Первый человек в Риме - читать онлайн книгу. Автор: Колин Маккалоу cтр.№ 232

К началу ноября весь Рим уже знал, что государственного зерна по разумным ценам не будет. Но ни слова не говорилось о неурожае или о скупых квесторах. Просто говорили: мол, дешевого хлеба не будет.

И сразу же Форум стал заполняться людьми, которые обычно туда не ходили, а завсегдатаи исчезли или прятались в задних рядах пришельцев. Эти толпы состояли из неимущих и граждан пятого класса. Настроены они были решительно. Сенаторы и другие облаченные в тогу люди шли по территории, которая, как они думали, принадлежала им, под градом насмешек и свиста. Сначала казалось, что запугать сенаторов трудно, но потом свист сменился дождем фекалий, навоза, вонючего ила из Тибра, отбросов. Чтобы избежать этого, сенат отменил свои собрания, оставив без сенаторской поддержки горемык банкиров, торговцев, адвокатов, трибунов казначейства, страдающих от нападок разъяренной толпы.

Недостаточно сильный, чтобы взять на себя инициативу, младший консул Флакк решил не вмешиваться. Цепион Младший и Метелл Свиненок поздравили себя с хорошо выполненной работой. Если за зиму умрут несколько тысяч неимущих, меньше народа придется кормить.

В это самое время народный трибун Луций Аппулей Сатурнин собрал народное собрание и внес законопроект о зерне. Государство должно немедленно закупить зерно – пшеницу, ячмень, просо – в Италии и Италийской Галлии и продать его по очень низкой цене – по одному сестерцию за модий. Конечно, Сатурнин ни слова не сказал ни о невозможности привезти морем что-то из Италийской Галлии, ни о том, что нигде южнее Апеннин невозможно купить зерна. Он лишь хотел собрать толпу, то есть выставить себя в глазах народа единственным его спасителем. Оппозиции почти не было ввиду отсутствия сенаторов. От голода так или иначе страдали все, кроме богачей. Поэтому все были на стороне Сатурнина: и третий, и четвертый классы, и даже многие центурии второго класса. К концу ноября весь Рим стал его сторонником.

– Если народ не может позволить себе купить пшеницу, он остается без хлеба! – кричала гильдия мукомолов и пекарей.

– Если народ голодный, он не может хорошо работать! – кричала гильдия строителей.

– Если люди не могут прокормить своих детей, что станется с их рабами? – кричала гильдия вольноотпущенников.

– Если люди настолько голодны, что начинают грабить магазины и опрокидывать прилавки на рынке, что с нами-то будет? – кричала гильдия торговцев.

– Если люди примутся совершать набеги на наши участки в поисках пищи, нам нечего будет продавать! – кричала гильдия зеленщиков.

Но сенаторы продолжали откладывать заседания. Они боялись собираться даже в храмах, в стороне от проторенных дорог. Так что решение проблемы предоставлялось Сатурнину. А его решение основывалось на ложной предпосылке о том, что зерно есть и государство может его купить. Он сам вполне искренне считал, что кризис создан искусственно и виновны в этом политики сената, вступившие в преступный союз с высшими эшелонами торгашей и производителей зерновых.

Все лица на Форуме были обращены к нему, как гелиотропы к солнцу. Распаляя себя магией своего ораторского искусства, он начал верить в каждое сказанное им слово, более того – он поверил каждому лицу в толпе, на котором останавливался его взор. Он уверовал в новый способ управления Римом. Для чего нужны все эти консулы, сенаторы, когда толпы народа заставляют их бежать домой поджав хвосты? Когда ставки сделаны и настает момент бросать кости, только он, народ, и имеет значение. Только эти обыкновенные лица в огромной толпе. Именно у них была реальная власть, а те, кто воображал, будто власть принадлежит им, владели ею лишь до тех пор, покуда дозволял народ.

Так какое значение имело консульство? Какое значение имел сенат? Болтовня, жаркие споры – и ничего более! В Риме не было армий – те оставались в центрах военной подготовки под Капуей. Консулы и сенат держали в руках власть, не обладая военной поддержкой. Но здесь, на Форуме, – здесь была истинная власть. Здесь были массы, способные поддержать эту власть. Так ли уж непременно требуется быть консулом, чтобы стать Первым Человеком в Риме? Это не обязательно! Постиг ли эту истину Гай Гракх? Или его заставили покончить с собой, прежде чем он смог понять это?

«Я буду Первым Человеком в Риме, – думал Сатурнин, вглядываясь в лица толпы. – Но не как консул. Как народный трибун. Настоящая власть – у народных трибунов, а не у консулов. И если Гаю Марию удается быть консулом постоянно, то что помешает Луцию Аппулею Сатурнину постоянно быть народным трибуном?»

Однако для того, чтобы провести свой закон о зерне, Сатурнин выбрал относительно спокойный день. Потому главным образом, что сохранил еще способность понимать: сенаторская оппозиция должна сохраняться. Пусть кто-нибудь будет против решения дать народу дешевый хлеб. Поэтому на Форуме не нужно в этот день огромной толпы. Не стоит давать сенату повода обвинить народное собрание в мятеже и насилии и, как следствие, объявить закон не имеющим силы.

Сатурнин все еще продолжал возмущаться по поводу второго аграрного закона, предательства Гая Мария, ссылки Метелла Нумидийского. В том, что закон все еще оставался записанным на досках, была его, Сатурнина, заслуга, а вовсе не Гая Мария. Это он, Сатурнин, истинный автор земельных наделов для ветеранов-простолюдинов.

В ноябре мало праздников, особенно тех, когда можно созвать народное собрание. Но ему удалось найти спокойный день. Умер очень богатый всадник, и его сыновья устроили гладиаторские бои в честь своего отца. Для игр был выбран не Римский форум, как обычно, а цирк Фламиния, чтобы избежать толпы, – народ продолжал каждый день клубиться на Форуме.

Но Цепион Младший нарушил планы Сатурнина.

Было созвано народное собрание. Знамения благоприятствовали. На Форуме оставались только обычные завсегдатаи, потому что толпа ушла к цирку Фламиния. Другие народные трибуны были заняты бросанием жребиев, определяя порядок голосования триб. Сам Сатурнин стоял перед рострой, призывая голосовать по его указаниям.

При подозрительном отсутствии собраний сенаторов Сатурнин даже не подумал о том, что все члены сената, кроме девяти народных трибунов – его людей, – следили за событиями на Форуме. Среди сенаторов были и такие, кто чувствовал презрение к трусливому поведению остальных. Все они были самое большее на два года старше возраста, годного для избрания квесторами. У них имелись союзники среди сыновей сенаторов и всадников первого класса, еще слишком молодых, чтобы войти в сенат или занять высокие посты в деле своих отцов. Собираясь у кого-либо в доме, они слушали речи Цепиона Младшего или Свиненка. Кроме того, у них был советник – доверенное лицо. Зрелый человек, который давал направление умственному брожению молодых и определял цель их действий. Без надлежащего руководства все вполне могло закончиться серией перебранок, подогретых вином.

Этот советник быстро стал для них чем-то вроде идола, ибо он обладал всеми теми качествами, которыми восхищаются молодые люди. Он был бесстрашен, уравновешен, умудрен опытом, темпераментен и – бабник; остроумен; модно одет; участник многих военных сражений. Звали его Луций Корнелий Сулла.