Право на ответ - читать онлайн книгу. Автор: Энтони Берджесс cтр.№ 61

– Ох, Билли, Билли!

– Ладно, – сказал я, – постарайтесь быть благоразумной. Я ненадолго.

И я вышел – с непокрытой головой и без пальто вышел в зябкую весеннюю ночь, где магометанский полумесяц и звезды сверкали как будто нарочно для стихотворения Эверетта, и свернул на Клаттербак-авеню. А ведь бедняжка Элис сказала правду: окна всех передних мерцали безжизненным голубым сиянием, вокруг которого сгрудились тени. А если в передней кромешный мрак, можно было заключить, что телевизор стоит в гостиной-столовой. Похоже, никому не было дела до реальной жизни, которая в данное мгновение была реальной смертью. Сердце у меня учащенно заколотилось, когда я приблизился к Номеру Восьмому, легко узнаваемому по яркому свету – свету во всех окнах. Мне не улыбалось ничуть идти туда в одиночку, но был час пик телевизоросмотрения, когда никого нельзя беспокоить. «Черный лебедь»? Тед? Но он и так сделал и делает достаточно. Потом мне пришло в голову, что, возможно, появление незнакомцев еще больше выведет из себя мистера Раджа. Он скажет: «Вот так предать меня в чужие руки, Денхэм, это очень недобрый поступок», – и застрелит меня первым. И я паду смертью храбрых, и никто об этом не узнает официально – мое имя нельзя раскрывать прессе, поскольку официально я нахожусь в Токио. Входная дверь была заперта, и я сделал единственное, что мне оставалось, – постучался. Я увидел сквозь рифленое стекло облаченную в плащ тень, приближающуюся спокойным шагом. Мистер Радж отверз расщелину толщиной в три пальца. Он несколько подозрительно заглянул в эту расщелину, а потом весело сказал:

– А, мистер Денхэм, выходит, не судьба нам скоро распрощаться, в конце концов. Входите, сэр, входите, рад вас видеть.

«Слава богу, – подумал я. – На самом деле никто никого не убивал. Может же человек просто умереть? Элис – истеричка, дура, наверное, Билли просто схлопотал в челюсть и упал, а мистер Радж на самом деле не имел никаких дурных намерений». Но мистер Радж сказал:

– Ступайте наверх, мистер Денхэм, и взгляните на corpus delicti ^[71].

Казалось, он очень доволен этим научным тер- мином, как будто стоило совершить преступление только ради того, чтобы его употребить. Он не закрыл дверь.

– После вас, – сказал я, а мистер Радж возразил:

– О нет, вы первый, мистер Денхэм. Прошу вас. Вы всегда первый. Белый человек во главе всего мира.

И мистер Радж гостеприимно повел грациозным пистолетом, с поклоном пропуская меня вперед к лестнице. Я начал восхождение на свинцовых ногах. Потом, дабы показать, что я не трус, бодро затрусил наверх – так здоровый человек спешит в туалет после плотного завтрака.

– Он в спальне, мистер Денхэм, или мне лучше назвать ее усыпальницей. Усыпальница, гробница, темница – все-таки замечательный у вас язык.

На двуспальной кровати, измятой, как я предположил, во время любовных утех, лежал ничком голый Уинтерботтом, раздевшийся, очевидно, для совершения примирительного акта. «Голый, – подумал я. – Весьма удобно для всех».

– Вот, – с гордостью указал мистер Радж, – прямо за ухом. Не так уж много крови, как видите. Я полагаю, что в жестоком мире профессиональных убийц это называется «чистая работа».

– Зачем вы это сделали?

– О, – сказал мистер Радж. – Я пришел, чтобы получить причитающееся мне. Да, я заслужил это после столь длительных попыток ухаживать и обхаживать, кажется, я правильно употребил все эти термины, мистер Денхэм. Входная дверь была закрыта, зато черный ход – свободен. Черный ход почти всегда открыт, мистер Денхэм, не знаю почему, но я обратил на это внимание. Наверное, белые английские грабители предпочитают парадный вход, ибо вламываться сзади им облом, так что черный ход – для черных, – по-мальчишески засмеялся мистер Радж, раскачиваясь. – А потом я осторожно пошел наверх. Все лампы в доме горели. Видимо, этот человек гнался за ней по комнатам. Но из этой комнаты, тоже ярко освещенной, я услышал звуки, которые можно было бы обозначить термином «наслаждение». Я увидел чужака, овладевающего ею на постели, мистер Денхэм. – Мистер Радж снова увидел эту сцену как наяву, отраженную в зеркале на туалетном столике. Глаза у него расширились до предела. – И тогда, мистер Денхэм, я застрелил соблазнителя-чужака. В конце концов, я человек, обуянный страстью.

– Вы хоть понимаете, что это ее муж? – спросил я.

У бедняги Уинтерботтома на шее созрел фурункул, и еще я заметил родинку на левой лопатке.

– Для меня он чужак, – сказал мистер Радж, – совершеннейший чужак, мистер Денхэм.

– И что вы теперь собираетесь делать? – спросил я. – Скоро прибудет полиция, как мне представляется. – Мне пришлось напрячься, чтобы на самом деле представить спешащий на всех парах да под вой сирены отряд полицейских в нашем захолустье, где все убийства происходят только по телевизору.

– Меня повесят, как вы думаете, мистер Денхэм? Ведь на самом деле, конечно же, мои намерения не были убийственными. Я пытался таким образом встать на защиту. И я не знал этого мужчину. Я действительно его не знал. Этого мужчину, – прибавил он с горделивой нежностью, чуть ли не вознамерившись погладить мертвеца. В глазах мистера Раджа я уловил охотничий огонек – он словно предвкушал, какой красивый коврик получится из шкуры его жертвы.

– Вы ревновали, – сказал я. – Вы испытывали ревность и, наверное, горькое отвращение.

– Значит, к вам она первым делом побежала, мистер Денхэм, – сказал Радж. – И в каких выражениях, – нетерпеливо спросил он, – она говорила обо мне?

– Она мало говорила. Что-то вроде «Чернилка убил».

– «Чернилка». – Мистер Радж расплылся в улыбке. – Так она меня называет. Аллюзия к чернилам на прилежных пальцах школяра. – Он показал свои прилежные пальцы, не замаранные ни чернилами, ни кровью, и прибавил неизбежное: – На пальцах убийцы. А что бы вы, мистер Денхэм, сделали в моей ситуации?

– Вы ничего не должны делать до приезда полиции. Думаю, мне следует позвонить вашему брату в Греевскую школу. Вы имеете право на адвоката.

– Мой брат, – засмеялся мистер Радж, – предпочел бы стать судьей, натянуть парик и приговорить меня к смерти. Но для судьи у него не хватает мозгов. Он, мистер Денхэм, ненавидит меня за превосходный интеллект и более располагающую внешность.

Мне показалось, я услышал звук мотора мощной, облеченной властью машины, выезжающей из-за поворота. Я сказал:

– Но можно поступить иначе. Многое зависит от того, что вы ждете от жизни. Заслуживаете ли вы того, чтобы вас повесили после всех унижений суда, газетных заголовков, сочного куска в воскресном таблоиде для любителей отведать мертвечины на сон грядущий.

– А что бы вы сделали, мистер Денхэм? – спросил мистер Радж с чуть ли не дурацкой улыбкой.

Я снова посмотрел на беднягу Уинтерботтома – еще один печатник, разбитая шрифтовая матрица, погрешившая против стабильности и так нелепо наказанная. Я потер измученные глаза, подумал о голоде в Индии, где трупов как грязи.