увидел делегацию, он отстранил подрядчиков и уселся, прямой как копье, в свое курульное кресло – тога спадает изящными складками, одна нога выставлена вперед в классической позе.

«Ну?» – спросил он, обращаясь к великому понтифику, который должен был говорить от лица сената.

«Марк Эмилий, сенат принял официальное постановление, предписывающее тебе незамедлительно снять с себя полномочия цензора», – произнес этот несчастный.

«Я не сделаю этого», – сказал Скавр.

«Ты должен!» – проблеял Далматик.

«Ничего я не должен! – заявил Скавр и отвернулся, знаком подозвав подрядчиков. – Итак, о чем я говорил, когда нас так грубо прервали?»

Понтифик попытался снова:

«Марк Эмилий, пожалуйста!»

Но все, чего он добился, это: «Насрать мне на вас! Насрать, насрать!»

Сенат передал эту проблему народному собранию, тем самым переложив на простой народ ответственность за то, что его не касалось. Цензоров, как известно, избирают центуриатные комиции, а не трибутные. Однако плебеи созвали собрание, на котором обсудили позицию Скавра, и передали трибутным комициям, что те за последний год своего срока полномочий должны выполнить последнее поручение: тем или иным способом добиться отставки Марка Эмилия Скавра.

Итак, вчера, в девятый день декабря, все десять народных трибунов во главе с Гаем Мамилием Лиметаном направились к храму Юпитера Статора.

«Я уполномочен народом Рима, Марк Эмилий, сместить тебя с должности цензора», – сказал Мамилий.

«Так как народ не выбирал меня, Гай Мамилий, народ не может меня сместить», – ответил Скавр. Его безволосый череп сиял на солнце, как отполированное старое зимнее яблоко.

«Тем не менее, Марк Эмилий, народ – суверен, и народ говорит, что ты должен уйти», – сказал Мамилий.

«Я не уйду», – повторил Скавр.

«В таком случае, Марк Эмилий, я уполномочен народом арестовать тебя и держать в тюрьме до тех пор, пока ты официально не подашь в отставку».

«Только дотронься до меня, Гай Мамилий, и ты запоешь детским сопрано!» – воскликнул Скавр.